— Мне было восемь лет. У меня на глазах. И ушел, продолжает Беркут, и я замечаю, что он так же, как и я кривит губы, так же ядовито ухмыляется. Эта одинаковость бьет больнее всего. Мы похожи. И не только внешне. Мы оба с ним жертвы нашего папаши. И его продолжения. Она протянула еще полгода. Инвалидом стала. Я с бабкой остался. Бабка все время мне говорила, что видела его с другой бабой, с коляской ходили. Я с детства знал, что он, мразь, убил мою мать, чтобы уйти спокойно к другой.
— Погоди, прерываю я его. Слова эти для меня морозом по коже, как полгода?! Твоя мать умерла, когда тебе было восемь лет?! Он же мать мою… Он избил ее и ушел к вам… Блядь.
— Перипетии жизни, скалится Беркут. В то время сложно было что-то о ком-то узнать. Сейчас все в сетке, все так легко, он щелкнул пальцами, по щелчку вся информация на человека. А тогда я рос со знанием того, что моя мать погибла от его рук, потому что какая-то Ольга Самойлова забрюхатела от него. Я ведь отца убить хотел, а его посадили. На тот момент я не знал, что засадил его твой дядька родной, избавил, так сказать, сестренку от хахаля. А ты знал, кстати? Смешная информация, да?
Очень, блядь. И вопросов к дядьке теперь вагонище.
— До тюрьмы я дотянуться не мог, продолжает Беркут, а вот до Оли Самойловой без проблем. Я даже встречи не искал. Учился себе на медицинском факультете, на трупах практиковался людей резать. В интернатуре наткнулся на пациентку, твою мать.
— Сука, доходит до меня, так. Это ты ее порезал?!
— Да, смеется он весело, и я понимаю, что. Это не просто неуравновешенный психопат, а маньяк с реальными психическим отклонениями. Я ее еще отравил, Но откачали. Жалко, так красиво все было. Я навис над ней и тихо прошептал в ухо: «Раз связалась с Беркутом, платить всю жизнь будешь».
Я молчу, стараюсь дышать. Ровнее, Игореш, ровнее… Спокойнее… Еще не время. Еще не время. Все будет.
Чувствую, как во мне что-то настолько дикое поднимается, чему объяснения никакого нет. И контроля тоже.
Папаша, ты как, счастлив там?
Я помню эту ситуацию, мать лежала в больнице, попала туда с аппендицитом, а потом были осложнения… Серьезные очень. Ее и в самом деле еле откачали.
Вот только ничего мне неизвестно про отравление. И про то, что. Это все не осложнения от операции были.
Мать после того случая кинула меня на дядьку и уехала за границу. Наверно, Это и в самом деле был для нее оптимальный вариант. Она там, где никто не достанет, а я под защитой дядьки. Ко мне не сунутся. Вот только моего мнения она не спросила. И не объяснила ничего. А я как раз на первый курс поступил и, можно сказать, остался без матери. Она, конечно, периодически приезжала, нарушая мою веселую студенческую жизнь и постоянно, словно наседка, курируя меня по телефону и лично, когда удавалось поймать. Но никогда не жила в России. Потом где-то на Лазурном берегу умудрилась подцепить московского депутата, и с тех пор мотается с ним туда-сюда.
Я ведь тогда думал, что она меня ради любовника кинула.
Вот как интересно разговор повернулся.
— А папаша сдох в тюрьме, говорю я своему сводному брату. Свои же пером и пырнули.
Вывожу. Знаю, что надо еще время тянуть, Но сил нет никаких.
— Потому что черти долго не живут, согласно кивает Беркут.
— Ты задержался, скалюсь я. Папаша не предупредил мою мать, что у него была жена и ребенок. И кто знает, может до нас с тобой у него были еще семьи.
— Нет, я проверял, спокойно отвечает Беркут. Но дело не в этом.
— А в чем?!
Вот реально, в чем???
Какого ты хрена прицепился ко мне, сука?
— В том, что ты… Ты отобрал у меня все. Я все потерял только потому, что ты существуешь. И, пока я охреневаю от нелогичного и тупого заявления, переводит взгляд на балконную дверь, за которой притаилась Ириска, хорошенькая девочка. Мне понравилась. Она умрет вместе с тобой.
Логика, блядь.
— Беркут… Тебе бы к специалистам обратиться… Ты же ебанутый. С чего такие выводы?
— С того, что если б не мамаша твоя, до которой я, кстати, доберусь еще, после тебя, то я бы жил в нормальной семье. И все было бы по-другому. Она, сука, увела его. Она заставила его избить мою мать! Она! И ты! Из-за тебя, гаденыша, уже сидевшего у нее в пузе!
Он начинает орать, пистолет дергается в руке, а я прикидываю траекторию броска. И нет, не получается так, чтоб хотя бы пятьдесят процентов успеха. А значит надо тянуть еще время.
Я вывел его из себя, может, Беркут совершит ошибку?
— Как ты нашел меня? нет ничего лучше, чем перебить настрой у неуравновешенного человека сменой темы разговора, переключить его.
— Так это, он неожиданно меняется в лице совсем, мрачнеет, бросает взгляд куда-то в стену, как будто там кто-то стоит. Анюта у твоей рыжей уроки шитья и вышивки берет. Увидел ее по видео-связи. Дочери ничего не сказал, Но собрался и приехал к тебе в гости. У меня ведь девочка, он завороженно смотрит в стену, ребенок.
Понятно, что ребенок. Но, видимо, для Беркута эта Анюта особенная.
Ира, бля-я-я!!! Вышла все-таки в интернет. Это же так легко узнать, откуда человек вещает.
— Вернулся на исходную позицию, братишка? он моргает и становится прежним Беркутом, наглым, дерзким и, сука, опасным. Надо же, а совсем недавно выглядел более человечным. Дочь смягчала, ты либо дебил, либо дважды дебил, что вернулся на квартиру, откуда мои ребята рыжую забрали.
Мысленно посылаю честно заработанное звание «дважды дебила» Кирсану.
И пропускаю рывок Беркута.
В последнюю секунду уклоняюсь от просвистевшего возле уха… скальпеля!
Бля!
Реально, как в фильмах!
Спецэффекты тупые. Режиссера на мыло.
Вскакиваю, роняя кресло, перекатываюсь, бьюсь плечом о столик. И все гадаю, почему не стреляет?
Судя по всему, разговоры закончились. И мое время тоже.
Но выстрела нет, после переката вскакиваю на ноги… И вижу, как Беркут, скалясь, отбрасывает пистолет в сторону.
Да ладно! Мы решили полностью следовать сюжету тупого кино?
Ну, с другой стороны, мне же лучше.
— Муай-тай? Ты ведь тоже… ласково спрашивает Беркут.
— Да, да, разминаю я плечи.
— У нас настоящая семья, он расстегивает рубаху и улыбается белоснежной улыбкой. Я тебя рядом с батей похороню.
— Ты знаешь, где его могила?
— Нет у него могилы, и у тебя не будет.
— Ты в курсе, что ты психопат и шизофреник?
— Тебе стоило прочитать нужную литературу прежде, чем хуйню перед врачом нести.
— Да, бляха, скажи хоть сам, что у тебя за диагноз.
