А еще помнится, как к автору этих строк, в то время выпускнице школы, на улице пристал чернокожий молодой человек вполне приличного вида. Элегантный юноша плохо знал русский язык, но очень хотел познакомиться и повторял одни и те же фразы: «Меня зовут Майкл. Я из дружественной Эфиопии. Учусь в Москве. Мой папа был врач, и я тоже буду врач».
Потом еще были впечатления: уже в начале нового тысячелетия коллега по работе отправилась с мужем к его родственникам – в Сирию. Привезла оттуда большую коробку изящно упакованных восточных сладостей разных видов и рассказывала, что в Сирии как будто не один язык, а два – письменный и устный: устный местные жители знают, а письменный – далеко не все. И еще рассказывала про оживленные улицы, шумный базар, веселых и дружелюбных сирийцев. Сирия и в те годы не была туристической страной, туда пускали только к родственникам или на работу по контракту, например что-то строить, поэтому нашим людям интересно было узнать о ней из первых уст, тем более что журналистские репортажи оттуда были редкостью. Можно ли было себе представить, что очень скоро Сирия выйдет на первые полосы газет и ее станут показывать по всем новостным каналам? Только это будут совсем не радостные новости.
Ливанская война 1982 г. Подбитый израильский танк
Еще раньше некоторые ездили в Афганистан на работу, вновь что-то строили, кого-то лечили и учили, а потом возвращались в Россию и привозили своим дочерям в подарок колечки или колье с афганскими бабочками: там почему-то на всех простеньких украшениях были эти бабочки.
На юге и на востоке ценились наши строители: они возводили электростанции, заводы или больницы для населения, у которого с образованием было туго. Зато там были древние развалины и богатейшие музеи. Например, в Ираке. В документальных фильмах показывали этот грандиозный музей в Багдаде. Там были собраны древние реликвии, скульптура, вещи. Швейцарский ученый и писатель Эрих фон Деникен показывал некоторые багдадские экспонаты в своих исторических сюжетах.
А потом все это кончилось, и еще какое-то время кончалось – вплоть до 2010-х годов, когда ничего уже не осталось. Ливия превратилась в хаос – государство без власти и без государственности. В Сирии началась страшная разрушительная война. Иракский музей был разграблен и разрушен, а экспонаты либо украдены, либо разбиты. Афганистан превратился в наркотрафик – колонию по производству дешевых наркотиков: надо же было местным жителям чем-то зарабатывать себе на жизнь, а дельцы из наркокартелей этим воспользовались.
И наконец, в 2010-х годах появилось одно жуткое слово – ИГИЛ. Оно заполнило собой всё. Самопровозглашенной страной «Исламское государство Ирака и Леванта» пугали как сказочным Змеем Горынычем о трех головах, только Змей Горыныч при таком сравнении казался совершенно безобидным существом. В государстве ИГИЛ ничего государственного не было вообще – ни социальной структуры, ни государственных институтов, только боевики, много оружия и постоянное желание убивать. Но откуда они взялись? Не из земного же ядра.
Переделать или переделить?
На самом деле причиной таких перемен стало очередное стремление западных дипломатов переделать мир. Очередное – после колонизации и деколонизации, после Первой и Второй мировых войн: ситуация в 1918–1920 годах во многом напоминала сегодняшнюю ситуацию на Востоке – ведущие страны Западной Европы так же стремились обозначить сферы и территории влияния. При такой фантазии немудрено однажды подпилить сук, на котором сидишь сам.
Переделать – пароним слова «переделить», но в данном случае они логически связаны друг с другом: если кто-то хочет что-то в мире переделать, значит, в перспективе он планирует что-то переделить. Ни для кого не секрет, что в годы существования Восточного блока СССР оказывал помощь развивающимся странам, которые охотно заявляли себя режимами со строящимся социализмом, а свою номенклатурную элиту посылали учиться в Высшую партийную школу в Москве.
Насколько эти режимы были социалистическими, судить трудно. Во многих «дружественных» странах Востока и Африки обосновались свои «царьки» – диктаторы и социалистического, и совершенно непонятного толка, думавшие прежде всего о единоличной власти и требовавшие беспрекословного подчинения. Иногда это доходило до абсурда и даже политического казуса. Достаточно вспомнить одного известного диктатора Жана Беделя Бокассу – президента Центрально-Африканской Республики в 1966–1976 годах. Потом он объявил себя императором. У Бокассы было 19 жен, а своих политических оппонентов он охотно скармливал крокодилам, да и сам использовал в пищу человеческое мясо. Этот лидер не только считался большим другом Советского Союза, но и был торжественно принят в лагере «Артек» в пионеры. Впрочем, теплыми отношениями с Бокассой отличился не один СССР. В 1974–1981 годах французскому президенту Валери Жискар д’Эстену Бокасса предоставил возможность разрабатывать месторождения полезных ископаемых, в особенности урана, необходимого для программы атомного оружия. И французский президент несколько раз ездил в Центральную Африку поохотиться, а людоеда Бокассу объявил своим личным другом и членом семьи. Что поделаешь – деловые интересы превыше всего.
Вот одно сообщение, касающееся Эфиопии: «Не въезжайте на территорию племени Мурси с водителем, не имеющим связей или знакомых в этом племени. Если вы наняли гида, который не смог предупредить племя о вашем предстоящем визите, вас, вероятнее всего, схватят и убьют. Мужчины племени Мурси примут вас за группу работорговцев и могут расстрелять на месте. Так едва не произошло с нами по вине нашего идиота-водителя, который проигнорировал наставления гида из племени Мурси и поехал по размытой во время проливного дождя дороге. Внезапно наш гид начал кричать на водителя, хватаясь руками за голову. И даже без знания языка было понятно, что именно он орал… «Я не хочу умирать, ты идиот!» В конце концов, нам пришлось, с помощью угроз, силой заставить водителя покинуть свое место и уступить руль. Наш гид буквально спас нам жизнь. Он принял удар на себя, выскочил на линию огня, и в конце концов ему удалось все объяснить и договориться с племенами» (Константин Стогний «Я не хочу умирать!», Facenews).
Думается, этот яркий эпизод показателен не только в отношении Эфиопии – родины того самого Майкла, который в конце 1970-х годов учился в Москве и хотел стать врачом, как его отец. Это своего рода алгоритм, подходящий ко всей этой теме Востока и Африки: там свои внутренние законы, и не нам, белым людям, их переделывать – следует эти законы хотя бы немного знать.
Но заново переделать, или переделить, мир – это значит создать новые сферы влияния, и от такого искушения отказаться трудно, в особенности если ты – сверхдержава или хотя бы ведущая держава. И западный мир устремился в Азию и Африку насаждать там демократию. Режимы в Ираке и в Ливии были разрушены, Саддам Хусейн повешен, а Муаммар Каддафи зверски растерзан 20 октября 2011 года. Тела убитых – Каддафи, его сына и бригадного генерала Джабера – выставили на всеобщее обозрение в промышленном холодильнике для овощей в торговом центре Мисуратеа. Очевидно, это тоже было проявлением демократизма, ведь демократия – это власть народа. Как выразился политолог-востоковед Е.Я. Сатановский: «Демократию заказывали? Вот она и пришла».
