При этом мне думалось: «Ну как же так? Ведь ситуация-то была для нашего государства скандальная. Все СМИ брали интервью у артиста, получившего убежище. Его фото красовались повсюду, ему предстоял гастрольный тур по стране. Ну не мог же посол не знать о таком».
– А я не помню, – повторил посол, хотя с тех пор прошло уже больше сорока лет, а тех людей уже давно нет в живых.
– История этого артиста была на первых полосах. Огромные развороты, статьи, фотографии. В то время его эмиграцию освещала вся пресса. Все центральные газеты об этом писали.
– Так ведь я там не читал газет.
Он мог бы этого не говорить. Но сказал. И вот обычный разговор приобрел характер казуса. Что там делает посол дальше, вполне может быть покрыто тайной. Может, он даже вообще ничего не делает или спит весь день. Но не читать утренних газет страны своего пребывания он не может. В противном случае совершенно непонятно, чем же они там заняты, когда нет официальных приемов: не ложки же в посольском буфете пересчитывают. Впрочем, есть еще один замечательный афоризм, и принадлежит он французскому политику Эдуару Эррио: «Дипломаты бывают двух видов: одни читают газеты и знают столько же, сколько мы с вами; другие не читают газет и не знают ровным счетом ничего».
Именно после этого оставалось только вежливо попрощаться, потому что после такого разговор стал совершенно бессмысленным. Если человек говорит неправду, он перестает быть источником информации. Но напрашивается вывод: в том и задача дипломата – никому ничего не сказать.
Без особых примет
Второй случай общения с человеком загадочной профессии был связан с пропажей кошелька. В одной из европейских стран у меня его вытащили в книжном магазине на центральной улице города. Вытащили вместе со всеми банковскими карточками, которые были за границей абсолютно бесполезны, но по глупости не были оставлены дома. Жалко было не денег (их было немного). Жалко было именно карточек, которые нужно было долго и утомительно восстанавливать.
Через месяц мне позвонили. Человек, представившийся дипломатом, сообщил, что мой кошелек ему передали в полиции той страны, где меня обокрали. Незнакомец назначил мне встречу возле одного из центральных метро. Уже в дороге я сообразила, что не знаю, как выглядит этот человек и имени его тоже не знаю, потому что он не представился.
Перед метро оказалось полсотни человек в позе ожидания. Быстро оглядев эту толпу, я вдруг поняла, который из них «мой», и двинулась к нему. Он очень удивился:
– Как вы меня узнали?
Тут я испытала смущение. Не могла же я объяснить ему, как я это сделала. А вдруг он обидится? Дело в том, что он был единственным на этой площади человеком, у которого полностью отсутствовали особые приметы. Повстречав этого человека один раз, на следующий день вы его уже не узнаете. Пробормотав что-то невразумительное про мои особые методы, я вернула ему вопрос:
– А почему вы меня не узнали? Ведь на половине карточек в моем кошельке есть мое фото.
И тут этот человек без особых примет покраснел и стыдливо опустил ресницы.
– Ну разве я могу рыться в чужом кошельке?
Мне стало смешно. Любой человек, за очень редким исключением, залез бы в переданный ему кошелек, тем более что этот кошелек уже однажды был украден посторонними людьми. Такое действие вызвано не желанием поживиться, а чистым любопытством. Представить себе, что этот сотрудник дипломатической службы никогда не интересовался попавшими ему в руки документами, было невозможно. Впоследствии, открыв кошелек, я обнаружила все свои карточки в вертикальном положении и на совсем других местах. Может, их просматривали в иностранной полиции и больше к ним никто не прикасался? И все равно не верится.
Вообще, как-то даже обидно, когда тебя держат за идиотку. Но, пообщавшись с разными дипломатами, я заметила у них одну общую черту: никто из них не говорит правды. Причем не потому, что такова их продуманная тактика, а потому, что привыкли. Правильно подметил Константин Мелихан: «Дипломат – это человек, который на вопрос: «Который час?» – отвечает: «Я должен подумать». И если спросить у дипломата: «Вас зовут Иван Иванович?» – он вопреки всякой логике и даже бейджику на лацкане пиджака ответит: «Нет, меня зовут Василий Васильевич» – просто чтобы не сказать вам правду.
Не женская работа
Дипломатия слишком важное дело, чтобы доверять ее только мужчинам.
Жорж Клемансо
Когда посол – женщина
Принято считать, что дипломатия – занятие не для женщин: она требует холодного ума, жесткости, хитроумия и большого терпения. В прежние, патриархальные времена женщине и вовсе отказывали в любой инициативе за пределами кухни или модного салона, а полезная женская инициатива в государственных вопросах порой способна была оскорбить гордого мужчину-дипломата и уничтожить самую страстную и преданную любовь. Именно такая чрезмерная дамская активность погубила союз графа Иоанна Каподистрии и его возлюбленной Роксандры Стурдза, позволившей себе всего лишь оказать ему протекцию при дворе. Даже умный и образованный граф, считавшийся человеком прогрессивных устремлений и благородного сердца, не смог победить в себе мужскую гордость и традиционный для Греции сексизм. Это консервативное отношение напоминало суеверие, связанное с морскими путешествиями: женщина на корабле считалась плохой приметой и должна была привести команду к неминуемому кораблекрушению. Сегодня есть немало женщин-капитанов и даже адмиралов морского флота, и никто не вспоминает о приметах.
Что же в таком случае дозволено женщине на такой непростой ниве, как дипломатия? Оказывается, многое. Все зависит от эпохи, обстоятельств и мужчин, которые рядом. Проще говоря: надо попасть в нужное место и в нужное время, а еще лучше – заручиться благодатным окружением, которое охотно примет таких женщин. Именно эти факторы способствовали весьма позитивной деятельности некоторых активных дам, сумевших сделать немало и для своей страны, и для мира в целом.
Роксандра Скарлатовна Эдлинг, урожденная Стурдза
Политика – дело жесткое и почти всегда бессердечное, а дипломатия – первейшая служанка политики. Это слово женского рода, но быть служанкой политики – совсем не значит быть женщиной. Как сказал бы зубр европейской разведки британец Фердинанд Тохай, «женщины – плохие дипломаты». Правда, он произнес эту фразу, имея в виду шпионов, но ведь это так схоже, и не столь уж далеки времена, когда дипломатами были посланные за границу агенты.
В чем же проблема? По мнению Тохая, в излишней эмоциональности, романтизированном характере женщин, которые собственным чувствам придают больше значения, чем нуждам политики. Считалось, что женщины не могут быть хладнокровными, жестокими и беспристрастными. Но сколько мы знаем примеров обратного. Достаточно вспомнить хотя бы Елизавету Тюдор, которую называли «королевой-девственницей»: эта дама, сознательно отказавшись от личного счастья, посвятила себя борьбе за абсолютную власть и весьма преуспела в достижении своей цели. И она была не единственной женщиной, проявлявшей хладнокровие и жестокость в политической борьбе. В дипломатии, как и политике, главное – цель и нет ничего важнее этого. Даже личные чувства уходят на второй план.
