— Жди. Сейчас вернусь! Нужно сделать звонок и дать отбой.
Я добираюсь до телефона и набираю нужный номер.
— Кев? Это Мэтью Хилл! — говорю в полный голос, чтобы перекрыть вой сигнализации.
— Да, у тебя сработала сигнализация. Хочу отправить парней.
— Не надо… Ложная тревога!
— Уверен? — уточняет Кевин, мой старый приятель.
— Уверен. Это просто мой бро завалился ко мне на хату.
— Не очень-то вежливо, — замечает Кевин, щёлкая по клавишам.
— Это очень невежливо. Но я едва не прострелил ему башку, а до этого расколотил тачку, так что мы в расчёте… — ухмыляюсь я.
— Ничего подобного, — слышится спокойный голос Итана позади меня.
Я показываю ему fuck. Он отвечает мне тем же.
— Отсоси! — говорю одними губами.
Ни один мускул не дрогнул на спокойном лице Итана. Иногда мне кажется, что он чёртов японский робот нового поколения.
— Кончай трепаться. Мы опаздываем, — говорит он и поворачивается ко мне спиной, выходя из спальни.
— Кажется, вам не скучно? — спрашивает Кев.
— Не-а. Но он жуткая заноза в заднице и зануда. Занудная заноза — что может быть дерьмовее? Как будто в воздух насрали и заставили этим дышать…
— Вызвать тебе специалистов, чтобы восстановили окна?
— Да, буду очень тебе обязан! — благодарю приятеля.
— Я бы на твоём месте поставил другие окна. Небьющиеся.
— Не-а, я хочу знать, когда ко мне в дом вламываются придурки вроде шизанутого приятеля.
— Замётано. Будет сделано в лучшем виде. И я всё равно отправил пару парней, чтобы они проследили за домом, пока приедет бригада ремонтников.
— Ты чудо, Кев.
— Скажи это тёлке с вагиной… — смеётся Кевин и добавляет серьёзным тоном. — Передай от меня привет и поздравления Ченсу. Он уже засрал ленту моего твиттера сообщениями, что у него родилась самая красивая девочка!
— Ага, передам! — отвечаю машинально и отключаюсь. Потом делаю шаг в сторону выхода из спальни и замираю на месте.
Ченс, твою же мать! Как я мог забыть, что сегодня старший бро забирает жену из роддома?! Мысль ошпаривает меня, словно кипяток. Пальцы впиваются в волосы.
— Блять! Ченс! — кричу вслух и судорожно ищу, что натянуть на задницу.
— Ну что, вспомнил? — ехидно спрашивает Итан. Он снова стоит в дверях спальни и наблюдает за моими метаниями.
— Да! — натягиваю рваные джинсы и ищу футболку.
— Эй. Не хочешь же ты сказать, что поедешь к Ченсу и Эмилии вот так? — спрашивает Итан и смеряет меня с ног до головы взглядом в стиле «ты-помойный-отброс-недостойный-дышать-со-мной-одним-воздухом».
— Я приму душ!
— Разумеется! — повышает голос Итан. Выбрасывает руку вперёд и сверяется со своими часами Hublot. — Если поторопишься, то, возможно, мы не опоздаем. Возможно! — цедит он сквозь зубы. — Поэтому поторопись!
— Прихвати мне с кухни пива! — прошу я, направляясь в душ.
— Хрен тебе, а не пиво! Ты хочешь увидеть дочь своего друга и с первой же встречи испугать её своей пьяной мордой? — кричит мне вслед Итан. — Я лучше покопаюсь в твоей помойке и попытаюсь найти приличные шмотки!
— Удачи! — советую ему.
Ледяной душ прочищает мои мозги. Кажется, после телефонного звонка Эбби я загудел… Больше чем на сутки! Вот это загул.
Вспоминаю всё и едва не матерюсь. Кажется, я даже нюхнул кокс в одном из баров. Липкий холодок страха проносится по спине и цепляет меня за яйца. Больше никакого кокса, клянусь. Бью стену кулаками. От тупой боли становится чуть легче. Меня давно не торкало в сторону наркоты. Но вот опять сорвало. Это дерьмово.
«Всего один раз! Этого больше не повторится!» — говорю себе.
Но встречей с Эбби, той сукой-монашкой, башку словно разнесло на ошмётки и вспомнилось многое, что было тогда, пять лет назад. Я бы не хотел думать об этом. Но мысли лезут, как тараканы, изо всех щелей. Не самые приятные воспоминания. Возвращаюсь в свою спальню.
— Надевай! — Итан кивает на тёмные, почти чёрные джинсы и белую рубашку, разложенные на кровати.
— Это ты у меня нашёл? — спрашиваю, не веря своим глазам. Не думал, что у меня в гардеробе есть что-то в этом роде.
— У тебя. Чаще заглядывай в шкаф, а не в мусорный бак, — язвит Итан, бросает на меня взгляд и говорит. — Трусы тоже надень. Но найди их сам. Я не стал копаться в твоём белье, извини.
— Натянул бы перед этим свою перчатку, — огрызаюсь я.
— Ха-ха, — Итан брезгливо откидывает в сторону простынь и садится на кровать.
Я спокойно одеваюсь под взглядом друга.
— Только не говори, что ты сделал ещё одну наколку, — бросает он мне с чёртовой усмешкой Мона-Лизы.
— Рассматриваешь мой конец? — спрашиваю, натягиваю чёрные боксеры. — Всегда знал, что ты педик, и мечтаешь отсосать мне.
— Конченый ты, Мэт. На какой помойке тебя подобрал Ченс? — беззлобно отвечает Наглец.
— На той же самой, что и тебя. Только меня чуть раньше. Мы вообще-то оттягивались в покер. Для виду. Пока там не появился зануда вроде тебя и едва не испортил постанову своим неуёмным желанием выиграть!
— Бла-бла-бла… Пошевеливайся! — командует Итан и первым выходит из дома.
Вываливаюсь из дома и щурюсь от яркого солнца. Чёрт… Утро-то уже не раннее. Слышится рык мотора. Низкое, равномерное рычание. Сегодня Итан оседлал чёрный Bugatti Veyron. Я заваливаюсь на сиденье и не могу удержаться от восхищения, погладив приборную доску.
— Руки! — негромко просит Итан.
— И как мне сидеть в твоей тачке? — злюсь. — Прости, бро, но я своей жопой кресло натираю. Ничего страшного? Может, надо было надеть полиэтиленовый футляр, чтобы я не запачкал твою тачку?
— Заткнись…
Тачка несётся на сумасшедшей скорости. Наглец спокоен. Как будто сидит и рубится в приставку, а не разгоняет зверя на предельную мощность. Спокойный, как труп. Однозначно, он давно сдох и просто притворяется живым. Я бы сидел с очень упоротым видом за рулём этой тачки, чувствуя каждый толчок поршня в двигателе этой дерзкой суки. Кайфовал и наслаждался бы каждым рыком зверя.
— Запомни, я не люблю, когда ты портишь мои вещи. Не хочу, чтобы испортил и эту тачку.
— Послушай, Итан, — вздыхаю я. — Твою жёлтую малышку восстановят. Но я был не виноват в аварии.
— Конечно. Ты же ангел с нимбом на голове! — дерзит Наглец.
С виду Итан спокойный. Но Наглецом мы его прозвали не просто так. Он, блять, умеет нарываться. Причём говорит колкости с таким видом, будто хвалит тебя или отвешивает комплименты. Нагло. Дерзко. Невозмутимо. Он может вывести из себя даже святошу! Чего уж говорить про меня?
