– Я тут поговорил с Хельгой, зайди к ней перед уходом, забери еще кое-что, – попросил Гелиос, надеясь, что полумрак беседки на этот раз скроет его смущение.
Кира в ответ поцеловала его в лоб, пообещала, что все сложится самым лучшим образом, и убежала в лазарет. Оттуда она собиралась открыть портал прямиком на Землю, в родной город.
А рыжему осталось худшее занятие в мире – сидеть и ждать.
**
В канцелярии денет и трудоустройства с обеда стоял дым коромыслом, а работа – наоборот, никак не клеилась. Да и зачем она, если до конца смены оставалось меньше часа?
– Красота неописуемая, – ахала пухленькая блондинка Тонечка над огромным букетом цветов, что занял половину стола. – Откуда, говоришь, он взялся?
– Июльке Лисницкой в обед передали, вроде как от ухажера, – фыркнула тоненькая, как тростинка, Леночка, разрезая на другой половине вафельный тортик. – Там еще записка была, на красивой блестящей бумаге. Июлька прочитала и от злости аж покраснела. Разорвала ее на мелкие клочки, схватила букет и к мусорке понесла, я едва успела перехватить! Ты рехнулась, говорю, такую красоту выбрасывать? Мужик, небось, старался, деньги тратил. А она зыркнула с яростью, а потом скривилась: «Забирай себе. И мужика, если хочешь, забирай, могу познакомить попозже. А мне подобные и даром не нужны».
– У нее ухажеров так много, чтобы харчами перебирать? – удивилась старший счетовод Екатерина Андреевна. – Кроме Кольки Смирнова я ни одного не наблюдала. И тот через год обиделся, что она его к себе не подпустила, и гадости в ее адрес стал языком поганым трепать, особенно после скандала с взятками и липовыми соглашениями. Июлия – девочка строгая, жуликоватости и паскудства не допускает. Может, и цветы такой же ухарь прислал?
– Может, – кивнула Леночка. – Она еще добавила, мол, все мужики одинаковы – выкатывают список требований размером с вагон, за отношения без обязательств.
– Это верно, – с тоской поддакнула Тонечка, двигаясь поближе к тортику. – Ты ему и готовь, и убирай, и красивая с утра до ночи будь, а он потом друзьям при встрече скажет, что ты просто знакомая. С другой стороны, кавалер явно богатый, раз на такой букет расщедрился. Потерпела бы годик-другой. Хочет женской ласки и красавицу рядом – пусть платит!
Букет действительно был хорош. Двадцать пять крупных бордовых роз с оранжевой каемкой, перевязанные золотой лентой. И пахли они почему-то малиной, кисло-сладкий всплеск аромата ощущался даже на языке. Тоня с Леной с удовольствием посматривали на восхитительные цветы, уже предвкушая, как будут делить их перед уходом домой.
– Когда завянут, не забудьте бутоны срезать и стебельки мне принести, – наставляла молодежь опытная в огородных делах Екатерина Андреевна. – Попробую прорастить. Эх, хорошо с вами сидеть, но некогда, работе конца-края не видно. Все документы теперь переделывать на прежний лад, хорошо, печати старые сохранила, как чуяла.
– А вам не страшно? – поежилась Леночка. – Как жить дальше-то? Мне мама говорила, что у китайцев проклятие было: «Чтоб тебе жить в эпоху перемен!» Потому что, если власть сменяется, начинаются репрессии и грабежи с убийствами…
– Тю, – отмахнулась Екатерина Андреевна. – Девоньки, я четыре варианта власти застала, начиная с коммунистов. Те же яблочки, только в профиль. Все они одинаковы, на словах ведут нас к лучшей жизни и радеют за каждого, да только света в конце тоннеля по-прежнему не видать. Не трусьте, счастья на ваш век хватит, а спокойствие – она как чудо-юдо, его в мире и вовсе не существует.
Хлопнула дверь кабинета, и на пороге появилась четвертая сотрудница канцелярии, чернявая и подвижная, как ртуть, Тамарка.
– Физкульт-привет, обжоры, – с порога завопила она. – Я с радостными новостями – завод на западной окраине ремонтировать не надо, он сам собой восстановился, все линии в целости и сохранности. Так что свободные средства можно тратить на ремонт офисного здания. А еще у нас премия в этом месяце снова двойная.
Вторую новость встретили гораздо радостнее первой.
Тамарка швырнула на свой стол тяжелую папку с бумагами, плюхнулась на диванчик и задрала вверх лаковые сапожки на каблучках.
– Ноги болят, мрак! Отвыкла я от красивых, но неудобных шмоток за десять лет. Надо машину купить попозже, говорят, их снова начали производить. Кто-нибудь из богатеев наших с четвертого этажа раскошелится, а старенькую на продажу выставит. Как бы момент этот не упустить? Плесните мне чая.
Девушка перевела взгляд на стол со сладостями.
– О, и здесь красота. Одни цветы, куда взгляд не кинь!
– А где еще? – удивилась Екатерина Андреевна, отхлебывая из чашки.
– Так у Лисницкой букет в кубике. Я к ним только что заходила, товарную накладную на подпись занесла.
– Еще один? – ахнула Тонечка. – Розы ей же прислали в обед, только Июлька их выбросила с психа, мужик, видать, не по нраву пришелся. Женихов, я смотрю, у нее хватает, можно и поперебирать. А второй тоже выкинула?
– Что ты! Сидит с ним в обнимку, навзрыд плачет, как припадочная. Я бы поняла еще, над розами подобными реветь. Колокольчики самые обычные, только покрупнее полевых. Шеф ее успокаивает, меня попросил водички принести. А я ж не дура, принести – принесла, но сначала в коридоре постояла, интересно же, – и Тамара ухмыльнулась.
– Не томи уже, говори! – навострили уши остальные.
– Да я особо ничего и не услышала, – призналась Тамара, с кряхтением опуская ноги на пол. – Только стенания жалобные, мол, чуть не убили его уже один раз, а дальше что будет?
– Во дела! – побледнела Леночка. – С бандитом, что ли, связалась?
– Вроде нет. Ее Анатолий Иваныч спросил, кто он, Июлька подумала с пару секунд и промямлила, что военнослужащий по контракту, а больше ничего не могу рассказать, уж простите. А шеф и брякнул с улыбкой: «Мне больше и не надо, скажи только, он мужик хороший, не будет тебя обижать?» А Лисницкая в ответ аж порозовела и шепнула: лучше всех…
– Секретка! – у Тони загорелись глаза. – Может, в ФСБ служит или еще где. Им же запрещено рассказывать посторонним о своей деятельности.
– Секретные по кабинетам сидят, бумажки перебирают, – покачала головой Екатерина Андреевна. – А ФСБ и прочие подобные службы упразднили с начала правления Великих. Хотя, теперь вот сижу и думаю – а упразднили ли на самом деле?
Она закинула в рот пару орешков в меду, прожевала и через минуту продолжила.
– Если он вояка по контракту, еще и под неразглашением, то может быть и снайпером. Мало ли, террористов каких гоняет или мафиозников, уж этой дряни во все времена было навалом.
– Грохнут его однажды, – снова вздрогнула Леночка. – Вот тогда втройне порыдает. Я бы не стала с таким связываться, опасно.
– Да ну тебя, трусиху, – отмахнулась Тоня. – Зато мужики подобные с достатком, никогда копейки считать до получки не будут. Может, и не прогадала Июлька, что выбрала второго. Колокольчики, конечно, не розы, зато и списка требований, я так полагаю, нет. Может, наоборот, сплошные клятвы в любви.
