Беллочка была женщиной выдающейся во всех отношениях: большая, шумная, непредсказуемая, бескомпромиссная. У нее было удивительное свойство занимать собой все пространство, и не важно, шла ли речь о ее скромном кабинете или о футбольном поле – Беллочка и там сумела бы стать единственной заметной фигурой.
Беллочка была замужем трижды и всегда разводилась громко, смачно, со скандалом. Все, на что падал ее взгляд, к чему прикасались ее пухлые руки и тянулась ее трепетная душа, превращалось в арену тяжелой, изнурительной борьбы. Она не выходила замуж, а строила семью; не любила, а работала над отношениями; не жила, а сражалась за место под солнцем… Эта женщина обладала такой разрушительной силой, что позавидовал бы любой многотонный бульдозер. Ко всему прочему, она много курила, ругалась матом и вечно сражалась с несправедливостью. Если раньше она боролась со своими мужьями, то теперь – со всеми подряд: с соседкой по дому, с продавцом сигарет в ближайшем киоске, с мойщиком подъездов, а также с мужским супрематизмом и гендерным неравенством. Кроме того, она была очень близорука и часто по недосмотру надевала контактные линзы разных цветов – зеленого и голубого, например. Наталья к таким промахам давно привыкла, иногда даже дразнила ее, отчего Беллочка крепко обижалась, но на следующий день опять разгуливала с разными глазами.
Как любая опытная женщина, мужчин она презирала в принципе. По ее собственному убеждению, ничего, кроме неприятностей, ждать от них не приходилось, а потому Беллочка с упоением презирала всех особей мужского пола, включая уличных котов. Грубые, похотливые, презренные существа, мужчины по определению не заслуживали доверия, зато вполне годились для сплетен, обсуждений и осуждений, чем Беллочка и занималась с чувством и даже страстью. Благо времени у нее было предостаточно: ее третий бывший муж, когда уходил от нее к немолодой и не очень красивой женщине (скотине!), оставил ей в качестве отступных квартиру (жалкая подачка!), на которой, правда, висела солидная ссуда. Зато это имущество позволяло Беллочке вполне безбедно доживать свою полную занятных событий жизнь (примитивное существование!). Кроме времени, у нее было достаточно благодарных слушательниц – клиентки с удовольствием внимали подробностям личной жизни Беллочки, которых за три брака накопилось множество, а та, в свою очередь, не скупилась и с живостью и артистизмом рассказывала всем желающим о своей нелегкой женской доле. При случае она жадно и сочувственно выслушивала жалобные рассказы посетительниц, коих тоже было немало. В итоге все оставались довольны.
– Вчера видела твоего по телику, – тут же сообщила подруга, снимая лак и внимательно изучая поломанный в бою против гастрита ноготь. – Что-то он плохо выглядит.
– Да? – вскинула брови Наталья. – А я не заметила.
С недавних пор Леонид вел передачу на местном телеканале – откровенно бездарную, и все об этом знали, но за нее неплохо платили. К тому же Леониду нравилось, как он выражался, «торговать мордой».
По появлениям Леонида на экране Беллочка отслеживала его самочувствие, настроение, проблемы и даже ловко ставила диагнозы. Она рассматривала мешки под его глазами, изучала цвет лица, придирчиво замечала изменения в его фигуре, а потом рассказывала Наталье о своих наблюдениях, гордясь своей категоричностью, независимостью и принципиальностью. Та выслушивала ее умозаключения молча, спокойно, даже несколько снисходительно, с видом женщины, которая не испытывает необходимости в доказательстве собственной личной состоятельности. У Натальи, в отличие от Беллочки, был муж. И не три бывших, а один, зато какой! Поэтому все замечания подружки разбивались о ее железобетонное спокойствие.
– Ты обрати внимание, – советовала Беллочка со знанием дела, – что-то он в последнее время сдал. Да-да, и не отрицай. Что-то посерел, потолстел. Обрати внимание, мой тебе совет.
– Обязательно обращу, – пообещала Наталья. Ей не хотелось расстраивать подругу отказом, но и всерьез принимать ее наставления тоже не хотелось. Она-то знала, что все в жизни сделала правильно, а потому с высоты своего многолетнего супружеского опыта могла позволить себе снисходительно улыбнуться Беллочкиным потугам ее раздразнить.
Хотя она и сама знала, что Леонид в последнее время действительно погрузнел, поседел. Высокий, полнотелый, с большими глазами, носом и губами, он был похож на стареющего усталого слона. У него всего было много: здоровые крепкие руки, длинные толстоватые ноги, солидный, как рюкзак, живот. Волосы он зачесывал назад и замазывал гелем по той банальной и прозаической причине, что их количество на его голове стремительно уменьшалось; на нос надевал дорогие очки без оправы и душился хорошим одеколоном. На шее он обязательно носил галстук или платок, чтобы скрыть двойной подбородок и дряблую кожу, а взгляду придавал светскую порочность. Он всегда любил хорошо выглядеть, не скупился на модные и дорогие шмотки и знал, что умеет производить должное впечатление. Красивый, холеный мужчина. Наталья знала, что ей повезло.
– У него много работы, – уклончиво ответила Наталья.
– Ага, работа! Знаем мы эту работу! Все мужики – сволочи, это я тебе говорю!
Конечно, у Беллочки был богатый опыт по части мужского сволочизма. Она могла бы читать на эту тему лекции и вести мастер-классы, если бы была чуть пообразованней да попроворнее. А так приходилось пилить чужие ногти, слушать чужие истории, жить чужими жизнями и мечтать о чужом счастье.
Леночка
Остаток пути прошел без приключений. Было даже весело. Хоть они и ехали в грузовом вагоне, холодном и грязном, зато из главного вагона-ресторана слышались голоса, смех, и всю ночь пели песни. Вкусно пахло жареным мясом, сигаретным дымом, теплой едой. Как они догадались, это артистов эвакуировали. Мусечка с Леночкой принюхивались к этим запахам и представляли себе, как нежная ароматная телятина розовеет на тарелке, как расползается румяная корочка картошки, когда берешь ее в руки, как хлебная мякоть, словно сладкая вата, растворяется во рту, оставляя блаженное послевкусие… Убаюканные этими счастливыми видениями, они заснули.
Поздно ночью голодные, уставшие донельзя Мусечка с Леночкой сошли с поезда. В руках у Мусечки – небольшой чемодан с самым необходимым. Теткин адрес был написан неразборчиво и криво на выцветшей бумажке. Мусечка попыталась было поспрашивать прохожих, но никто не останавливался, чтобы им помочь. Зато в толпе то и дело шастали, щуря хитрые глаза, подозрительные личности, а то и просто проходимцы.
Наконец какой-то седой пожилой гражданин в тюбетейке и с густыми усами остановился рядом с ними.
– Выковыренные? – спросил он.
– Чего?
– Выковыренные?
– Эвакуированные, – догадалась Леночка.
– А, ну да, – согласилась мать.
– Доведу вас куда надо.
Они долго плутали среди грязных узких улиц, спотыкаясь в темноте и пару раз чуть не сломав себе шею. Наконец остановились возле дома с наглухо забитыми окнами.
– Вот, – сказал проводник. И протянул смуглую потную руку за платой.
