Тогда, лежа рядом с ним на больничной койке, я просто пожелала, всей душой пожелала ему счастья.
Наверно, то мое чистое пожелание в итоге и сбылось. Да еще и меня крылом своим зацепило. Потому что он рядом. И счастлив, как мне кажется. И я счастлива рядом с ним.
И все у нас будет хорошо. Непременно.
А трудности, которые есть сейчас… Они временные. И, наверно, нужные, потому что я, по крайней мере, научилась отличать, кто друг, а кто не друг нам.
Вот Кирсанов Кирилл Михайлович нам не друг. Может, просто знакомый, Но какой-то гадкий. Пока Игорь… Я по наивности своей восприняла его доброту… за доброту, а оказалось, что я ему интересна, как женщина. Он так сильно давил на меня, так четко и логично все разъяснял, уговаривал, чтобы я Ладе позвонила, чтобы бежала от Игоря, а лучше всего, осталась с ним в его квартире, потому что безопасно, а Игореша, по его мнению, совершенно несостоятельный и женщин любить не может. Возможно, потому что он сразу стал говорить об Игоре пренебрежительно, я словно заблокировалась от его дальнейших слов, закрылась от этого страшного человека. И не поняла, что именно он от меня хотел. Про Ладу я все поняла. Она, конечно, не осталась бы в стороне и помогла бы мне.
Но мой выбор сделан, и Лада пусть живет с мужем. А у меня есть свой мужчина.
Больше я не хочу с Кириллом Михайловичем даже видеться. Он жестокий человек, скрытный, неприятный.
Мой Демон сопит и переворачивается на спину.
А я синхронно с ним на бок, упираюсь локтем в подушку, привстаю, пользуясь редким моментом тишины и спокойствия, разглядываю его.
Красивый. Кожа гладкая, мускулы, даже в расслабленном состоянии ощутимы и тверды.
Веду пальчиком по груди, прикрывая глаза от блаженства.
Теплый. Каменный. Мой.
Неужели кто-то думает, что я могу его променять на иллюзию безопасности с другим мужчиной? Или нянькой поехать к Ладе, мешать там им под ногами?
Идиотизм какой-то. Глупость.
Четкие косые линии живота. Такое не в каждом журнале увидишь. Фигура спортсмена, не культуриста.
Кубики под ладошкой ощущаются рельефно.
Резинка спортивных штанов.
Мы вчера настолько устали, что свалились спать, едва зайдя в квартиру.
Игорь стянул с себя футболку, а штаны не смог. А меня все же хватило на душ и пижамку.
И теперь мне ужасно хочется провести ладошкой ниже. По бугру под спортивками. Но я стесняюсь.
С Андреем как-то мы эти моменты обходили. Не то, чтоб я не хотела, Но просто… Он был у меня первым, и я делала то, что он хотел. Считала, что. Это правильно и нормально.
Это теперь я понимаю, что, наверно, секс два раза в месяц. Это ненормально… И, наверно, то, что я практически не трогала его член руками, тоже ненормально… Да и вообще, все неправильно было.
Первый мой с ним раз запомнился болью и кровью. Небольшой.
Казалось, что все так и должно быть.
Меня осеняет неожиданная мысль, что, если б мы с Андреем не расстались, то я могла бы всю жизнь прожить и не узнать, что такое оргазм, что такое качественный, сумасшедший секс… Когда отдаешься полностью, когда с ума сходишь просто от того, что твой мужчина смотрит на тебя, когда от одного его прикосновения по коже не мурашки, нет! Фейерверки удовольствия! И не стыдно с ним ничего! Не страшно! Все, что хочешь, все правильно!
Сейчас я хочу его трогать. Очень хочу. Целовать. Этот живот, с рельефными мышцами, эту грудь, с твердыми горошинами сосков, хочу облизнуть каждый сантиметр кожи… Боже, так хочу! Слюна неконтролируемо собирается, приходится сглатывать.
И стеснение уходит под наплывом гормонов.
Я трогаю, глажу, веду по рукам, животу дрожащими от кайфа ладонями, а потом губами.
Вниз.
Аккуратно приспускаю резинку спортивок, и длинный крепкий член в полной боевой готовности упруго поднимается мне навстречу.
Замираю, разглядывая его, смущенно и любопытно.
Большой. Как он вообще в меня влез? Удивительно просто.
Красивый такой, ровный. Хочу поцеловать. А если хочу, почему нет? Мы уже занимались оральным сексом, так что это, вроде, пройденный этап. Единственное, что занимались мы им в процессе, так сказать… В порыве эмоций, страсти, когда мыслей вообще нет.
А вот так, чтоб смотреть, чтоб не торопиться, чтоб смаковать.
Наклоняюсь и мягко целую розовую крупную головку. Задумчиво облизываюсь. Приятно. Необычно, Но приятно.
Уже смелее накрываю губами и провожу языком по уздечке. Дыхание моего Демона становится неровным. Он еще спит, Но уже ощущает, что что-то происходит.
Эта грань между сном и явью неожиданно заводит меня до ноющей сладкой боли в низу живота.
Хочу продлить. Это ощущение, насладиться им по полной.
И я приподнимаюсь на колени и насаживаюсь сильнее губами на член, стараясь прихватить побольше. Облизываю ладошку, кладу на основание, потому что очень длинный, не помещается у меня во рту!
— Охренеть, Лапа, неожиданно раздается тихий сонный голос, вот. Это «С добрым утром».
Смотрю вверх и встречаюсь с мутными от удовольствия глазами моего Демона. И вот если раньше я еще стеснялась, думала, правильно ли поступаю, то после такого выражения лица, после такого взгляда вообще все мысли пропадают из головы!
Потому что он расплавленное желание, горячее, настолько огненное, что жжется. И нет возможности избежать этого. И нет намерения. Это сделать.
Я скромно опускаю глаза и продолжаю наращивать темп. Я уже поняла, что, если найти ритм губ и ладони, то получается правильно. И мой Демон всем своим видом. Это подтверждает.
Мне хочется быстрее, голова кружится, слюна во рту собирается, низ живота ноет, и я не выдерживаю, просовываю руку в пижамные шортики и трогаю себя.
— Блядь… Лапа, хочу видеть, хрипит Демон, отследивший движение моей ладони.
Я согласна. Я тоже хочу, чтоб он видел.
Сдираю шорты, расставляю ноги, трогаю себя, дрожа от удовольствия, простреливающего по телу огненными разрядами.
Игорь громко дышит, не отрывая от меня взгляда, а затем кладет свою большую ладонь на затылок и надавливает.
Я не сопротивляюсь, наоборот, его власть, его управление моментально повышают градус, трясет уже от напряжения, от желания разрядки.
Игорь матерится, шепчет сбито и жарко:
— Да, Лап, так, так, так, глубже возьми, да.
И я послушно расслабляю горло, позволяя члену проникать глубже. Задыхаюсь, воздуха не хватает.
Пальцами неожиданно нахожу какую-то невероятно правильную точку у себя и давлю.
Меня бьет удовольствием, словно током, глаза закатываются… И, когда в горло попадает теплая струя спермы, нет желания отстраняться. Потому что. Это еще один элемент кайфа. Необходимый.
