Правда.
Он тоже не мог остаться ко мне равнодушным.
— Я ее не знал, — говорит он. — К тому же, как я сказал тому агенту, у меня есть алиби. Дело закрыто.
Я киваю пару раз.
— У тебя всегда все так просто. Дело закрыто. С глаз долой, из сердца вон.
Кажется, мои слова проделывают маленькую брешь в его обороне.
— Послушай, мне очень жаль, что с тобой такое случилось, Синтия. Честно. Но это было очень давно. Тебе нужно двигаться дальше. — Он смотрит на Челси, а затем говорит. — Ты должна позволить нам двигаться дальше.
Я поднимаю голову.
— Где ты был вчера вечером? — требую ответа я.
Об убийстве Кэм еще не сообщали. Я переключаю внимание с Дрю на Челси, анализируя их ответы. Челси неверяще качает головой. Дрю просто поднимает руку.
— Хватит, — говорит он. — Я не знаю, зачем ты пришла, но мы закончили. Со всем.
— Когда ты в последний раз видел Кэмерон или говорил с ней? — Я продолжаю допрос. Когда он не отвечает, я добавляю. — Ее убили, Дрю.
Челси задыхается.
— Боже мой. Убери ее отсюда.
Скрестив руки на груди, Дрю смотрит в землю.
— Боже, — выдыхает он. Его обеспокоенная жена цепляется за него, требуя, чтобы он убрал меня с глаз долой.
Дрю наконец уступает.
— Слушай, ты ее расстраиваешь. Тебе лучше уйти.
— Ты переспал с Кэм.
От этой новости хрупкое самообладание Челси испаряется.
— Боже, Дрю. Она тоже забеременела?
— Что? — Дрю поворачивается к ней. — Нет! Это бред.
Я еще не закончила.
— Где твой ребенок?
Она смотрит на меня так, будто я задала самый нелепый вопрос на свете. Глубоко внутри меня поднимается беспокойство. Все произошедшее было следствием ее беременности. Первая костяшка домино. Неужели так странно, что я хочу увидеть то, что разрушило мою жизнь?
Я поднимаю брови, и бравада Челси улетучивается.
Она меня боится. Что я такого ей сделала, что она настолько меня боится?
— Где ребенок? — требовательно спрашиваю я.
Моя белая блузка без рукавов прилипла к влажной спине. Я рада, что оставила пиджак в машине. Влажность повышается, словно в преддверии дождя, а мне кажется, что еще чуть-чуть и я потеряю сознание.
Дрю делает еще один шаг вперед, но именно Челси наконец мне отвечает.
— Ты его потеряла, — говорит она. — Помнишь?
Нет… Нет, не помню. О чем говорит этот дьявол с нимбом из золотых волос?
— О чем ты? Я спрашиваю, где, черт возьми, твой ребенок. Где та причина, по которой мы расстались? Дрались в тот день? Причина, по которой меня убили?
Я знаю. Мои слова противоречат всему, что я узнала и чему научилась за последние несколько лет. Я не могу винить Челси или Дрю в событиях, которые привели к моей смерти.
Или могу?
Меня охватывает волна гнева, и внезапно жар закипает в крови.
— Просто ответьте!
На лице Дрю отражается сочувствие, но от этого моя ярость только увеличивается.
— Кажется, ты запуталась, Синтия.
К нему присоединяется Челси:
— Это ты пришла к Дрю в тот день, — говорит она. — Ты сказала мне, что носишь его ребенка. Ты была расстроена. Из-за этого мы подрались.
Я протягиваю руку, как будто могу остановить этот поток слов. Громко лязгнули ключи. В ушах шумит, давление нарастает…
Я закрываю глаза, чтобы восстановить равновесие. Тот день возвращается с поразительной четкостью. Всплывают воспоминания. Подъездная дорожка. Дверь из красного дерева. Мои босоножки на танкетке.
Нет, не мои. Я не носила такую обувь. Ее носила Челси.
Память переворачивается, словно отражение в зеркале.
Я иду по подъездной дорожке, звоню в дверь. Открывает Челси. Дрю выслеживает меня в квартире. Вызывают копов.
Ребенок.
Мой ребенок.
Я была всего несколько недель как беременна.
Я только узнала об этом тем утром.
«Ты потеряла ребенка».
Я не потеряла ребенка — его забрали.
Мои руки ложатся на живот. Пальцы нащупывают шрамы.
— О Боже…
— Дрю, она сумасшедшая. Позвони кому-нибудь.
До меня доносится голос Челси. Она права, я сошла с ума. Я сумасшедшая. Я в секундах от того, чтобы потерять всякую связь с реальностью. Периферия подергивается, чернея по краям.
Я должна уйти.
Мне нужно в безопасное место.
Ноги несут меня к машине, хотя я не помню движения. Время течет. Отвратительная правда крутится в моей голове, словно мутная канализационная вода в поисках выхода.
За рулем я расслабляюсь и, замедлив прерывистое дыхание, щелкаю резинкой по запястью, чтобы сосредоточиться. Я чувствую удар резинки. Смаргиваю слезы. А затем разворачиваюсь и уезжаю.
Дрю и Челси смотрят мне в след. Я в последний раз смотрю на них в зеркало заднего вида, а затем концентрируюсь на дороге.
Первые капли дождя падают на лобовое стекло.
Наконец-то пошел дождь.
Глава 26
Ливень
Лэйкин: Сейчас
Центральная больница Сильвер Лэйк находится в сорока пяти минутах езды от нового дома Дрю. Мне не нужна помощь навигатора, чтобы доехать туда, но я все равно закладываю маршрут. Как ни странно, но голос робота, диктующий направление, меня успокаивает. Не дает потеряться в собственных мыслях.
И каждый раз, в момент, когда я беру себя в руки, я вспоминаю, как голос Дрю эхом разносится по аудитории. Он ведет лекцию о ложной памяти.
Это явление встречается чаще, чем многие думают. Особенно в случае пациентов с травмами. Я могу слово в слово процитировать определение из учебника. Я знаю, что это реальный феномен…и все же никак не могу принять, что это случилось со мной.
Мне нужны доказательства.
Больничная карта прямо из источника. А не отредактированная версия.
Потому что это единственное объяснение, которое приходит мне на ум.
Прежде чем совершить болезненный звонок родителям, мне нужны доказательства. Подобно тому, как хороший детектив собирает улики перед арестом, я должна составить цепочку доказательств. И загнать главного подозреваемого в угол.
Пока я стою у входа в больницу, насквозь промокая под дождем, в кармане пиджака вибрирует телефон. Убрав мокрые пряди с лица, я вытаскиваю мобильник.
