— У вас вышло, — послышался робкий голосок рядом со мной. — Они отступают.
И я открыла глаза, обнаружив себя в сияющем светом пространстве, заполненном белым туманом. Ребекка стояла рядом, радостная и умиротворенная. Одетая в белее платье.
— У нас вышло, — улыбнулась я и протянула девушке руку.
— И теперь я смогу уйти. — Ребекка порывисто обняла меня, целуя в щеку. — Спасибо вам.
Мы замолчали, она улыбалась, я растерянно оглядывалась.
— Я попрошу вас еще кое, о чем. — Ребекка робко заглянула мне в глаза. — Можно?
— Конечно, — охотно кивнула я. — О чем пожелаешь.
— Не оставляйте маму. Ей будет тяжело первое время.
— Я и так бы не оставила ее. Не стоило просить.
— И скажите, что мы еще с ней встретимся, — прижимая руки к груди, шепнула девушка. — Я теперь точно это знаю.
И она снова обняла меня, вложив в эти объятия всю несдержанность юной души. Ее образ таял, рассеивался, смешивался с туманом вокруг, пока я не осталась стоять одна. Вот и все. Нет больше Ребекки, но, возможно, в этом мире родилась еще одна девчушка, с ранимой и трепетной душой модой художницы. Я улыбнулась, тянущая тоска в душе отпускала. Что же, Ребекка унесла с собой и мою боль, сжимавшую сердце долгие годы.
— Лиа! Лиа! Да очнись же ты! — Голос начальства стал звучать все громче.
Я открыла глаза, встретившись взглядом с перепуганными глазами цвета хмурого неба. Меня держали на руках, стоя посреди заснеженного пляжа. Вокруг сновали маги в мантиях, бормотали и галдели. Судя по выражениям лиц, у меня все вышло. Активнее всех скакал вокруг Мэлфи, порываясь подобраться ближе и изучить мою «удивительную ауру». Он почти приблизился, но, по сигналу Гарди, профессора скрутили двое крепких ребят и, игнорируя его вопли и просьбы, утащили в открывшийся портал.
— Я молодец? — обняв Ена за шею, уточнила я.
— Молодец, — кивнуло начальство. — Я в тебе никогда не сомневался.
И обнял сильнее, целуя в губы. Мир вокруг нас пел на своем языке, тихо лился лунный свет, просачиваясь в воды присмиревшего океана, ветер ласково трепал волосы, шептал на ухо мое имя, игрался с подолом платья. И я была счастлива. Счастье медленно растекалось в душе, вытравляя из нее страхи и сомнения. Счастье было теперь рядом и глядело на меня бесконечно влюбленным взглядом цвета грозового неба.
— Кстати, я хочу обсудить твое возмутительное поведение, — отстранившись, серьезно заявило мне начальство.
— Это какое же? — Я кокетливо наматывала смоляную прядь на палец.
— Ты возмутительно часто умираешь. — Ен был, как всегда, серьезен. Как ему это удается? — Я недоволен.
— Я тоже не в восторге, но обстоятельства. — Я беззаботно болтала ногами и вовсю улыбалась любимому мужчине.
— Да, и поэтому я требую, чтобы ты взяла отпуск и отдохнула. — Меня все же соизволили поставить на землю.
— Ен, напоминаю, завтра закончатся каникулы, — вздохнула я, пока меня снова кутали в пальто. — Какой отдых?
— Прописанный доктором, — прорычал Ен. — «Постельный режим» называется!
— Но Ен…
— И у меня к тебе еще одно дело. — Ен вздохнул и растерянно глянул в небо, словно прося у него поддержки. — Но это чуть позже.
— Какое дело? — выныривая из недр чужой одежды, отозвалась я.
— Только один вопрос: с камнем или гравировкой? — отозвалось задумчивое начальство.
— Ты мне надгробье выбираешь? — пискнула я, продолжая тонуть в ворохе шерстяного сукна.
— Нет. Кольцо. — Ен вздохнул еще задумчивее. — Так какое?
— Что? — вытягивая шею, пискнула я.
Ен прекратил мои муки, одернув воротник пальто и начав заворачивать непомерно длинные рукава.
— Лиа, мы давно не дети, и я не в восторге от всех этих пряток в школе, — серьезно бубнило мое удивительное начальство, сосредоточенно насупив брови. — Давай поженимся.
— Ты такой романтик, — с искренним умилением шепнула я.
— Я что-то не то сказал? — встрепенулся Ен, поднимая на меня удивленный взгляд.
— Все то, Ен. Все то. — Я все же сдержала слезы, пряча лицо на груди начальства.
Разрыдалась я чуть позже, когда меня крепко обняли и поцеловали в макушку…
Эпилог
Солнце ласково грело плечи, растекалось по коже, слепило глаза. Ветерок запутался в кронах цветущих яблонь и время от времени швырял в лицо пригоршни лепестков, подобно снегу усыпавших газоны в парке. По парковой дорожке бодро вышагивал отряд первоклашек, на газонах их уже ждали теплые пледы и учитель с новым, интересным уроком. Сейчас в начальной школе ремонт, так что уроки в хорошую погоду проводят на улице. Детям нравится, мне тоже. Ен? Ен долго ворчал и хмурился, но я уже наловчилась решать проблемы с начальством.
Жизнь медленно вошла в прежнее русло, и, хотя для Тайного Мира я стала кем-то вроде живой легенды или сказочной зверушки, грозный нрав Ена полностью исключал посягательства на мою свободу и личную жизнь. А еще очень помогало предписание, выданное советом старейшин. Согласно ему, моя особа неприкосновенна. Мэтр Мэлфи еще долго маячил у нас под окнами, с самым жалобным видом выпрашивая аудиенцию. Я согласилась на общение только в присутствии Ена, после чего мэтр Мэлфи к нам ходить перестал. Так что в моей жизни мало что изменилось. Но другие жизни изменились круто. Майн все же был вынужден оставить свой пост и скрыться подальше от позора. Где он? Я не знаю, но надеюсь, ищет место для долгой и плодотворной спячки, в которую он впадет всем на радость. Хэйл вернулся на службу к охотникам, доказав, что наличие контузии еще не повод списывать его со счетов. Совесть и отвага у тролля все же остались на месте.
Я часто проведываю мэсу Ричардс. Конечно, боль утраты тяжело пережить, но все же она нашла в себе силы жить дальше. Я не стала скрывать от нее историю, случившуюся с Ребеккой. Продемонстрировав дар, я смогла убедить женщину в том, что ее дочь умерла не зря и даже после смерти сумела спасти этот мир. Да, я убеждена, что именно Ребекка спасла наш мир, а я была лишь орудием, но окружающие упрямо считают меня героиней.
Я все еще учусь, познаю себя. Ен нашел мне консультанта по магии жизни, но все же большую часть уроков мы проводим с мэтром-директором. Да и времени на развитие силы у меня не так много, его полностью поглотили дела школы.
Хороший день, солнечный, теплый. Я полной грудью вдохнула пахнущий яблоневым цветом воздух. Скривилась и закрыла окно. Странно. Ранее я не реагировала так на запахи. Рука сама потянулась к мятному чаю, заваренному заботливой Магдой. Прав был Ен, не стоило столько времени проводить в строительном магазине, подбирая краску для задуманной росписи стен. Тошнота не отпускала уже несколько дней, видимо, я все же отравилась парами краски. В дверь тихонечко постучали, потом открыли, и на пороге появилась встревоженная Магда.
