– Каждый день новые неприятности. Никто не хочет думать о бедной Франции, и всякий считает, что прежде всего ему надо приумножить свои владения» (А.П. Ладинский «Анна Ярославна»).
После смерти короля Анна не захотела занять место на троне, хотя и имела такое право, тем более что ее сын еще не достиг совершеннолетия. Но она предпочла любовь и хотела выйти замуж за Рауля де Крепи, графа Валуа, который был в то время женат. Для католического общества такая ситуация выглядела скандально: Рауль был двоеженец и к тому же родственник умершего короля, то есть кровосмеситель; а королева Анна ради него бросила малолетних детей. Брак Валуа с Анной объявили незаконным. Чем не превосходная иллюстрация к песне «Все могут короли»? Но супруги счастливо и вполне зажиточно зажили без благословения. Лишь когда Рауль Валуа умер, овдовевшая Анна смогла вернуться ко двору.
Бабушка Ивана Грозного
Классик М.Е. Салтыков-Щедрин недвусмысленно отзывался о русских правителях и правительницах. Не избежала его сатирического пера и знаменитая бабушка Иоанна Грозного, изображенная в романе в образе глуповской губернаторши: «Не успели глуповцы опомниться от вчерашних событий, как Палеологова, воспользовавшись тем, что помощник градоначальника со своими приспешниками засел в клубе в бостон, извлекла из ножон шпагу покойного винного пристава и, напоив, для храбрости, троих солдат из местной инвалидной команды, вторглась в казначейство. Оттоль, взяв в плен казначея и бухгалтера, а казну бессовестно обокрав, возвратилась в дом свой. Причем бросала в народ медными деньгами, а пьяные ее подручники восклицали: «Вот наша матушка! теперь нам, братцы, вина будет вволю!» (М.Е. Салтыков-Щедрин «История одного города»)
Едва ли княгиня, жена Ивана III, способна была на столь радикальные поступки, но ее значение в жизни Московской Руси достаточно велико.
У Софии было два брата и старшая сестра Елена. Елена появилась на свет в 1431 году, братья – в 1453 и 1455 годах. Когда родилась сама София, точно неизвестно, однако к моменту замужества в 1472 году она уже не была юной.
Гибель родины
У Софии Фоминичны, дочери Фомы Палеолога, правителя Морейского деспотата с полуострова Пелопоннес, был характер начальницы отдела кадров: говорят, она отлично подбирала людей себе на службу. У нее и фигура была под стать классическим российским чиновницам – низкорослая, крепко сбитая, полноватая.
Отец беженки происходил из некогда успешной династии, двести лет правившей Византией, но захват турками Константинополя в 1453 году положил этому конец. Дядя девушки Константин XI погиб во время штурма, но Палеологи продолжали жить на Пелопоннесе еще до 1460 года. Когда и этой земли не осталось, Фома бежал с домочадцами на остров Корфу, а потом – в Рим, где принял католичество, чтобы угодить приютившей его стороне. В 1465 году он умер, ненадолго пережив свою родину. В том же году умерла и его жена.
С точки зрения психологии характер Софии можно объяснить обстоятельствами ее детства и юности, когда девушка лишилась родины – некогда великой империи, исчезнувшей за какие-нибудь десять лет. Рим уже не был ее родиной, там она ощущала себя не хозяйкой, а гостьей на птичьих правах, которую истинные хозяева стараются сторговать подороже. Папа римский Павел II поручил греческому философу Виссариону Никейскому обучение братьев и сестер Палеолог. Интересно, что старший брат Андрей, энциклопедист, вынужден был впоследствии путешествовать по Европе в надежде собрать денег на свои труды, а младший брат Мануил вернулся в Константинополь на милость султана и получил пожизненное содержание – довольно жалкая участь для обоих.
Сирота – без родителей, без собственного дома, без прав, – София могла только радоваться браку с московским князем и обретению нового дома. Здесь она получила возможность наконец-то стать хозяйкой. Павел II, имевший собственные планы на Софию, выделил ей 6 тысяч дукатов приданого. Не имевшая ни территорий, ни власти София не была выгодной партией для московского князя, но Иван III недавно овдовел, София понравилась ему на портрете, к тому же он рассчитывал через нее получить связи с Европой. Ивану III пришлось выдержать противостояние боярства и митрополита Филиппа, отнесшихся к римской невесте с откровенной враждебностью. И московский князь не ошибся в выборе: его жена еще в дороге выразила согласие принять православие, она везла с собой православных святыни, византийскую чудотворную икону Богоматери «Благодатное небо» и библиотеку, о которой впоследствии сочиняли легенды. Ходили слухи, что София была колдуньей и чернокнижницей, манипулировала людьми и собрала только оккультные книги, а свою библиотеку заколдовала, чтобы никто ею воспользоваться не мог, и наложила на любопытствующих проклятие фараонов. Историки более поздних веков сходились во мнении, что книжное собрание Софии, скорее всего, состояло из небольшого количества книг, но дорого переплетенных и украшенных драгоценными камнями и золотом.
Софья Палеолог. Реконструкция облика
В Москве София более всего прославилась своим строительством. Москву испепеляли пожары, и это раздражало правительницу, привыкшую к европейской архитектуре. После пожара 1470 года Кремль сгорел, однако собрание книг Софии осталось цело. Тогда она, возмущенная видом обугленных бревен, призвала итальянских архитекторов Аристотеля Фьораванти и Пьетро Антонио Солари для строительства каменного Кремля, который после этого стал похож на Миланский замок. Приглашение иностранцев не было блажью правительницы: псковские мастера, ценившиеся на Руси, строили дома на известняке, а столица стояла на глине, песке и торфянике. Так почти достроенный Успенский собор рухнул из-за непрочности почвы в 1474 году. А Фьораванти был только рад бежать в Москву: его незадолго до этого оклеветали, обвинив в сбыте фальшивых денег. И первое, что сделал великий итальянец, – начал строить кирпичный завод и добывать белый камень для Кремля. Кремлю придали приличествующий ему вид, а храмы на его территории сохранили русские традиции. Позднее, с конца 1470-х годов, Фьораванти настолько приобщился к русской жизни, что стал начальником артиллерии у Ивана III, ходил в походы на Новгород, Казань и Тверь.
София против Орды
Властную правительницу не могло не возмущать положение Москвы по отношению к Золотой Орде. В 1480 году султан Ахмат отправился на Москву, заручившись поддержкой короля Польши и Литвы. Софию вывезли вместе с ценным имуществом на Белоозеро, а Иван III был в тот момент близок к панике. Именно в это время интересы Москвы пересеклись с планами Венеции выступить против турецкого султана и найти союзников. София воспользовалась этим еще и потому, что хорошо знала дипломата Ивана Фрязина, обрусевшего итальянца Джан-Батисты делла Вольпе, получившего в Москве немало недвижимости: именно Фрязин вел переговоры о замужестве Софии. Теперь царица охотно принимала венецианских послов. На руку московской политике сыграл и союз с крымским ханом Гиреем. Очевидное преимущество Москвы привело к тому, что ордынский султан Ахмат остановился на реке Угре и, не получив помощи от союзников, отступил.
