– Это просто вечер, – возразила Полли, посматривая на свои часы. – Просто ужин. Я помню, каково мне было, когда я только переехала сюда и никого не знала.
– Ну да, – кивнула Керенса. – Тебе пришлось выйти на улицу и прихватить первого встречного женатого рыбака.
Полли выразительно посмотрела на нее.
– Ой, ладно! – воскликнула Керенса. – Может, лучше сделать по-другому? Просто погулять, не рассиживаться за столом? Чтобы я не ляпнула чего-нибудь после третьего бокала вина.
– Нет, – возразила Полли. – Серьезно, я не хочу вообще упоминать об этом. Мне будет неловко, а ее это может просто убить. Она плохо себя чувствует. И ей может стать еще хуже.
– Или, возможно, правда пойдет на пользу?
– Иногда правда помогает, – сказала Полли. – А в других случаях делает все в миллион раз хуже, в особенности когда другого человека нет рядом, чтобы выплеснуть на него эмоции. Я думала, он свободен, помнишь? Если бы он хоть раз потрудился упомянуть о ней, я бы и близко не подошла. Это его вина. Так зачем причинять ей лишнюю боль? К тому же ей нужны друзья прямо сейчас, и мне кажется, мы можем ими стать.
– Ладно, если ты удержишься от того, чтобы переспать с ее братом или чего-то в этом роде… А где Хакл?
– На конференции по пчеловодству в Девоне, представляешь? – ответила Полли. – Там собрались сотни три пасечников. Они решили обсудить сорта цветочного меда и способы сохранения ульев, а заодно напиться медовухи. Но Дюбоз придет.
– Он интересный, – заметила Керенса.
– Да, – согласилась Полли. – Но кажется не таким привлекательным, когда оставляет постельное белье прямо на лестнице и постоянно жалуется, что здесь нечем заняться.
– Но здесь действительно нечего делать.
– Знаешь ли, я уже от тебя такого наслушалась. И мне незачем слышать то же самое от кого-то еще.
– Ладно, – отмахнулась Керенса. – Расскажи мне об этой конференции Хакла. К примеру, они будут наряжаться?
– Ну, там будет ужин…
– Нет, я имела в виду, что они нарядятся пчелами!
– Они не станут наряжаться пчелами.
– Я разочарована.
– Ну… я могла бы купить Хаклу черно-желтый полосатый свитер.
– Не может быть! – усмехнулась Керенса. – И заставила бы надеть?
– Шутишь? Он ведь этот дом сверху донизу набил изображениями тупиков. Надо же как-то ему отомстить.
– Ха! А как тебе кажется, они там слушают старые песни группы «Полис»?
– Вроде «Не гуди рядом со мной»?
[8]
– Или «Да-би-би-би, да-ба-ба-ба»!
Подруги расхохотались.
– Ладно, мы уже почти пьяны от смеха, – заявила Керенса. – Думаю, нужно выйти, пока мы еще в состоянии спуститься. Вниз идти труднее, чем вверх, если ты напилась.
– Знаю, это как у лошадей.
– О чем ты? Что значит – как у лошадей?
– Лошади легко идут вверх, но не вниз. Если обнаружишь лошадь на маяке, то это будет действительно плохая новость.
– Не понимаю, как я до сих пор жила на свете, не зная этого?!
Керенса через голову надела платье с длинными рукавами, очень простое, но явно очень дорогое.
– Ух ты, оно как будто на тебя сшито! – весело воскликнула Полли.
– Ну… да, – согласилась Керенса. – Потому что так и есть.
– Ты серьезно?
– Серьезно. Кто-то воткнул в меня булавку на примерке, и Рубен пригрозил, что подаст на них в суд.
– До чего же странная теперь у тебя жизнь! – сказала Полли.
– Ну это не так странно, как установка ПОЖАРНОГО ШЕСТА, которая тебе грозит в ближайшем будущем.
Подруги вышли, и Дюбоз присоединился к ним. Он надел светло-серый костюм, который, как прекрасно знала Полли, принадлежал Хаклу, но она не стала об этом упоминать.
Потеплело, и ветер дул не так свирепо, как в последнее время. Компания весело начала спускаться по ступенькам среди скал; Керенса, как обычно, вышагивала в нелепейших туфлях. Нил тут же подлетел к ним, выбравшись из окруженного камнями озерца, где обычно плескался, – Хакл называл это купанием в бассейне на открытом воздухе.
Керенса наклонилась.
– Привет, пташка! – сказала она.
Нил сердито пискнул. Керенса не вызывала у него большой симпатии. Она никогда не угощала его вкусненьким, и ей не нравились отпечатки птичьих лап на ее дорогой одежде.
– Знаешь, я видела миллион тупиков сегодня. Они прилетели сюда, и знаешь, что делали? Заигрывали с подружками, ясно? Порхали, и ерошили перья, и шумели, и носились вокруг. А у тебя нет подружки? Ты подружек не заводил, нет? – Керенса выпрямилась. – Твоя птица очень странная. Тебе нужно подыскать Нилу друзей или подружку, ну что-то в этом роде.
Полли напряглась:
– Он вроде бы вполне счастлив.
Нил подскочил к ее ногам и нежно потерся о колготки. Его клюв случайно зацепился за них – и тут же одна петля спустилась. Керенса округлила глаза, но Полли просто погладила птицу, зная, что Нилу это нравится.
– Я хочу сказать… он ведь уже не птенец. Разве ему не следует летать на свободе?
– Точно, – согласился Дюбоз. – Этой птичке пора вить свое гнездо.
– Я ведь ему не мешаю, – обиженно произнесла Полли. Она всегда защищала Нила. – Если ему захочется познакомиться с пернатой леди, он может сделать это, когда ему вздумается.
– Как же он познакомится с леди, если вы лишаете его птичьего общества? – фыркнула Керенса. – Интересно, а есть сайт знакомств для тупиков, «Тиндер» своего рода? Они могли бы назвать его «Флаундер»
[9]. Ха-ха-ха.
Полли вздохнула. В глубине души она иной раз задавалась вопросом: не стоило ли поступить сурово и отвезти Нила обратно в заповедник, когда он оттуда «сбежал» и вернулся к ним? Она тревожилась из-за того, что губит его природные инстинкты и это делает птицу зависимой от людей, – Нил не мог самостоятельно добывать пропитание, плохо умел летать и даже по стандартам тупиков был определенно жирноват. К тому же этот тип Малкольм решительно настроен против птиц в магазине…
– Ты сегодня спустилась из своего замка, чтобы доставить мне огорчение? – упрекнула она Керенсу.
– Конечно, – кивнула та. – А ты спустилась со своей башни, чтобы дать мне напиться? Потому что, должна заметить, я просто умираю от жажды.
– Ничья! – заявил Дюбоз.
