− Я могу немного задержаться и составить компанию княгине, если она позволит ещё немного побыть в её обществе? Как знать, может, что-то нам и придёт в голову на морозном ветру, не так ли Мари?
Алиса склонила голову, улыбаясь. Как она может быть против, пройтись по набережной со Стасом? Ох, только бы никого не встретить и чтобы мужу не доложили. А ещё было бы восхитительно, если бы он обнял её за плечи, а она бы его за талию. Но это в их веке можно так гулять, а тут приличия и приличия. Или хотя бы под руку, а лучше за руку. Но нельзя, нельзя. Можно только смотреть. И то иногда.
От волнения некоторое время Алиса и Стас шли молча. Столько всего хотелось сказать, что даже дыхание сбивалось, а вот слова не шли. Выйдя на набережную, одновременно повернулись друг к другу с одним и тем же вопросом:
− Ну и как тебе здесь?
Засмеялись. Сразу стало легко.
− Знаешь, а мне нравится в этом веке, − улыбнулась Алиса. – Так жить гораздо интереснее, чем сидеть с утра до вечера в конторе.
− Тебе повезло, мне досталась военная служба. А из меня такой военный… − Стас засмеялся. – Я с трудом в армии два года отслужил. А в этой жизни придётся служить в Лейб-гренадёрском полку. Хорошо, что хоть не на коне. Я в той жизни ни разу на лошади не сидел. Думаю, может, в отставку подать? Хотя, не представляю, чем бы я мог тут заниматься.
− Ты служи пока. Восстание скоро. Будешь при деле.
− Ты серьёзно думаешь, что нам удастся изменить историю? – Стас посмотрел на Алису.
− Честно? Не знаю. Но мы должны хотя бы попытаться. Время есть.
− Может, мне попробовать вступить в это общество?
− Ни в коем случае, − испугалась Алиса. – Тебе только Сибири не хватало и кандалов.
− Ты ведь не поедешь за мной?
− Я замужем и у меня дети, − ушла от ответа Алиса.
− Ах, как удобно прикрываться мужем.
− Вовсе неудобно. Он ужасно ревнивый. Я даже не представляю, как мы будем с тобой встречаться.
− Мне кажется, в теле Николаши я пользуюсь большим успехом. Стасу ты даже телефона не оставила, а сегодня уже думаешь о встрече.
Николаша расплылся в улыбке, словно котяра, наевшийся сметаны.
Алиса смутилась: вот ведь вырвалось, не подумав.
− Нужно будет многое решить вместе, – сказала она спокойно. – И госпожа Кирхгоф сказала: мне поможет человек из моего мира.
− Ну если госпожа Кирхгоф сказала…. Мне бы хотелось к ней заглянуть. Интересно, что она мне расскажет. Если она, конечно, существует. Не знаю, какова была Алиса, но Мари в этой жизни такая выдумщица. Никак не могу понять, когда ты говоришь правду.
− Госпожа Кирхгоф существует. Но тебе нечего там делать. Вон она Пушкину смерть на дуэли предсказала и погиб поэт.
− Мне приятно, что ты за меня волнуешься, − Николаша быстро обнял Алису, воспользовавшись тем, что никому не хотелось прогуливаться по набережной в такую мерзопакостную погоду и, притянув к себе, быстро поцеловал.
− Ты что? Нас могут увидеть, − разыграла возмущение Алиса, чтобы скрыть волнение.
− Сразу два твоих муженька. И отчего-то мне кажется, что от обоих нет никакого толку.
− Ты просто ревнуешь! – повела плечиком Алиса. – Князь Андрей очень даже меня любит.
− Князь Андрей! – передразнил Стас. – Видела бы ты мою невесту графиню Анну?
− Ты же с ней расстался? – Алиса вдруг почувствовала, что ревнует. – Или … нет?
− Я расстался, но она очень переживает, и Каташа меня уговаривает, чтобы я к ней вернулся.
− Ах, Каташа уговаривает. Тогда лучше и вернуться, − Алиса отвернулась к реке, подставив лицо под холодный ветер.
Николаша остановился и заглянул ей в лицо.
− Не обижайтесь, княгиня Репнина, я ведь за вами сюда, так сказать, приехал. Давайте решим, где будет наша конспиративная квартира. Вы ведь не откажетесь меня навестить?
− Как я могу встречаться с чужим женихом?
− Княгиня Репнина, я снова вас поцелую и буду целовать, пока не согласитесь.
− Не надо, нас могут увидеть, − подняла подбородок Алиса.
Стас придвинулся ближе. И снова его лицо оказалось слишком близко.
− Я приду, но только, чтобы обсудить план предотвращения восстания.
Николаша быстро огляделся по сторонам и всё-таки поцеловал Алису быстрым торопливым поцелуем.
− Спасибо, милая.
− Это безобразие. Больше я вам такого не позволю, − Алиса чувствовала, что, несмотря на пронизывающий ветер, ей удивительно тепло.
− Сегодня я переезжаю в свою квартиру. Надо же, довелось пожить в особняке Лавалей, − усмехнулся Стас. – Знаешь, что там сейчас? Конституционный суд. Можешь такое представить? Ходят по плитке, по которой ещё сам Нерон ходил. А сейчас здесь центр культурной жизни. Тут и Пушкин был, и Грибоедов и ещё много кто из великих.
− Я знакома с Пушкиным, − кокетливо опустила глазки Алиса, желая, чтобы Николаша её приревновал.
− Откуда? Он же в ссылке?
− Ну, то есть не я, а Мари. Я читала у неё в дневнике.
− Ну ты вжилась в роль, Алиса. Трудно тебе будет, когда вернёшься, − хихикнул Николаша.
− А тебе не будет трудно? – парировала Алиса. – Ты в той жизни таким красавчиком не будешь.
− Честно? Ты только не ревнуй, – Николаша серьёзно посмотрел на Алису. – Меня бабы тут просто достали. Я каким-то секс символом себя чувствую. Там у меня свой бизнес был, а тут я на службе. И пусть лейб-гренадёрским полком сама Екатерина Вторая командовала, мне эта форма совершенно не нравится. Один колпак чего стоит. А гетры? Просто фарс какой-то. Как в такой форме воевать можно? Это хорошо, что я пока в отпуске из-за ноги. Хожу в штатском.
− А мне, кажется, тебе ужасно пойдёт форма, − заметила Алиса и про себя подумала: от княгинь-графинь, вообще, не будет проходу. Алисе, наоборот, мужчины в форме нравились. Даже её муж выглядел намного привлекательнее в мундире.
− Ну вот, − продолжал, между тем, − Николаша. – Сегодня у нас что, четверг?
− Нет! − в ужасе покачала головой Алиса, вспомнив о присутственных днях мужа в её спальне. – Только не четверг. Николаша, миленький, скажи, что сегодня пятница.
− Что с тобой, Мари-Алиса? Сегодня точно четверг, потому что в пятницу мне нужно предстать перед начальством в полном обмундировании.
