Официальное открытие Лиги Наций 15 ноября 1920 г.
Предполагалось, что Лига Наций станет главным инструментом для регулирования порядка в мире. В ней декларировались мирное сосуществование, сотрудничество, развитие экономических и культурных отношений, уважение к международному праву, соблюдение прав народов. Но можно ли было утверждать, что права народов соблюдены, если уже Сен-Жерменский и Трианонский договора так поменяли расположения границ и территориальную принадлежность народов, что это привело к десятилетиям противостояния?
Члены Лиги
Классификация государств, вошедших в Лигу, тоже оказалась неравноправной. В первую группу входили учредители нового образования – союзные державы и присоединившиеся к ним государства. Вторую группу составили страны, не принимавшие участия в Первой мировой войне: шесть европейских, шесть латиноамериканских стран и Персия. В третью группу входили остальные государства, которым еще предстояло пройти процедуру голосования и заручиться согласием не менее двух третей вступивших в Лигу государств. Позитивным в этом вопросе было то обстоятельство, что на вступление в Лигу могли претендовать даже доминионы и колонии. Выход из Лиги предполагал двухлетний период, который начинался с уведомления страны о своем выходе.
Управляющими органами Лиги были Ассамблея (по одному голосу от страны и не более 3 представителей), Совет (постоянные представители 5 держав – Великобритании, Италии, США, Франции, Японии – и 4 непостоянных представителя) и Секретариат (генеральный секретарь и его сотрудники) – постоянно работавший орган, резиденцией которого стала Женева. Ассамблея созывалась раз в год и обсуждала вопросы, связанные с мирными отношениями и соблюдением договоров, Совет созывался не реже раза в год и рассматривал вопросы, касающиеся государств, входивших в Лигу, а также назначал генерального секретаря. Все решения, которые принимали Ассамблея и Совет, проходили процедуру голосования и требовали консенсуса, то есть единогласного решения.
Первым генеральным секретарем Лиги Наций стал шотландский лорд Джеймс Эрик Драммонд, назначенный 5 мая 1919 года. Он возглавлял Лигу с 1920 по 1933 год, после чего был направлен послом в Италию. За время своей работы в Лиге он запомнился тем, что отказался принять делегацию сирийского освободительного движения, просившую о содействии Лиги в 1925 году. Еще через пять лет Драммонд совершит ряд процедурных шагов в связи с конфликтом между Японией и Китаем: он будет запрашивать Соединенные Штаты, не собираются ли они вмешаться в конфликт, потом станет рассылать враждующим сторонам телеграммы с призывами к мирному разрешению конфликта. Понятно, что такие действия ни к чему не привели, а за Лигой все больше закреплялась слава беспомощной структуры. И наконец, в 1933 году переговоры и составление соответствующих документов не оказали никакого влияния на Японию, которая все то время, пока дипломаты совещались, захватывала Маньчжурию.
Еще одним условием стала полная и честная информация о вооружениях, которой должны были обмениваться члены Лиги. Они принимали на себя обязательство противодействия агрессии, уважения территориальной целостности и политической независимости членов Лиги. За любыми агрессивными действиями должен был следовать коллективный отпор. Спорные вопросы решал Третейский суд. Для разрешения конфликтов между государствами был создан Международный суд в Гааге. Государство, нарушившее Устав Лиги, оставалось в изоляции и могло быть исключено большинством голосов. Международная организация труда (МОТ), о которой шла речь в 23, 24 и 25-й статьях, была создана для контроля в области трудовых отношений, свободы торговых путей, выпуска опасных препаратов и трудовых прав человека. Лига обязывала также поддерживать Красный Крест и содействовать оздоровлению населения Земли.
Затронут был и вопрос о колониях. Необходимо было определить судьбу германских колоний, но неизбежно зашла бы речь о колониях крупнейших стран мира. В то время дать им независимость ведущие страны были не готовы, поэтому говорилось об опеке: эта идея строилась на том, что колонии не в состоянии самостоятельно руководить собой, поскольку окружающий мир очень сложен. А это значит, ведущие страны должны осуществлять опеку над территориями. Так появилась необходимость в мандатах. Мандаты были трех категорий – А, В и С.
Самым широким по территориальным полномочиям был мандат С: он не допускал на подмандатную территорию иностранный капитал, кроме того, мандат С контролировал Юго-Западную Африку и острова Тихого океана, ранее принадлежавшие Германии, а также позволял владельцу мандата управлять территорией по национальным законам своей страны. Опекаемые территории превращались в провинции государства, обладавшего мандатом С.
Мандат А контролировал территорию Порты.
Мандат Б – владения Германии в Центральной Африке.
В случае выхода державы из Лиги мандат, которым обладала держава, утрачивал силу.
Смутные времена
Наряду с политическими интригами и переделом мира Первая мировая война и революции в разных странах Европы породили много причудливых казусов и провокаций, которые каждая страна, партия, группировка пытались использовать для собственной выгоды. Появлялись агенты-провокаторы, подложные письма и телеграммы вызывающего характера. Здесь уже говорилось, что репутацию легко испортить, но трудно очистить от клеветы. Подобные провокационные документы довольно часто служат именно для распространения клеветы.
Некоторые истории сепаратных переговоров и таинственных, неизвестно кем подброшенных писем кажутся особенно интересными, как и некоторые судьбы, которые могли бы сложиться совершенно иначе.
Роковая депеша
Как вообще могло такое случиться? Как европейская война, подогретая людьми типа Гойоса, могла перерасти в мировую и зацепить Соединенные Штаты, пытавшиеся этой войны избежать. Во всяком случае именно такую цель преследовал президент Вудро Вильсон. И к этому его призывали американские пацифисты. Но такое произошло, и детонатором бомбы послужила печально знаменитая «телеграмма Циммермана».
14 июля 1915 года Э.М. Хауз писал своему патрону: «С тех пор как в прошлом году я был в Германии и видел ее приготовления к войне, я не переставал удивляться спокойствию ее соседей. Я чувствую, что мы идем на ужасный риск, ставя свою безопасность почти в полную зависимость от победы союзников, и я задаю себе вопрос: не настало ли для нас время позаботиться о безопасности нашей страны».
Президент Вильсон в это время размышлял не о войне, а о мире, то есть интересовала его не подготовка к войне, а дипломатия, способная сохранить мир. На него активно влияли пацифисты, не желавшие войны ни при каких условиях; терпел он и болезненные «укусы» немцев, рекомендовавших ему не выпускать своих соотечественников во всякие морские круизы и переезды, то есть, по сути, держать американцев на привязи.
