Настя выскочила из машины, чувствуя, как от волнения почти выпрыгивает из груди сердце. Сейчас увидит Стаса, истекающего кровью.
– Где он? – Настя оглядывалась по сторонам.
– Увезли на скорой. Тридцатая больница, – сказал мужчина.
– Он жив?
– Да вроде. Лицо же не закрыли, когда в скорую укладывали.
– Да как можно такое говорить! – возмутилась девушка. – Он будет жить. Он сильный. Здоровый.
– Да я что, против? Вот его телефон. Дождался вас, как просили.
– Девушка, расплачиваться будем? – опустил таксист стекло со стороны пассажира.
– Мы сейчас в больницу поедем, – Настя взяла телефон Стаса и снова уселась в такси. Когда закрывала дверь, успела поблагодарить хозяина собаки. Тот смотрел на такси, чёрный ротвейлер сидел рядом.
Настя выглянула в окно. Отсюда был виден вход в винный магазин, возле которого толпились подозрительные типы. Где-то здесь пырнули ножом её Стасика. Как? За что? Почему он оказался в этом подозрительном месте? Почему не пошёл в супермаркет, куда обычно ходил? Да почему, в конце концов, он не выпил с ней красного вина? Она бы тогда могла убедить его не разрывать отношения. Она бы могла уложить его в постель и сделать ему то, что он любил. Она, вообще, не должна была его отпускать. Но известие о появившейся возлюбленной выбило из колеи. Нельзя было так быстро сдаваться, если приехала покорить столицу и выгодно выйти замуж.
Стасик был замечательным женихом. Ещё умным и красивым. Нет, она его не отдаст. Настя взглянула на телефон. Где-то должен быть номер и скорее всего какая-нибудь переписка. Стасик, правда, был не любитель вотсапа. Конечно, нехорошо рыться в чужом телефоне, но нужно предупредить его друга.
После выдуманного оправдания Настя почувствовала себя лучше. Но сначала нужно увидеть соперницу в лицо.
К счастью, Стас не использовал ни пароль, ни отпечаток пальца. Просмотрела звонки: входящие, исходящие. Одни мужские имена. Последний звонок, который он сделал, был его странноватому другу. Залезла в вотсап. Никаких переписок, кроме, как с ней. Несколько сообщений по работе. Настя проверила последнюю неделю и ничего не обнаружила. Даже женщины, с которыми Стас общался, значились в контактах по их должностям. Но эта неизвестно откуда взявшаяся пассия не могла быть с его работы. Настя несколько раз ходила с ним на вечеринки и всех знала. Какая-то таинственная история. Возникал философский вопрос: а был ли мальчик? Может, Стас просто испугался связывать себя узами брака? В конце концов, инициатива исходила от неё. Может, поторопилась?!
Такси остановилось перед больницей. Настя расплатилась и вышла. Мимо неё, отчаянно сигналя, проехала карета скорой помощи. Серое здание сияло жёлтыми окнами. Где-то там был её любимый. Настя запахнула шубку и отправилась в приёмное отделение.
Назвав фамилию, долго ждала, пока пожилая женщина в очках искала информацию в журнале.
– Вот, нашла. Соболев Станислав Валерьевич. Ножевое ранение. Сейчас на операции. Ждите.
– А сколько ждать? – Настя посмотрела на часы. Остался час до полуночи. Завтра с утра съёмка в рекламе нижнего белья, и если она не выспится, то последствия могут быть самыми печальными. Девушек предупреждали. Никого не волнуют их вечеринки, дни рождения и расставания с женихами. Выглядеть нужно безупречно. Никаких отёков и синяков под глазами. А она бутылку вина выпила.
– Понятия не имею, – женщина протянула визитку. – Можете справиться по телефону, как прошла операция, – она укоризненно посмотрела на девушку. – А кем вам пострадавший приходится?
– Жених, – Настя опустила глаза.
– Неужели не волнуетесь? Зачем замуж тогда выходите?! Ох, и странная молодёжь пошла.
Настя вздёрнула подбородок. Знала б эта тётка, что она тоже пострадавшая. Жених её бросил. И тут она по доброте душевной.
Настя пошла к выстроенным в ряд стульям, на которых сидели родственники пострадавших и ждали. Через десять минут решительно встала и вышла из больницы. От того, что она будет сидеть тут, Стасу лучше не будет. К тому же несколько часов назад он её бросил. А если не выспаться, можно потерять контракт. Разумнее поехать домой, принять таблеточку лёгкого снотворного и выспаться. Утром можно позвонить в больницу и всё выяснить. А после съёмок навестить Стаса. Всё будет хорошо. Она станет самой нежной сиделкой после операции. В свободное от работы время.
Глава 11
За неделю, которую провела дома, Алиса успела привыкнуть к своей новой прекрасной жизни. «Доброе утро, любимая» и щекочущий поцелуй усов в щёку, а сегодня даже в губы, когда муж уходил на службу. Тёплые ручонки Пети, обхватывающие за шею. Нежная улыбка Кити и её воркующие радостные звуки. Завтрак в постель на серебряном подносе и кофе в тончайшей фарфоровой чашке. Алиса щекотала Кити, наслаждаясь, как та хохочет и взъерошивала светлый ёжик Петиных волос. Играла с ним в детское лото, разложив карточки на столике, на котором завтракала. Алиса хоть и страдала в той жизни, что у неё нет детей, даже не подозревала, насколько ей их не хватало. Под удивлённым взглядом няни она придумывала разные игры и проводила с детьми почти всё утро. Когда вернётся домой, – если ей суждено вернуться – не будет слушать Антона и заведёт ребёнка. Алиса нахмурилась, хотя мысль «как он мог ей изменить» отодвинулась в связи с новыми событиями. Но боль от измены всё ещё была сильной, и она не знала, как поступить с мужем.
Алиса в связи с болезнью, была избавлена от необходимости принимать гостей и получала очаровательные записочки от знакомых с пожеланием здоровья, написанные каллиграфическим почерком. Однажды пришло приглашение на бал к Трубецким. Как она будет держать себя на балу, если никого не знает? Новая мысль, которая заставила её похолодеть от страха: как я буду танцевать, если не умею? Как вести себя за столом, если нет понятий об этикете? А как поддерживать беседу, не имея знаний о предмете и общих знакомых?
Алиса отложила книгу, которую ей принесли из домашней библиотеки, и закрыла глаза. Трубецкие. Письмо было подписано Катрин. Та самая, которая первая поедет в ссылку за мужем. Неужели они дружили? Она помнила: Сергей Трубецкой – потомок самих Рюриковичей. Неужели ей выпала честь познакомиться с такими людьми? Никогда и ничего подобного не могло произойти с ней в прежней жизни, в её тесном мирке, забитом мыслями, как погладить, приготовить и как на всё хватило бы денег. Как они были счастливы с Антоном, когда у них появилась собственная маленькая спальня с широкой кроватью. Алиса усмехнулась. Здесь у неё не только собственная спальня, отдельная от мужа, а ещё две комнаты. Одна оборудована под рабочий кабинет. Панорамное окно выходит на реку, возле окна бюро из красного дерева с чернильницей и перьями. В то время все писали письма. Как она будет писать письма?! У неё совершенно другой почерк. Да и, вообще, она не помнила, когда писала от руки. Разве что записку мужу. Даже список покупок и тот составляла в телефоне. Как же быть? Ведь судя по её положению, почерк её известен многим. Придётся тренироваться в копировании. В этом столе, наверно, есть какие-то записи хозяйки.
