Конституция новой державы была написана им самим и, разумеется, в стихотворной форме. В переводе она звучит несколько странно:
Мы застряли на линии демаркации,
И Д’Аннунцио сочинил прокламации.
Убежали тогда прочь все дезертиры,
Итальянские покинули квартиры.
Фиуме итальянским стал, свободным!
Фиуме просто захватили мы сегодня!
Избавление пришло от рабства света,
От французов, англичан и их советов.
Будто сон глядим с открытыми глазами —
Развевается над Фиуме наше знамя!
Автор политической части «Устава» Республики Красоты Альчесте де Амбрис был братом писателя Амилькаре де Амбриса, но сам в то время не занимался художественным творчеством, предпочитая сельское хозяйство и законодательство. Интервенционистские и анархо-синдикалистские взгляды заставили его еще в 1914 году стать сторонником Муссолини и Д’Аннунцио.
При составлении «Устава» Республики Красоты Альчесте отвечал за правовой и политический текст, в то время как Габриеле старался эстетизировать документ и придать ему эффектную поэтическую форму.
Законодательство и ритуалы новой державы
Законодательная власть в Республике Красоты принадлежала двум палатам парламента – Совету лучших (Consiglio degli Ottimi) и Совету временных (Consiglio dei Provvisori). Формой правления в этом государстве была диктатура, сочетавшая в себе анархизм, синдикализм, демократию и декадентство. Поэт поднял над городом красный флаг с девизом «Кто против нас?» и назначил на пост министра культуры своего друга Артуро Тосканини – ведущего дирижера театра «Ла Скала».
Весьма типично для поэтов и анархистов было начать государственную деятельность не со скучных экономических и промышленных вопросов, а с утверждения символики и геральдики. Поэтому в Фиуме были отпечатаны памятные марки и учреждены специальные премии для добровольцев, принявших участие в этом походе. Иллюстрированное воскресное приложение к газете «Carriere della Sеrа» опубликовало фотографию ликующей толпы, размахивающей флагами Италии, причем некоторые флаги были без традиционного щита Савойской династии. Был здесь и флаг Далмации голубого цвета, и один от Триеста – красный, с алебардой понтифика Сан-Серджио.
В Фиуме разрабатывались новые коллективные ритуалы, которые позднее использовались при тоталитарном режиме Муссолини: хореографические митинги и парады с построением в форме квадрата. Исследователи сравнивали эти общественные, показные действа с литургией, то есть театрализованным обрядом, призванным одухотворять народные массы. Центральной фигурой везде выступал Д’Аннунцио, который никогда не упускал возможности покрасоваться на людях и блеснуть в качестве командира. Он любил эффектные сцены и позы, поэтому обычно появлялся идущим во главе отряда в военной форме, подчеркивавшей стройность его фигуры, или выступал на площадях с громкими лозунгами.
В то же время узурпированный волонтерами Фиуме охотно обживали уголовники, беглые каторжники, маньяки, проститутки и богемные философы. По улицам шатался нетрезвый сброд. В связи с бойкотом и блокадой республики решено было развивать промышленность за счет пиратства. Когда в городе не хватало продовольствия, боевой дух поднимали раздачей кокаина и уличными песнями, сочиненными министром иностранных дел Республики Красоты Леоном Кохницким. Этот последний вообще был примечательной личностью: поэт и музыкант, сын русского эмигранта и польской еврейки, бельгийский подданный, принявший католицизм. Он дружил с итальянцами, писал статьи и стихи о Фридрихе Ницше и считал себя социалистом с анархистскими взглядами, а Д’Аннунцио – сверхчеловеком.
Внешняя политика Республики Красоты
Первым шагом Кохницкого на посту министра иностранных дел Республики Красоты стало провозглашение Фиуме «Анти-Лигой Наций» – в качестве протеста против мирового империализма и угнетения колониальных народов. Основание «Анти-Лиги» оказалось по-своему остроумным шагом, учитывая, что Лига Наций была рождена именно Парижской конференцией 1919 года и закрепляла право решающего слова за ведущими державами, то есть Англией и Францией. Она обладала амбициями европейского политического мессии. При этом стоит вспомнить весьма интересную и выстраданную личным опытом мысль Гарольда Никольсона о том, что «худший сорт дипломатов – это миссионеры, фанатики и адвокаты». Если Лига Наций была создана миссионерами, то «Анти-Лига», очевидно, фанатиками, но точно не адвокатами.
Пройдет не так уж много времени, каких-нибудь пятнадцать лет, и Лига Наций дискредитирует себя бессилием. Поэты Советской России, не менее политизированные, чем итальянские, не остались в стороне от мирового процесса и отметили появление Лиги на свет не торжественными одами, а сатирическими куплетами. Маяковский сочинил о европейском новообразовании двустишие:
Европой правит Лига Наций.
Есть где воришкам разогнаться!
В комментариях советского переводчика В.В. Альтмана о Лиге Наций говорилось, что «теперь это – труп, который забыли похоронить» – типичная советская лексика той далекой эпохи. Эта метафоричность была характерна не только для поэтов, но и для дипломатов, историков, политиков. Сам переговорщик Никольсон, тяготевший к литературной образности, вероятно, сравнил бы Лигу Наций с престарелой классной дамой в чепце и роговых очках, пытающейся с помощью религиозной морали совладать с бандой хулиганов.
Целью «Анти-Лиги», созданной на исходе 1919 года в Республике Красоты, являлось, по словам министра Л. Кохницкого, «объединение всех прогрессивных народов земли – народов, наций, рас и т. д. и т. п. – и использование их сил для битвы и победы над угнетателями и империалистами, такими, как Британская империя».
Тучи сгущаются
В политическом отношении Фиуме был стратегическим портом, очень важным для Италии, даже несмотря на то, что находился он на югославской территории, охваченной политическим кризисом. Большинство людей в городе говорили на венецианском диалекте даже во времена Австро-Венгерской империи. Высказывались предположения, что правительство Нитти, пришедшее на смену кабинету Орландо, могло добиться для города независимого статуса по примеру Гамбурга в Германии. В автономном Фиуме следовало установить права сербов, хорватов и словенцев. Но Парижские переговоры ничего не дали, а правительство Нитти оказалось слишком слабым из-за охватившего Италию кризиса. Оно не способно было дипломатическим путем решить проблему Фиуме. Силовое решение, инициатором которого стал Д’Аннунцио, было политическим волюнтаризмом и привело к ухудшению отношений Италии с Францией и Англией.
Итальянцы в это время митинговали на площадях, выкрикивая националистические лозунги. Досталось от них и союзникам, и своим, отечественным парламентариям, плохо отстаивающим положения Лондонского договора. В городах и сельской местности начались беспорядки и народные волнения, страну потрясла волна забастовок. Магазины в городах атаковали толпы голодных людей, и в течение двух лет сельские земли захватывали бригады рабочих и крестьян, называющие себя «красными», из-за чего это время и получило название «красные годы».
