Но он не стал ждать.
– Дж… Джайна… Ты вытащила… Ты меня вытащила.
– Ничто не сможет забрать тебя у меня. Никогда.
Ее голос прозвучал твердо. Он знал, что она говорит искренне, и чувствовал то же самое. Подняв руку – руку без чешуи и когтей, – Кейлек тоже коснулся ее щеки.
Затем он вспомнил о предмете, ставшем его проклятием. Взглянув вбок, он увидел, что, несмотря на его предположения, Джайна не уничтожила артефакт. Он лежал рядом и светился, хотя и слабо.
Гневно зашипев, Кейлек начал творить заклинание…
– Кейлек, нет, – Верховная чародейка обеими руками повернула его голову к себе. – Артефакт не желает причинить тебе зло. Помнишь, что я сказала тебе в видении?
– Ты сказала… – Синий дракон замолчал и вместо ответа спросил: – Откуда ты знаешь?
– Кто-то дал мне ключ. Я думаю, это был хранитель титанов. Или какая-то часть реликвии действовала сама по себе. Я точно не знаю. Я уверена лишь в том, что это точно была не таунка.
– Буника? – Его не удивило бы ни одно, ни другое объяснение, касавшееся таинственной таунка.
Чародейка сотворила из воздуха бокал с вином, а затем осторожно поднесла его к губам Кейлека. Пока он пил, Джайна продолжила рассказывать:
– Артефакт многое мне прояснил. Тир всегда думал наперед. Он совершил лишь одну ошибку, когда не догадался, во что превратится Галакронд. Но разве кто-нибудь мог это предвидеть? Он попытался все исправить и начал искать защитников, которые не только смогли бы одолеть Галакронда, но и оказались бы готовы навсегда пожертвовать собой и своими жизнями ради благополучия Азерота.
– И он их нашел. Он нашел пятерых, – прошептал Кейлек. – Малигоса. Алекстразу. Изеру. Ноздорму. Нелт… Нелтариона. Они были героями еще до того, как стали Аспектами. Эпоха драконов никогда бы не наступила, если бы они не были готовы сделать то, что от них требовалось.
– Они спасли мир, даже не обладая силами, которые получили, став Аспектами. – Джайна замолчала, глаза ее удивленно распахнулись. – Кейлек! Ты видел, как они ими стали?
– Нет… и, наверное, не увидел бы. Мне кажется, то видение уже почти закончилось. Я думаю, что после него вернулся бы в самое начало и стал проживать все снова, и снова, и снова. – Кейлек вспомнил последние несколько видений. – Артефакт. Тир привязал его к пятерым. Вот что он сделал, когда направил его на нас… на них. Он сделал с них слепок. Я думаю, что артефакт взял что-то от каждого, но больше всего – от Малигоса, ведь он был самым первым. Тир не знал, что эта вещица окажется в брюхе Галакронда.
– Ключ позволил мне углубиться в самое сердце артефакта, – сказала верховная чародейка. – Я смогла разобраться в его назначении. Тир хотел, чтобы вы о нем знали. Он подозревал… или знал… что однажды придет время, когда пятеро усомнятся в себе, когда они могут решить, что больше недостойны звания защитников.
Кейлеку это показалось знакомым.
– Так и случилось в Храме Драконьего Покоя. Остальные именно так и подумали, потому что потеряли силы Аспектов. Они слишком привыкли полагаться на них. – Дракон нахмурился. – И именно тогда артефакт пробудился. Он почувствовал, что страхи Тира оправдались, хотя и не так, как он рассчитывал. А затем артефакт попытался исполнить желание хранителя. Вот только прошло слишком много времени, и яд Галакронда проник в его чары.
Кейлек попытался встать. С помощью Джайны ему это удалось. Ощущая слабость в ногах, синий дракон подошел к артефакту. Теперь, когда он понял, для чего нужен восьмигранник, то больше не боялся его.
«Тир хотел напомнить им, кем они однажды были и сколького смогли достичь уже тогда».
К удивлению Джайны, Кейлек взял артефакт в руки.
– Что ты собираешься делать теперь?
Он подумал обо всем, что пережил в этих видениях, о Малигосе и четверых протодраконах. После всего, что произошло, у него оставался один путь.
– Я собираюсь созвать остальных.
Кейлек молча ждал их в зале, надеясь, что ждет не напрасно. Он прибыл в Храм Драконьего Покоя четыре часа назад, желая оказаться здесь раньше остальных.
Кейлек все еще ощущал за стенами Храма пустоту. Остальные уже давно должны были прилететь. Час, в который они согласились встретиться, уже прошел.
Поморщившись, Кейлек вспомнил, что троица согласилась прилететь в Храм лишь тогда, когда он окончательно надоел им своими просьбами. Так что ему не стоило удивляться, если они передумали.
Пока что он оставался в обличье полуэльфа. Тому было несколько причин, и одна из них заключалась в том, что в этом облике было проще обращаться с артефактом.
Сама реликвия лежала на платформе в самом центре зала, в нескольких метрах от Кейлека. Она тихонько мерцала. Теперь, когда Кейлек и Джайна разобрались в устройстве артефакта, он работал исправно. Они даже, как могли, очистили его от яда Галакронда.
«Если остальные не придут, то я принесу его каждому из них», – хотя, возможно, и этого оказалось бы недостаточно, ведь троица могла просто отказаться встречаться с ним.
– Что ж, Кейлек. Может, теперь ты скажешь нам, почему так настаивал, чтобы мы вернулись сюда?
Он не сдержался и вздрогнул. Алекстраза – в эльфийском обличье – вошла в зал. Она сияла так же, как и тогда, в лесу. Изеры и Ноздорму пока не было видно, но Кейлек внезапно ощутил их присутствие.
– Вы здесь уже давно, – пробормотал он.
– Сначала нам… нужно было кое-что обсудить. Теперь мы готовы выслушать тебя, если ты все еще хочешь провести это собрание.
Вместо ответа Кейлек отошел на несколько шагов и перевоплотился в дракона. Посмотрев на Алекстразу сверху вниз, он сказал:
– Хочу.
– Хорошо. – Алекстраза направилась к своему обычному месту, меняясь на ходу. Когда она остановилась, драконица уже полностью преобразилась.
Стоило ей завершить превращение, как в зал вошли Ноздорму и Изера. В отличие от Алекстразы, они уже были в драконьих обличьях, а не в эльфийских. Занимая свои места, бывшие Аспекты хранили молчание.
– Спасибо, что пришли, – негромко произнес синий дракон.
– Так зачем мы пришли? – прервала его Изера. – Давай, говори побыстрее. Ты сказал, что все дело в этой штуковине, и мне кажется, что раньше я ее уже где-то видела…
Кейлек сразу же сосредоточился на артефакте.
Ноздорму зашипел:
– И чшшто это ты задумал…
Творение Тира озарилось ярким светом.
Взгляды трех драконов оказались прикованы к реликвии. Кейлек выдохнул. Сейчас артефакт делал с другими то же, что сделал и с ним, но гораздо мягче. Все они переживали свое прошлое, от первой встречи друг с другом до решающей битвы.
Но если Кейлек переживал видения несколько суток, то остальные провели в трансе одну или две минуты. За это короткое время на их мордах промелькнули самые разные выражения, однако Кейлек все равно не мог сказать, что они думают об этом внезапном приключении.
