– Не сдерживай себя, – шепнула Рыба, большими шагами преодолевая расстояние о расстроенной толстушки Тины. – Девочки, надо свои слабые стороны превращать в сильные. Давайте, поройтесь в карманах. Если никто не найдет, сделаем сами. Не только теоретики могут собирать реальность.
Я легла на появившийся шезлонг и расслабилась. На море я не была больше года – экзамены после девятого класса выжали все соки из меня и моих родственников. Так что вместо моря мы поехали в автобусный тур, что было познавательно, да и только. Я даже купальник толком поносить не успела.
Кстати, здесь реально было жарко. И мои джинсы и футболка перестали меня устраивать. А ведь сначала приснить себя в них казалось хорошей идеей.
– Представь себе любимую пляжную одежду на себе и сосредоточься на ней, – рядом прямо на песок сел Вест. – Тут мир пластичен, даже такая зеленая как ты сможет.
Воспользоваться советом хотелось очень, но я пока не доверяла тут никому кроме Рыбы. А уж получить такой совет от мальчика…
– Ольга, я уже на четвертом курсе, – похоже, мои мысли были тут для всех как на ладони. Неприятное чувство, если честно. – Как считаешь, сколько раз я бывал в снах вроде «я иду по улице, забыв надеть одежду»?
Становилось просто невыносимо жарко, а море манило прохладой, так что я решила позволить ему себя уговорить. Купальник, конечно, представила спортивный – закрытый со всех сторон, но Вест даже насмехаться не стал.
– Вот и молодец, – и ушел.
А я плюнула на всё и пошла купаться. В коне концов, это сон или нет? И я должна проверить, хорошая ли вода, есть ли рыбки, глубоко ли тут…
Вода была теплая и чистая, дно песчаным и пологим, а рыбки приятно щекотали кожу. Интересно, если попросить Рыбу, она позволит мне еще бывать тут? Из воды я видела, как японец с непроизносимым именем продолжал пытать свой музыкальный инструмент, отчего звук вокруг становился богаче и глубже. Отличник, сразу видно. А вот девушки и Вест под руководством Рыбы сооружали что-то вроде небольшого пляжного бара. Конечно, странно просто пустой бар на безлюдном пляже, но это же сон, так?
Когда я к ним подошла, они как раз закончили. И под тростниковой крышей была не только тень и прохлада, но и запотевшие бокалы с ледяным коктейлем. Один был клубничным, а другой полит соленой карамелью и посыпан орешками. Теперь я поняла про «слабые стороны в сильные» и восхитилась Рыбой. Ну и поздравила себя, разумеется. С таким куратором не пропадешь.
Впрочем, долго понаслаждаться мне не удалось. Я едва успела отпить глоток клубничного, как песок позади меня захрустел и меня буквально накрыло зловонным дыханием, да таким, что я и не подумала на Тину – такое ей было просто не под силу.
Я оглянулась и встретилась нос к носу с медведем, да таким, каких даже в зоопарках не видела, а в зоопарках бывали неплохие экземпляры, между прочим. Этот даже стоя на четырех лапах в холке был почти мне по переносицу, его маленькие глубоко посаженные глазки злобно сверкали, а густая шерсть была серовато-черной. Когти же длиной больше моих пальцев, не меньше точно.
Если кто-то вообразил, что всё это я успела разглядеть на месте, то хочу разочаровать – все подробности мне были прекрасно различимы и с пальмы, на которую я забралась с такой скоростью, словно занималась этим с утра до вечера.
Медведь поднялся на задние лапы и зарычал. К счастью, даже так он не доставал до верхушки пальмы, так что я расслабилась и принялась оглядываться в поисках Рыбы и остальных. В конце концов, это их сон, они и за это чудище в ответе.
Сначала мне показалось, что на чудесном острове мы с медведем остались вдвоем, и уже собралась было вспоминать, как я переходила из сна в сон с куратором Пашей, как команда Рыбы материализовалась на берегу прямо рядом со зверем.
– Вот! – возмущенно трясла поднятым кулаком Рыба. – Видите?! Если бы мы это сдавали в Университете, что нам поставили бы?
– Это ты про медведя? – поинтересовалась я сверху.
Рыба задрала голову и покачала головой. Руку она положила на холку страшилища, который немедленно превратился в сидящего на корточках того самого темнокожего парня. И я вспомнила, как мне его представили Гризли. Я тогда еще подумала, что вся группа Рыбы – сплошной зоопарк, но у остальных были более-менее нормальные имена.
– Нет, Ольга, медведь – это наша фишка. Превращение такого уровня – это выпускной экзамен, а что Гризли может превратиться только в медведя – никого не должно волновать. В некотором роде это элемент неожиданности: в таком местечке если и ждешь нападения, то акул или стаи крабов, а не медведя, верно?
– Снова слабые стороны в сильные, – сообразила я. – А что тогда не так?
– Ольга, – вкрадчиво поинтересовался до этого момента молчавший Гризли. У него оказался приятный рокочущий голос. – А вы ничего странного не замечаете в том, как вы забрались на пальму?
Я хотела было признаться, что страх еще и не такое позволит сделать, но затем посмотрела себе под ноги и промолчала. Как оказалось, я просто вбежала на пальму, не пользуясь руками, и теперь стояла на её стволе параллельно песчаному острову и не испытывала никаких неудобств.
Чуть позже, когда мы снова расположились на песке, и Рыба углубилась в внесение правок в тетрадь, я смогла узнать, что такие ошибки – обычное дело в работе со снами. И порой такой брак достается обычным людям. Конечно, никто и не думает удивляться таким вещам во сне, но это не приветствуется. Настоящие мастера делают такие сны, что закачаешься. Только и будешь вспоминать этот сон долго после пробуждения, да ждать, что он приснится снова. И такое тоже не редкость – ведь хорошие качественные сны сохраняют в библиотеку снов и прокручивают заново. Но это уже работа теоретиков – практики занимаются только живым взаимодействием.
– И много вас? – я решила спросить Тину, она мне показалось самой дружелюбной из группы. – Ну таких… из Университета.
– Морфов? – уточнила та. Я не была уверена, что это слово, прочно ассоциировавшееся с созвучным наименованием синих гномов, то, что надо, но всё равно кивнула. – Конечно, много. Кто-то же должен делать так, чтобы люди видели сны. И всегда так было, с древних времен. До появления морфов людям толком ничего не снилось!
Тут я позволила себе скептически поднять бровь. Нет, серьезно, давно доказано, что даже собакам сны снятся. Что, и этим морфы помогают?
– Я точно не помню, – стушевалась под моим взглядом Тина. – Я теоретические дисциплины не очень хорошо знаю.
Пожалуй, это стало второй причиной моего упрямства по достижению цели, каковой стало поступление в Университет. Меня прямо раздраконила эта милая тихоня Тина. Как, вот как, спрашивается, можно поступить в волшебную школу или академию, институт или еще что – и учиться едва-едва? Меня это всегда поражало, когда я читала книги, и вот сейчас это прямо давило на любимую мозоль.
Лицо у меня, по-видимому, было совсем зверским, потому что Тина поспешила пересесть к японцу. Но расстроиться я не успела – пора было просыпаться.
