Риццоли в последний раз глотнула чистого воздуха и толкнула дверь в соседнюю комнату. Она рассчитывала застать там доктора Айлз и Корсака, но никак не ожидала, что вместе с ними окажется и Габриэль Дин. Он стоял возле операционного стола, в хирургическом халате, который скрывал и костюм, и галстук. В то время как у Корсака вид был крайне измученный, агент Дин выглядел бодрым и свежим, как будто и не было сегодняшних событий. Лишь легкая тень вечерней щетины омрачала его безупречное холеное лицо. Он бросил на Риццоли невозмутимый взгляд, словно его присутствие здесь никто и не ставил под сомнение.
Под ярким светом ламп тело жертвы выглядело гораздо хуже, чем несколько часов назад. Из носа и рта продолжала сочиться жидкость, оставляя кровавые следы на лице. Живот настолько распух, что казалось, речь идет о последней стадии беременности. Кожа начала отслаиваться и напоминала сморщенный пергамент.
Риццоли заметила, что пальцы жертвы уже в чернилах.
— Отпечатки сняли?
— Буквально перед вашим приходом, — ответила доктор Айлз, не отрывая взгляда от столика с инструментами, который подкатил Йошима. Мертвые интересовали Айлз в гораздо большей степени, нежели живые, и ей, как всегда, не было никакого дела до бушующих вокруг страстей.
— Ну, а что удалось обнаружить на руках, прежде, чем вы испачкали их?
Ответил агент Дин:
— Мы провели внешний осмотр, взяли на анализ кожные покровы и образцы ногтей.
— А когда вы-то здесь появились, агент Дин?
— Еще раньше меня, — вмешался Корсак. — Я так понимаю, кто-то из нас важнее в пищевой цепи.
Если комментарий Корсака имел целью подлить масла в огонь и разозлить ее еще больше, ему это удалось. Под ногтями жертвы могли остаться частички кожи убийцы. В кулаке могли сохраниться обрывки волос или волокон. Исследование рук жертвы было важнейшим этапом процедуры вскрытия, и она пропустила его.
Зато не пропустил Дин.
— У нас есть положительный ответ по идентификации, — сказала Айлз. — На экране можно посмотреть рентгеновские снимки зубов Гейл Йигер.
Риццоли подошла к экрану и стала рассматривать прикрепленные к нему пленки. На черном фоне зубы светились словно надгробья на кладбище.
— Дантист миссис Йигер ставил ей коронку в прошлом году. Вы можете видеть ее здесь. Золотая коронка на двадцатом зубе. Кроме того, у нее серебряные пломбы в зубах номер три, четырнадцать и двадцать девять.
— Значит, все сходится?
Доктор Айлз кивнула.
— У меня нет сомнений в том, что это останки Гейл Йигер.
Риццоли вернулась к трупу на столе и уставилась на синяки вокруг шеи.
— Вы сделали рентген шеи?
— Да. Присутствует двусторонний перелом щитовидного хряща. Это характерно для мануального удушения. — Айлз повернулась к Йошиме, который настолько бесшумно и проворно работал, что о его присутствии частенько забывали. — Давай готовить ее для вагинального осмотра.
То, что происходило дальше, представлялось Риццоли самым тяжким оскорблением для умершей женщины. Это было страшнее, чем вскрытие полости живота, страшнее, чем резекция сердца и легких. Йошима развел вялые ноги женщины в лягушачью позицию, широко расставив ей бедра.
— Прошу прощения, детектив, — обратился Йошима к Корсаку, который стоял ближе всех к левому бедру Гейл Йигер. — Вы не могли бы подержать эту ногу в таком положении?
Корсак в ужасе уставился на него.
— Я?
— Просто держите колено вот так, чтобы мы могли взять мазок.
Корсак неохотно взялся за бедро трупа и в испуге дернулся, когда отслоившийся кусок кожи остался у него на перчатке.
— Боже! О боже!
— Кожа в любом случае будет отслаиваться, что бы вы ни делали. Вы просто держите ногу в таком положении, хорошо?
Корсак резко выдохнул. Риццоли уловила легкий аромат ментола, исходивший от него. Корсак по крайней мере не стал изображать из себя супермена и запасся ментоловой пластинкой. Скорчив гримасу, он схватил бедро жертвы и отвел его в сторону, выставляя на обозрение гениталии Гейл Йигер.
— Не уверен, что после этого потянет на секс, — пробормотал он.
Доктор Айлз направила луч лампы в промежность. Потом аккуратно развела распухшие половые губы, обнажая отверстие влагалища. Риццоли при всей своей выдержке не смогла вынести такого надругательства и отвернулась.
И тут же встретилась взглядом с Габриэлем Дином.
До сих пор он наблюдал за процедурой молча и беспристрастно. Но сейчас она увидела злость в его глазах. Такую же злость испытывала она сама к человеку, который довел Гейл Йигер до подобного унижения. Объединенные общей яростью, они на какое-то время забыли о недавней вражде.
Доктор Айлз ввела в вагину ватный тампон и взяла мазок на анализ. После этого был взят еще один мазок, уже анальный, который тоже предстояло исследовать на наличие спермы. Когда процедура была окончена и ноги Гейл Йигер вернули в исходное положение, Риццоли еле заметно выдохнула, решив, что самое страшное позади. Даже когда Айлз начала делать диагональный Y-образный разрез от правого плеча до нижней части грудины, Риццоли подумала, что все равно это несравнимо с тем оскорблением, которое только что было нанесено жертве.
Айлз собиралась сделать такой же надрез в левой части, когда Дин поинтересовался:
— А что с вагинальным мазком?
— Анализы пойдут в лабораторию, — сказала доктор Айлз.
— Разве вы не будете делать влажный анализ?
— В лаборатории смогут легко определить сперму и на сухом стекле.
— Но у вас сейчас есть единственный шанс изучить свежий образец.
Доктор Айлз замерла со скальпелем в руках и удивленно посмотрела на Дина. Потом обернулась к Йошиме:
— Помести несколько капель физраствора на предметное стекло и положи под микроскоп. Я сейчас взгляну.
Следующим был разрез брюшной полости, и скальпель доктора Айлз вонзился в набухший живот. Зловоние гниющих органов оказалось совершенно невыносимым, и Риццоли, отпрянув от стола, бросилась к раковине, мысленно ругая себя за глупые попытки доказать собственную непробиваемость. Ей было интересно, наблюдает ли за ней сейчас агент Дин и ощущает ли свое превосходство. Она не заметила, чтобы у него над верхней губой блестела ментоловая пластинка. Стоя спиной к столу, она уже не наблюдала, а, скорее, слушала процедуру вскрытия. До нее доносились шум вентилятора, журчание воды, звон металлических инструментов.
И вдруг прозвучал изумленный голос Йошимы:
— Доктор Айлз!
— Да?
— Я поместил предметное стекло в микроскоп, и…
— Есть там сперма?
— Вам нужно посмотреть самой.
