— А что же? Я… Я видела красную жидкость, значит, кровь, — растерянно ответила я, сжав руки под столом.
— Сок. Если бы в мясе была кровь, оно быстрее портилось. Вода и белок миоглобин. Именно он окрашивает сок в красноватый цвет. Так что можешь есть стейк без опасений, — Кир глотнул еще воды и прижал костяшку указательного пальца к губам.
— Нет, спасибо. Овощей будет достаточно, — я медленно разжала руки под столом, пытаясь расслабиться.
— Почему боишься крови? — неожиданно спросил мужчина.
— Не знаю, — я пожала плечами, — это у меня с детства.
Кир ничего не ответил. Он еще несколько секунд смотрел на меня, а затем перевел взгляд на экран смартфона, что внезапно загорелся. Я думала, что мужчина ответит на звонок, но он лишь сбросил вызов.
Вскоре нам подали ужин. Всё, как всегда, выглядело очень красиво и аппетитно. Ароматы витали просто невероятные, но мой желудок в приступе волнения неприятно сжался. Я не смогу есть, потому что в моей голове господствовал бардак. Маршал почему-то тоже не спешил приступать к трапезе. Стейк на его тарелке выглядел великолепно. Настоящее произведение кулинарного искусства.
— Почему… — откашлявшись, я снова сжала руки в кулаки и взглянула на мужчину, — почему вы это делаете?
— Я так захотел, — Кир сразу же понял, о чем именно я спрашивала. — Я захотел тебя, Лилиана. Захотел твое время, — он расправил салфетку на своих коленях. — Захотел твоего внимания.
Мои щёки предательски стали горячими. Впервые я слышала такие откровенные признания, что были адресованы конкретно мне. Сердце тяжело застучало в груди. Я поспешила отпить из своего стакана, чтобы смочить горло.
Кир неподвижно наблюдал за мной. Его серо-голубые глаза сейчас отливали преимущественно серебром. Воротник белой рубашки расстёгнут на несколько пуговиц. На манжетах блестели платиновые запонки. Этот мужчина был привлекателен. Но его взгляд… Его движения. Они пугали и настораживали. Что-то на инстинктивном уровне вызывало страх и опасение.
— Я тебя не обижу, Лилиана, — совершенно серьезным тоном заявил Кир.
— Тогда отпустите.
— Мы это уже проходили, — он едва заметно улыбнулся, словно я была несмышлёной дурочкой, и он устал объяснять мне простые истины.
Отчетливо понимая, что этот вопрос уже закрыт и вряд ли получиться что-то изменить, я взяла вилку и принялась ужинать. Аппетита не было, но и сидеть неподвижно я уже не могла. Нервы не выдерживали. Как только я начала есть, к ужину приступил и Кир.
Ели мы молча. Я старалась думать, о чем угодно, только чтобы не сойти с ума от страха, но ничего не получалось. Мой взгляд иногда осторожно поднимался к Маршалу, изучая его облик. Я будто бы пыталась проникнуть к нему в мысли, но, конечно же, не могла этого сделать. Оставалось только одно — продолжать заталкивать в себя овощи.
— Кто с тобой был на вечере? — спросил меня Кир, аккуратно разрезая стейк на небольшие кусочки.
— Моя сестра, — осторожно ответила я, принуждая себя смотреть в свою тарелку.
Никаких последующих вопросов не последовало. Как бы я себя мысленно не умоляла успокоиться, меня всё равно одолевали негодование, непонимание и непринятие всей этой ситуации.
— Хорошо, — произнесла я и отложила вилку. — Допустим, я… Я буду с вами.
— Не будешь, а так оно и есть, — невозмутимо поправил меня Маршал.
— Секс — это физическое. Просто ряд движений. А что же чувства? А как же любовь? Вы просто берёте то, что хотите, а затем вышвыриваете? Вас это не тревожит? В чем суть контакта, если сердце одержимо не стучит в приступе страсти или эмоций, что не стискивают каждую клеточку в желании прикоснуться к человеку и стать с ним единым целым? — я втянула воздух в лёгкие, потому что моя маленькая тирада чуть не удушила меня.
— Чувства и любовь — это слабость, — резко оборвал Маршал. — А человеческие слабости лишь мешают здраво смотреть на реальность. Суть сексуального контакта в том, чтобы удовлетворить свои физические потребности. Выбираешь партнёра, который тебе не противен и снимаешь напряжение. Любовь — бред чокнутых.
Размышления мужчины меня шокировали. В них было столько циничности и непреклонности. Совсем, как у Евы.
— Даже если и так, — не сдавалась я. — Но почему не выбрать человека, который добровольно согласится… на это всё?
— Чаще люди сами не знают, чего хотят.
— Я знаю.
— И? — взгляд серо-голубых глаз лениво переместился к моему лицу в ожидании ёмкого и аргументированного ответа.
Я вдруг ужасно смутилась и не сумела дать чёткий ответ. Вопрос был простым и одновременно сложным. У меня есть работа. Я живу в неплохом районе в приличной квартире. Лелею мечту стать профессиональным фотографом для какого-нибудь перспективного журнала. А дальше? Чего же я на самом деле хочу?
— Ужин завершен, — вдруг объявил Кир и вытер губы салфеткой.
В груди стянулся неприятный колючий комок. Медленно опустив руки на колени, я, наверное, уже в миллионный раз за этот долгий день попыталась успокоиться. Тщетно. К нам приблизилась охрана и я поняла, что мы сейчас покинем ресторан. Дыхание вмиг участилось. Прежний страх, скалясь, впился в меня когтями изнутри.
Кир поднялся первым. Взяв телефон, он разблокировал его и, кажется, принялся кому-то звонить, направляясь широким твёрдым шагом в сторону лифтов. Несколько секунд я не могла заставить себя подняться из-за стола. Всё мое тело словно окаменело. Сколько бы раз я мысленно не повторяла, что эта ситуация ужасна и абсурдна, реальность не менялась.
Охранник недовольно посмотрел на меня, и я всё-таки с усилием поднялась и пошагал к лифту. Когда я вновь оказалась в апартаментах, мне стало совсем уж дурно. Не убежать. Не спрятаться. Не отбиться. Я ничего не могла сделать.
Охрана осталась снаружи. Кир, разговаривая на английском, ушел куда-то к себе, спрятав одну руку в кармане брюк. В ушах всё еще звенели слова Маршала: «Чувства и любовь — это слабость». Думаю, ему эти слабости совершенно не грозят. Вдоль позвоночника холодными мурашками пробежался страх.
На негнущихся ногах я прошла вглубь обширной гостиной. Электрический камин завораживающе горел в полутьме. Огненная линия вдоль всей стены гипнотизировала взгляд, увлекала окунуться в транс.
Через несколько минут Кир вернулся. Его рубашка была расстёгнута. Босые ступни бесшумно касались холодного блестящего пола. Мужчина опустился в белое массивное кресло.
— Раздевайся, — тихим голосом приказал он. — Хочу полностью посмотреть на тебя, Лилиана. Не противься. Всё равно будет так, как я приказал.
Глава 8
Его спокойный голос набатом бил у меня в голове: «Я приказал, приказал, приказал». Он эхом разлетелся в каждый даже самый отдалённый уголок моего сознания. Я стояла неподвижно и испуганно смотрела на Кира. Его поза была расслабленной, но взгляд оставался каким-то чрезмерно напряженным, испытывающим. Кажется, что этот человек до конца никогда не расслабляется. Во всяком случае, у меня возникло именно такое ощущение.
