Терпением Костенька никогда не отличался, поэтому очень ожидаемо перестал сюсюкать и заорал:
– Ты что не понимаешь, дурочка такая, что мне надо вас оставить наедине!
Тут он спохватился и виновато посмотрел на Мишу, я тоже повернула голову в его сторону. Тот сидел, склонив голову набок, и внимательно смотрел на нас. От этого пристального профессионального взгляда мне аж не по себе стало, честное слово.
Костя открыл рот, чтобы снова что-нибудь вякнуть, но, по всей видимости, ничего умного не придумал, потому что махнул рукой и взял старт, как заправский бегун. Через минуту его уже не было видно.
Я прислушалась к себе. Закатывать скандал сейчас не было ни малейшего желания, ровно, как и предъявлять претензии. Поэтому я решила играть роль мудрой взрослой женщины и просто выслушать все, что сейчас скажет один провинившийся мент.
Мент, судя по всему, свою речь подготовил заранее и даже заучил ее наизусть – слишком уж гладко текли слова.
Из прослушанного мною выступления следовал вывод – Михаил совершенно не виноват в своем длительном отсутствии, это все работа, будь она неладна. Меня такой расклад не устроил совершенно.
– Слушай, а давай я пропаду на пару месяцев, а по возвращении скажу: сорри, малыш, ничего личного, это просто бизнес, – предложила я.
– Я не так сказал… – начал было протестовать Миша, но я на него цыкнула. – У нас с тобой разный род деятельности, и тебе не нужно соблюдать секретность, – не собирался сдаваться он.
– Разве? – удивилась я.
Уж точно не про меня последнее его предложение, сколько я храню секретов, связанных с моей полулегальной работой, – любой среднестатистический мент позавидует.
– Я не совсем правильно выразился, – предпринял очередную попытку объясниться мой собеседник.
– Нет, – твердо сказала я. – Либо ты сейчас рассказываешь мне, где пропадал, либо прощаемся!
На самом деле я не ожидала, что мне кто-то тут будет рассказывать о своих секретных миссиях, но чем черт не шутит! В общем, блеф удался, и я узнала все, чего так хотела. Надо сказать, почти двухмесячное отсутствие Миши действительно было оправдано серьезными причинами. Не могу рассказать вам подробности – сами понимаете, конфиденциальность, тайна следствия и так далее, но поверьте, причины действительно серьезные.
Я задумалась.
– Ладно, – наконец сдалась я. – Раз такие дела, обещаю забыть этот инцидент. Но! – Тут последовала внушительная пауза. – В следующий раз обязательно предупреждай, если соберешься исчезнуть! Второй раз не прощу!
Конечно же, донельзя обрадованный друг поспешил со всем согласиться. Мы болтали еще часа два обо всем на свете: и о несостоявшемся убийце, и о том, чем занимались, пока не виделись, о каких-то планах на будущее, а потом одного ответственного человека вызвали на работу…
С авантюристом-бизнесменом я все же познакомилась, на суде. Нормально пообщаться нам, конечно же, не дали, так что у меня не получилось спросить, как красавец-мужчина превратился в психа-параноика, а жаль, узнать это очень хотелось. В суде я проявила благородство, заявив, что никаких претензий к подсудимому не имею, даже материальной компенсации не потребовала. Мне было очень жаль человека, он сидел в зарешеченной кабинке такой подавленный и разбитый, что у меня язык не повернулся добить его.
Отделался бизнесмен на удивление легко – его приговорили к трем годам тюремного заключения. Михаил сказал, что по УДО может и через полтора года выйти. В общем, история закончилась довольно-таки благополучно для всех участников событий – я осталась жива и даже невредима, а Василий получил не такой уж большой срок.
Наш пляжный бизнес, к моему удивлению, окупился и даже принес прибыль. Правда, не настолько крупную, чтобы я побежала покупать себе «Мерседес», но автомобиль поменять все же удалось – с «Ниссана» я пересела на «Хонду». Так что можно было считать наш с Костиком первый опыт ведения бизнеса удался.
Воодушевленный деловой партнер тут же принялся строить новые планы и придумывать новые схемы, но я пока всерьез его болтовню не воспринимаю, нужно отдохнуть хотя бы месяц, слишком уж насыщенное получилось лето.
С Михаилом наступил новый этап отношений, теперь мы пытаемся больше рассказывать о делах друг друга. Признаться, получается плоховато – то ему надо тайну следствия соблюдать, то я не могу какие-то рабочие моменты рассказать в силу профессии моего друга, но мы стараемся, чтобы дела не влияли на личные отношения.
Не уверена, впрочем, что получиться сдержать обещание быть до конца честными друг с другом. Взять хотя бы наш последний разговор.
– Каролина, – вкрадчиво начал Миша. – Хочу попросить тебя об одном одолжении.
Я вскинула голову, заранее предугадывая, что одолжение мне не понравится.
– Вот ты чуть не вылетела с моста, стояла под дулом пистолета, окунулась с головой в наше, как ты его сама называешь, болото…
– Болото оказалось самым тяжелым испытанием, – перебила я его.
– Воот, – продолжил друг мой сердечный. – Может, хватит? Пообещай мне, что если тебе начнут угрожать или с тобой будут происходить странные вещи, ты сразу расскажешь мне, а не полезешь расследовать все самостоятельно. Это ведь опасно, в конце концов!
Я, поджав губы, недовольно посмотрела на Михаила, напряженно размышляя. Нет, ну как можно ставить меня в такое положение? Не пообещаю вести себя осторожнее и докладывать ему о малейшей странности – будет надоедать со своей опекой. А если пообещаю…
– Хорошо, как скажешь, милый, – сладко улыбнулась я. – Обещаю быть благоразумной: не глазеть на горящие кафешки, не строить глазки преступникам и не гонять по мосту.
Конечно, выполнять свое обещание я не собиралась. Уж лучше пять минут постоять под дулом пистолета, чем помереть от скуки!
