Анна правила в сотрудничестве и, вероятно, в сожительстве с обаятельным ставленником Ришелье – кардиналом Мазарини. И Ришелье, и Мазарини были мастерами безжалостного искусства французской политики – деловыми, прагматичными, умеющими внушить подданным страх. По окончании Тридцатилетней войны Анне пришлось столкнуться с мятежом аристократической фракции, известной как Фронда, протестовавшей против налогов, взыскиваемых для оплаты военных расходов страны. Конфликт угрожал дому Бурбонов переворотом, но в 1653 г. был подавлен. Мятеж называли ответом Парижа на гражданскую войну в Англии, но Франция, в отличие от Англии и Нидерландов, не добилась политических реформ.
В 1661 г. Мазарини умер, и двадцатидвухлетний Людовик XIV принял власть из рук Анны. Он был сообразительным молодым человеком, пристально наблюдал за правлением матери и усвоил урок, который считал самым важным: суверен ни в коем случае не должен делиться властью. Автократия слов на ветер не бросала. Людовику приписывают высказывание: L’état, c’est moi («Государство – это я»). Золотой шар «короля-солнца» показался над горизонтом; скоро он ослепит Европу.
12
Автократия в зените
1660–1715 гг.
Восход «короля-Солнца»
Людовик XIV (1643–1715) был самой яркой фигурой своего века. Его называли le Dieu donné, Богоданным, и король всю свою жизнь пытался превзойти Творца. Он вышел на сцену, когда измученная Тридцатилетней войной Европа как будто бы успокоилась Вестфальским миром, положившим конец господству католичества в системе религиозных верований. В то же время возобновились вдохновленные Ренессансом и Реформацией споры о природном мире и условиях человеческого существования. Повсюду подвергались сомнению общепринятые аксиомы. Новый импульс обрела научная революция, сопутствующая Ренессансу. В 1642 г. скончался впавший в немилость у церкви Галилей и родился Исаак Ньютон, а вместе с ним – современная физика.
Но Людовик Французский в упор не видел новой Европы. Словно римский император, он верил, что рожден для «великого, благородного и приятного ремесла монархии». Невысокий человечек с пылким темпераментом, он правил с помощью страха, богатства и коварства. Он не терпел возражений и не делегировал власть. Государственные секретари могли подписывать документы только его именем. До последних дней его жизни они каждое утро держали перед ним отчет. Король-солнце возвеличил двадцатимиллионный народ самой густонаселенной европейской страны – и оставил ей в наследство банкротство и революцию.
Своей резиденцией Людовик сделал новый дворец недалеко от Парижа, построенный на месте королевского охотничьего замка в Версале. Король перебрался туда в 1682 г., чтобы освободиться от влияния и вынужденных компромиссов столицы. В отличие от мрачного испанского Эскориала, Версаль был тюрьмой, где царило веселье и тщеславие. Английская королева Елизавета требовала, чтобы бароны не торчали при дворе, а сохраняли и развивали свои поместья. Людовик же не хотел, чтобы новая Фронда замышляла недоброе у него за спиной. Тысяча французских дворян отбывала пожизненное заключение в трехстах пятидесяти апартаментах Версаля. Члены одной только многочисленной семьи Ноай занимали целый коридор, получивший имя «улица Ноай». Придворные без устали лебезили перед монархом, который отвечал им принудительным гостеприимством и бесконечными развлечениями. Словно крысы в золотой клетке, аристократы опустились до мелкой вражды, смехотворной и раболепной.
Людовик терпеть не мог протестантство, но и католического папу не почитал. Он сам был государством во всей его совокупности, а епископов низвел до обслуживающего персонала. Что касается внешней политики, Людовик был одержим династическими и территориальными конфликтами, одолевавшими Францию со Средних веков. Он словно бы явился из довестфальского времени. Расширение границ, писал он, «самое достойное и подобающее монарху занятие». Эту цель он преследовал без устали – и без особого успеха. Большая часть его доходов, не потраченных на Версаль, шла на содержание регулярной армии численностью 250 000 солдат. Ни одна другая европейская страна не могла похвастаться войском такого размера.
Вопросы финансов король отдал на откуп генерал-контролеру Жан-Батисту Кольберу, который обожал бюрократические процедуры и лично вникал в мельчайшие детали. Один из современников пишет, что Кольбер обладал свойственной бухгалтеру «холодной непоколебимостью северной звезды». Но даже Кольбер не мог совладать с расточительностью своего короля. Прикрытая завесой внешнего великолепия, экономика страны дышала на ладан. Неясно было только одно: переживет ли она Людовика?
Франко-голландская война
Французский король жаждал прибрать к рукам Нидерланды и рассчитывал на быструю победу над испанцами и голландцами. С этой целью он тайно искал союза с английским королем Карлом II, и в 1670 г. Дуврский договор был наконец подписан. Карл, как и его отец, столкнулся со скупостью парламента, и Людовик предложил ему разделить Нидерланды между Англией и Францией – а кроме того, и крупную денежную субсидию. В обмен Карл обещал дать ему шестьдесят кораблей для нападения на Голландию и вернуть Англию в лоно католической церкви. Абсолютно смехотворные посулы! Карл II так хотел сравняться с Людовиком XIV в расточительности, что стал пешкой в его игре, а секретная сделка была проведена под видом фальшивого договора о дружбе.
В 1672 г. Людовик XIV объявил войну Нидерландам – по официальной версии, преследуя торговые интересы, но на самом деле исключительно с целью захвата территорий. Карл отправил ему на подмогу обещанные корабли, но это вызвало такое недовольство парламента, что двумя годами позже английскому королю пришлось отступить от договора с Людовиком. Голландцы оказались не менее упрямыми. Когда французы напали на их страну, голландцы открыли дамбы и затопили территории по ходу движения неприятеля. Новый штатгальтер – очередной Вильгельм, теперь уже Вильгельм III – заявил, что будет сражаться «до последнего рва». Продвижение французов застопорилось, и в конце концов они были отброшены. По Нивменгенскому мирному договору 1678–1679 гг. Людовик приобрел не так много новых территорий, но война подкосила голландскую экономику – на тот момент самую развитую в Европе. Подошел к концу золотой век голландского художественного искусства, век Рембрандта, Халса, Терборха и Вермеера.
В 1683 г. Австрия отвлеклась на очередное вторжение турок-османов, которые на этот раз дошли до стен Вены. В решающей Венской битве объединенные силы Австрии и Польско-литовского королевства разбили турок наголову. Битва вошла в историю самой массированной кавалерийской атакой: сразу 18 000 польских всадников врезались в турецкие ряды. Людовик Французский не предложил Австрии помощи в отражении вечного врага, угрожавшего целостности католической Европы. Европа не могла заставить себя объединиться.
Король-солнце же вернулся к домашним делам и направил свою маниакальную агрессию на гугенотское население, которое должно было бы находиться под защитой Нантского эдикта Генриха IV. Но Людовик считал, что у нации должна быть одна, общая религия – та, которой придерживается король. В 1685 г. он отменил Нантский эдикт и приказал гугенотам перейти в католичество или покинуть страну. Эффект был ужасен. Оценка числа депортированных колеблется в широких пределах, но известно, что от 250 000 до 900 000 гугенотов покинули свои дома и перебрались в Англию, Нидерланды или Пруссию. Переселенцы дали толчок развитию капитализма в Северной Европе, обеспечив ее умелыми ремесленниками, торговцами и финансистами.
