Франчини сел прямо и хлопнул себя по бедрам – жест человека, который хочет продемонстрировать желание и готовность действовать.
– Что мне делать дальше?
– Боюсь, вам придется опознать брата, – сказал Брунетти.
Франчини взглянул на него с ужасом.
– Как? Посмотреть на него еще раз?
Слезы навернулись ему на глаза, но он этого не заметил.
– Официальное опознание, синьор Франчини. Мне очень жаль, но таковы правила. Вам придется это сделать.
Франчини вжался в спинку скамьи и помотал головой:
– Не думаю, что смогу… Это правда!
Увидев слезы у него на щеках, Брунетти сказал:
– Сделаем так: вы поедете в больницу к доктору Риццарди и там подпишете бумаги. Я с ним поговорю. Вам необязательно снова смотреть на брата. – И, немного подумав, комиссар предложил: – Это может подождать до завтра или даже до послезавтра. Если вы скажете, в котором часу прибывает ваш поезд из Падуи, Пучетти – молодой офицер, с которым вы беседовали, – встретит вас на лодке у вокзала. – У комиссара язык не поворачивался сказать Франчини, что ему придется ехать в морг, поэтому он добавил: – Пучетти проводит вас к доктору.
Франчини расслабился.
– Мне уже можно идти? – спросил он, словно удивляясь самому себе – почему бы не сделать этого раньше?
Он встал.
– Да, – сказал Брунетти, тоже поднимаясь со скамейки и касаясь его руки. – Полицейский катер доставит вас на вокзал, синьор!
Франчини остался стоять на месте; на катер он даже не взглянул.
– Погода хорошая, я лучше пройдусь.
– Хорошая, но до вокзала далеко. Полагаю, так вам будет гораздо удобнее. – Брунетти отпустил его руку и махнул в сторону причала, где стоял Фоа.
– Не стоило беспокоиться, – сказал Франчини.
Комиссар не сразу нашелся с ответом.
– Хочу попросить вас об услуге, – произнес он наконец.
– О какой?
– Пожалуйста, вспомните ваши с братом разговоры за несколько последних месяцев.
– Синьор, последние два часа я только этим и занимался, – сказал Франчини и добавил: – Простите, забыл, какое у вас звание…
– Комиссарио.
– Комиссарио, – повторил Франчини, отдавая дань формальностям.
– Было что-то, что привлекло ваше внимание?
Франчини сделал шажок в сторону катера, и Брунетти, опасаясь, что довел беднягу до крайности, двинулся следом за ним. Франчини остановился, сделал еще шаг, потом снова замер и посмотрел на комиссара, который был выше его ростом:
– Альдо был чем-то встревожен. Чем – понятия не имею. Я не спросил его об этом, а он не стал рассказывать. Хотя хотел, я знаю. Но у меня не было сил его слушать.
– Такое уже случалось? – спросил Брунетти.
Франчини кивнул.
– Временами он становился похожим на… охотника. Ему нравилось находить что-то новое. Или кого-то. Прежде я не раз наблюдал и слышал это, а потом мое терпение лопнуло. Поэтому я резко оборвал Альдо, как только он спросил, не хочу ли я узнать, чем он сейчас занят. Я осведомился, как у него дела, что он сейчас читает. Это все, что меня интересовало.
– Понятно, – сказал Брунетти.
Как заставить Франчини рассказать больше? О чувствах, впечатлениях, намерениях – обо всем том, что так и не было облечено в слова, обо всем, что его брат мог и хотел ему сказать?
– А знаете, где-то полгода назад Альдо сказал, что он годами сидел и ждал и вот наконец нашел человека, вместе с которым можно будет охотиться. – Франчини помолчал и добавил, удивляясь собственной памятливости: – Как лисам в курятнике. Да, это его точные слова.
– Что имел в виду ваш брат? – спросил комиссар, хотя у него уже появилась догадка.
– Не знаю. Я не спросил его об этом. Мне не хотелось знать. – С каждой новой короткой репликой голос Франчини становился все громче.
Он снова шагнул в сторону причала.
– Пожалуй, я все-таки приму ваше предложение, комиссарио!
15
Вернувшись в квартиру Альдо Франчини, Брунетти застал на пороге двух криминалистов. Аппаратура была уже собрана и уложена в футляры, оставалось лишь забрать ее. Криминалисты все еще были в защитных комбинезонах, потому что по правилам в них же должны были вернуться в квестуру.
Пучетти и Вианелло, оба в бахилах и перчатках, вышли навстречу комиссару из двери, которая вела вглубь квартиры. С ними был Боккезе, тоже «упакованный» в комбинезон.
– Вы были в другой комнате? – спросил Вианелло у Брунетти.
– Да.
– Ваше мнение?
– Альдо Франчини читал, когда во входную дверь позвонили или постучали. Он положил книгу на стол и пошел открывать. Визитер, кто бы он ни был, убил его. – И, обращаясь к Боккезе, комиссар поинтересовался: – Твои люди обыскали квартиру?
– Ты прекрасно знаешь, Гвидо, что мы этого не делаем, – мягко, но с легким укором ответил криминалист. – Мы сфотографировали отпечатки пальцев и потенциальные улики, описали место преступления, собрали образцы, но рыться в вещах и смотреть, что и как, – это ваша работа, господа.
Уголки губ Брунетти дрогнули, однако он сдержал улыбку – не хотел доставлять Боккезе это удовольствие.
– Хорошо, тогда я перефразирую вопрос: никто из ваших не заметил чего-то такого, что могло бы нас заинтересовать? Так, между прочим?
– Тонкие отличия – твой конек, не так ли, Гвидо? – заметил Боккезе. – Квартиру осматривал Лоренцо, а не мои парни.
Брунетти перевел взгляд на Вианелло.
– Я глянул, что у него на полках, – сказал инспектор. – Некоторые книги визуально отличаются от остальных.
Это «отличаются» могло означать что угодно, ему ли этого не знать? Поэтому комиссар спросил:
– Чем же?
– По виду они старинные, – сказал Вианелло и улыбнулся.
Стоявший рядом Пучетти кивнул.
Коллега-криминалист окликнул Боккезе из коридора – он и его люди готовы были возвращаться в квестуру.
– Поеду с ними, – сказал Боккезе. – А книги оставляю на вас.
– И коробку для вещдоков тоже оставь, ладно? – попросил Брунетти. – На всякий случай.
Боккезе кивнул и ушел, шелестя бахилами. Вианелло прошел в соседнюю комнату. Брунетти и Пучетти проследовали за ним к книжному шкафу орехового дерева, стоявшему позади кресла, в котором читал Франчини незадолго до смерти. Все трое надели полиэтиленовые перчатки, и Брунетти стал осматривать книги.
На верхней полке – обычная подборка классики по итальянской истории и политической философии: Макиавелли, Гвиччардини
[103], Грамши
[104]. Был тут даже Боббио
[105]. Ниже – современные издания древнеримских авторов: Цицерона, Плиния, Сенеки, Проперция
[106]. Комиссар пробежал взглядом по корешкам. Что ж, их присутствие здесь вполне ожидаемо. А вот на третьей сверху полке его ожидал сюрприз – Валерий Флакк
[107], Арриан
[108] и Квинтилиан
[109]. И Кодекс Юстиниана, которого Брунетти не читал, – как, впрочем, и трудов Валерия Флакка. Здесь были еще О заговоре Катилины Гая Саллюстия Криспа (книга некогда прочитанная и совершенно забытая) и О латинском языке Марка Теренция Варрона – трактат, который, по подозрениям Брунетти, вообще никто никогда не читал.
