Я рванула на пляж, пробежала несколько шагов, вспомнила, что машина стоит с работающим двигателем, повернула обратно, вытащила ключ из зажигания, закрыла автомобиль и понеслась на пляж. Люди шарахались от меня как от ненормальной, пару раз я просто перепрыгивала лежаки с загорающими – спасибо тренировкам, наконец добежала до бунгало и чрезвычайно напугала Костика.
– Что случилось? – вытаращил он глаза.
– Вот, – задыхаясь, проговорила я и положила бумажку на стол. – Смотри!
Прочитав, этот работничек очень неприлично выругался, нисколько не смущаясь того факта, что вокруг куча клиенток. А потом сказал:
– Заходи ко мне! Быстро всех разгоним и поговорим!
«Разгоним» – это словечко из игрового зала, потому что там мы на самом деле выгоняем клиентов, когда уж сильно надоест работать. На пляже Костик этого выражения еще не употреблял хотя бы потому, что здесь мы работали на себя. А тут решил всех разогнать, значит, испугался за меня.
Я скользнула за стойку, и мы в четыре руки быстренько снабдили всех коктейлями. Потом Костик поставил на все четыре стороны таблички «Перерыв» (и откуда только взял, я даже не подозревала о наличии такого атрибута) и потянул меня вниз.
– Присаживайся на этот стул, – шепнул он, – чтобы нас не было видно снаружи!
Я повиновалась.
– Ну и какие мысли? – друг помахал бумажкой у меня перед носом.
– Ты не поверишь! Абсолютно никаких! – заверила его я. – Вот ни одной самой завалящей мыслишки!
– Ну, давай думать логически! «Иначе я доведу дело до конца» – это понятно, пришлепнет он тебя. А вот «перестань меня преследовать» и «денег не получишь» – это очень и очень любопытно. – И Костик, прищурив глаза, в упор посмотрел на меня. – И кого это ты там терроризируешь и вымогаешь бабосики?
– Да как можно?! – искренне возмутилась я. – Как ты вообще обо мне мог ТАКОЕ подумать?!
Но этот нахал даже не смутился.
– Знаешь, я бы даже не удивился, если бы выяснилось, что ты там, – он кивнул головой в сторону пляжа, – прикопала кого-нибудь. А тут безобидный, бескровный рэкет. Это практически не карается Уголовным кодексом!
Я фыркнула.
– Мне льстит, что ты так высоко оцениваешь мои гипотетические криминальные способности, но нет. Пока я до таких делишек не доросла. – Тут я мечтательно закатила глаза. – Вот через лет пять… возможно. Слушай, о чем мы вообще говорим? – одернула я сама себя. – Я абсолютно никого не преследовала и уж точно денег не просила! Перепутали?
Мой друг думал минут пять, не меньше, а затем изрек мудрую мысль:
– Надо рассказать твоему Мише.
Я аж подскочила.
– Ты меня заколебал! – зарычала я. – У тебя других идей не бывает? И чего ты так к этому несчастному Мише прицепился? Жили как-то до него и сейчас проживем!
– Ладно, ладно, – успокаивающе прошелестел Костик и потянул меня за руку вниз. – Только сядь, а то увидят тебя и начнут коктейли просить!
Я проворно нагнулась.
– Короче, – подвела я итог, – надо что-то решать. Не можем же мы здесь вечно прятаться! Слушай, а там есть морковный сок?
Парень молча налил мне сок и протянул стакан.
– Так, ну если Мише ты рассказывать не хочешь… – я подавила недостойное желание выплеснуть сок на него, – значит, будем разбираться сами!
– Легко сказать, а я даже не знаю, с чего тут можно начать!
– И главное, когда! – подхватил Костик. – Мы же с тобой как рабы на галерах!
Я задумчиво потерла виски:
– Вообще моя сестра обещала на пляже помогать… Но мы с ней немного повздорили, не знаю, согласится теперь или нет. Если согласится, будем оставлять ее здесь, а сами станем искать, кого я там прессую.
На том и порешали. В супермаркет я все же съездила – угрозы угрозами, а бизнес не ждет!
На следующее утро на пляж я не поехала, так как должна была уговаривать сестру немножко позагорать на пляже. Ну и денег заработать. Но по большей части загорать, клиентов-то почти нет! Такими аргументами я собиралась убеждать несчастного ребенка посетить наш прекрасный пляж, ну а когда она окажется на месте – не убежит ведь, в самом деле!
Вообще я планировала утро потратить на переговоры с Викой, которые, несомненно, увенчаются успехом, а после обеда уже отвезти сестру на пляж. Только не учла, что у Виктории могут быть и свои дела, поэтому, когда я проснулась, дома ее уже не было. Пришлось срочно корректировать планы. Для начала я позвонила Вике, которая вместо того, чтобы сидеть дома, как полагается приличному ребенку (пусть и крепко совершеннолетнему), шаталась неизвестно где.
– Что? – послышался в трубке недовольный голос.
Я уже упоминала, что при всей своей миловидной ангельской внешности моя младшенькая абсолютная нахалка? Но мне нельзя было отвечать в подобном тоне, я ведь сейчас в роли просящей! Поэтому я с ходу залебезила:
– Викочка, девочка моя, а ты где?
– Что надо? – Нет, родители определенно допустили пробелы в воспитании этого мелкого хамла!
– Мне тебя надо, чего непонятного? – Я уже начала терять терпение.
– После обеда буду.
И она отключилась! Нет, представляете, разве этих молодых болванов не учили, что разговор заканчивает более старший собеседник? Сегодня же предъявлю претензии маме с папой, пусть исправляют ошибки молодости и преподают уроки вежливости своему младшему чаду.
Я задумалась, периодически скребя в затылке. Настроение у сестренки далеко не радужное, это очевидно. А значит, наша операция по затаскиванию ее на пляж может с треском провалиться. Думай, Каролина, думай, как можно поднять этому вредному ребенку настроение. Задачка, скажу я вам, не из легких.
Из задумчивости меня вывел стук двери о стену и истошное мяуканье.
– А ну-ка заткнись, скотина шерстяная! – незамедлительно отреагировала я не менее громким ором.
Домой заявился собственной персоной наш котяра Кеша.
Если уж очень разбираться, кто кому приходится хозяином, то вообще кот принадлежит Вике. Хотя я бы поспорила, кто там кому принадлежит, потому что по моему весьма разумному мнению Кешечка крутит своей хозяйкой как хочет! Например, он очень любит передвигаться на ручках у сестры и не очень любит тащить свою толстую задницу вверх по лестнице самостоятельно. Поэтому перед ступеньками котяра предпочитает залезть на руки к своей рабыне. Еще ему частенько лень самому запрыгивать на подоконник (скорее не лень, а трудно, задница-то тяжелая), и он предпочитает поорать перед окном, чтобы прибежала Вика и посадила мальчика наверх. Вообще Кеша считает мою сестру своей собственностью – когда я захожу к ним в комнату, то он, спящий на полу, быстренько подскакивает и прыгает на руки к сестре, разваливается на ней, занимая как можно больше места. Мол, она моя, а ты даже не подходи. Тоже мне конкурент!
