— Ты не ешь рис или тушёные овощи?
— Ем.
— Тогда почему на твоей тарелке пусто? — удивляюсь я.
Акула пожимает плечами, но тянется к общему блюду, накладывая себе всего по чуть-чуть. Он ведёт себя немного скованно и, опустив свои кулаки на колени, разглядывает их.
— То, что я наговорил тебе о семье… — отрывисто говорит. — Было паршиво. Не бери в голову, окей? Я не знал.
Акула не договаривает, но устремляет взгляд на большую семейную фотографию, висящую на стене. Там все мы, включая родителей, ещё живых и полных радости.
На мгновение мне становится грустно. Боль потери пронзает сердце, словно отравленный кинжал. Говорят, со временем боль притупляется, и становится легче. Если найдёте того болвана, кто это придумал, можете смело плюнуть ему в лицо. Легче не становится. Больно будет всегда. Из моей жизни вырвали огромный кусок, и эта кровоточащая рана продолжает ныть с такой же силой, как в первый день разлуки. Кажется, я снова разревусь, но заставляю себя перехватить эмоции, вздохнуть глубже и пытаюсь улыбнуться.
Глава 20. Тихоня
— Я постараюсь забыть. Если расскажешь, как тебе удалось уговорить Бо сходить на горшок.
— Не скажу. Это секрет!
На загорелом лице парня появляется широкая ухмылка, он начинает есть, забрасывая в рот еду большими порциями. Быстро перемалывает и будто торопится. Или он просто привык есть на ходу? Неважно.
— Он рассказал мне сказку о великане Джеке, — бубнит Бо с набитым ртом.
— Джек и Бобовый стебель?
— Не, другая сказка. О моём Джеке и его малышах-близнецах Бон-Бон, — Бо тараторит быстро. Я едва успеваю понять, что он говорит. — Акула сказал, что у меня тоже будет большой, как у него! Если буду правильно всё делать. Между прочим, у Акулы просто огромный пенис! Вот такой! — щедро показывает Бо от запястья до своего плеча.
После слов брата я поперхнулась и начала кашлять. Слёзы текут из глаз рекой, и я никак не могу избавиться от крошки, застрявшей в горле. На выручку мне приходит Акула, хлопнувший меня по спине несколько раз.
— Да-да, слушай братишку, он не врёт! — успевает шепнуть негодник мне на ухо, не спуская ладонь со спины. — У меня большой и очень умелый.
От ладони Акулы распространяется сильный жар. Мысли сгорают, становясь почти угольками! Ох, чёрт побери! Зачем же стоять так близко и шептать мне всякие непристойности? Я вытираю выступившие слёзы и хватаюсь за стакан с прохладной водой.
— Всем привет. Ты кто? — раздаётся серьёзный голос Дэна.
— Это Акула! — радостно вопит со своего места Бо. — И у него просто огромный…
— Бо! — останавливаю севшим голосом расшалившегося малыша. — Неприлично обсуждать такие вещи за столом.
— А под столом? — хихикает сорванец, получив удар пятернёй по ладошке от Акулы.
— Ты портишь нам дисциплину! — возмущаюсь я, но губы растягиваются в предательской улыбке.
Акула уничтожил к чертям привычный распорядок дня. Но я не могла не заметить, как развеселился Бо и почти перестал заикаться, а тёмно-серые глаза Дэна зажглись любопытством.
Обед проходит в довольно спокойной обстановке, потом Дэн привычно загружает посуду в посудомоечную машину, пока я вытираю мордашку Бо. Вырвавшись из моих рук, Бо начинает скакать вприпрыжку по кухне и задевает вазу с маленькими конфеткам в шуршащей яркой упаковке.
— Я по-подниму!
Проказник наполняет пластиковую вазу конфетами, но успевает засунуть пару штук в карман шортиков, думая, что я не вижу. Акула посмеивается над этим.
— Кажется, ты должен был передать мне домашние задания?
— Ага. И твои, и мои, помнишь? — нахально улыбается хулиган.
— Ты можешь перекатать задания с моих, но не думай, что я стану учить материал за тебя! Это ты должен сделать сам! — парирую я, внезапно спрашивая: — Зачем тебе посещать колледж? Ты уже взрослый…
Акула стоит с левой стороны двери, опершись спиной о стену.
— По-пойдём в мою комнату? — предлагает Бо, цепляясь за кулак хулигана.
— Она не только твоя, дурень! — фыркает Дэн.
— Парни, не ссорьтесь! — прошу я.
— Тами, он мелкий! Он мне мешает! Опять забросал мои книги!
Дэн заводит старую песню, пока рядом нет Макса, но у нас нет возможности выделить каждому по своей комнате, поэтому игрушки Бо теснятся на полках Дэна, устраивая там дикий беспорядок. Сколько бы я ни пыталась разделить братьям полки, игрушки волшебным образом расползаются повсюду.
— Опять спорите?
От звука этого голоса я непроизвольно вздрагиваю и оборачиваюсь, снимая фартук с тела. Братья мгновенно прикусывают свои языки, а Бо и вовсе как будто становится меньше, чем есть. Солнечная улыбка больше не играет на лице младшего братика.
В кухне появляется Макс. Он заходит, не сразу заметив Акулу, стоящего сбоку. Старший брат направляется прямиком к холодильнику и выуживает из него металлическую банку пива. В кухне становится тихо. Появление брата днём непривычно и выбивается из нашего распорядка дня. Я мну фартук в руках, не зная, как быть дальше. В доме посторонний, а Макс не любит непрошенных гостей. Перехватив мой взгляд, брат оборачивается, щёлкнув крышкой банки.
— Ты кто? — удивлённо спрашивает он у Акулы.
— Хоуп. Александр Хоуп.
— Максимилиан Экклз, — представляется старший брат, пристально глядя на парня, потом переводит взгляд на голову парня, замечая чёрную бандану.
— Что ты делаешь в моём доме, Александр Хоуп? — спрашивает Макс, отставив бутылку пива в сторону.
— Это студент из моего курса, Макс, — немного нервно говорю я, делая знак, чтобы младшие братья шли к себе наверх.
— Мне кажется, он староват для первокурсника, — Макс окидывает взглядом высокого мускулистого парня, заостряя внимание на раскачанных плечах и замечая пачку сигарет, из-за которой топорщится карман джинсов Акулы.
— Я пошёл учиться повторно, — нагловато улыбается Акула. — Так бывает, мистер Экклз. Тамилла помогает мне по учёбе.
— Вот как? — нехорошо усмехается Макс. — Судя по всему, ты не из нашего квартала, да?
— С этим есть какие-то проблемы?
Акула отталкивается от стены, делая шаг вперёд, к Максу. Желваки на скулах Акулы заостряются, делая его лицо более угловатым и опасным.
— Есть, — холодно отвечает Макс. — Я против того, чтобы моя младшая сестра общалась с кем-то вроде тебя, парень.
Лицо Акулы стремительно темнеет. Он едва заметно раскачивается с носка на пятку и нагловато задирает подбородок. При этом его тёмные глаза немного сощуриваются. Он сканирует Макса, будто решая, куда ударить моего старшего брата. Я всегда боялась буйства Макса, но теперь понимаю, что Акула и выше, и шире в плечах, а более взрослый Макс более приземистый и рыхловатый по телосложению. И если прямо сейчас начнётся драка, я не решусь поставить на победу Макса.
