Часто ко мне заходила и Лисента, с которой мы успели сблизиться. Мне кажется, что от нее я нахваталась оптимизма и вечной надежды на лучшее. О чем бы она ни говорила, ее речь перемежалась словами «хорошо» и «очень хорошо».
— Это очень хорошо, что вы решили спуститься пообедать в столовую! — щебетала она, пока пересаживала меня вместе с близняшками в коляску. — Его Светлости будет не так одиноко!
Или:
— Хорошо, Ваша Светлость, что вы надели это платье, оно так подходит вашим глазам!
А однажды она выдала:
— Так хорошо, леди Эвелина, что вы оказались такой!
— Какой? — удивилась я.
— Доброй! И молодой! И красивой! — начала она перечислять, сгибая пальцы.
— И для кого же это хорошо? — улыбнулась я. — Для вас?
— Для Его Светлости, конечно! — округлила она глаза. — А то мы тут так боялись, что он женится на одной из своих злобных… ой! Простите ради всех богов, леди, я тут разболталась, сама не понимаю, что говорю!
И как бы ни было мне любопытно, я не стала расспрашивать про этих злобных кандидаток в жены герцога, потому что принципиально не хотела портить себе настроение! Ну и что, что они были?! И пусть даже не одна! Но меня это не касается! Здесь и сейчас есть только я! Добрая! Молодая! И красивая!
Поэтому я притворилась, что пропустила эти слова милой болтушки мимо ушей.
А еще я стала замечать, что начинаю скучать по своему мужу. Когда не вижу его целый день, к вечеру становится грустно и одиноко, как бы ни старались развлекать меня служанки и леди Зарина. А в те дни, когда мы с ним встречаемся, настроение у меня намного улучшается. Хоть в короткие встречи герцог и редко когда удостаивает меня своей улыбки или пары фраз вежливости. Наверное, я просто начинаю привыкать, что с Густавом Ксордом мы делим один дом, пусть даже он бывает в нем очень и очень редко!
Грег в последние дни также перестал показываться. Возможно, это из-за того, что герцог приставил его ко мне лишь за пределами дома, когда нужно куда-либо съездить. А раз выхода в свет пока не было, то и рыжеволосому парню приходится выполнять свои прямые обязанности, а жаль! Я хотела все-таки разузнать у него про магию этого мира, а заодно и проверить его телепатические способности. Правда, то ожерелье с серьгами все еще было на мне, и я уже привыкла к их приятной тяжести на шее и в ушах. А по словам Грега, они не пропускают мои мысли наружу, так что с чтением мыслей все равно пришлось бы повременить.
И вот в одно утро мне сообщили, что ко мне пришел граф Седрик и просит разрешения подняться.
— Конечно, пропустите его! — воскликнула я, откладывая очередной роман о любви, которые мне постоянно таскала из библиотеки леди Зарина. — Я очень рада его видеть!
— А уж я-то как рад! — сообщил мне дядя Миха, обнимая меня. — Ну, как ты, моя девочка? Всё хорошо?
— Всё просто отлично, ведь вы тут, со мной! — улыбнулась я.
Но как же я ошибалась!
Глава 27
Мне не дали с ним по душам поговорить! Буквально в следующую минуту в комнату заглянула служанка и сообщила, что Его Светлость требует, чтобы через двадцать минут я была готова выехать с ним на прием к королю! За двадцать минут! К королю!!
Услышав эти слова, которые служанка произнесла с огромным сожалением, потому что тоже понимала, что за это время просто нереально не то, что подобающе для случая нарядиться, а элементарно душ принять! — скривилась не только я, но и граф Седрик.
— Неужели нельзя было сообщить о приеме заблаговременно? — негромко возмутился старик. — Он что, не в курсе, что ты сильно ограничена в движениях?!
Как бы ни было самой обидно, постаралась успокоить доброго старика, придумав оправдание поступку мужа:
— Вероятно, он просто не успел меня предупредить, потому что целый день был в отъезде. Но ничего не поделаешь, Ваше сиятельство, я вынуждена вас проводить…
— Ничего, девочка моя, я постараюсь в ближайшее время вновь зайти к тебе с визитом! Надеюсь, в следующий раз таких неожиданных сюрпризов не будет.
Поцеловав меня в лоб, граф поспешно вышел, а меня в экстренном режиме начали приводить в товарный вид, то есть купать, переодевать и делать элегантную прическу.
За двадцать минут, конечно же, не успели, а когда меня все же вывезли в холл пред ясны очи герцога, он придирчиво оглядел меня и заявил:
— Вы опоздали на двадцать минут! Мы никуда не едем!
— Как?! — задохнулась я от негодования. — Я не солдат на плацу, чтобы собираться за столь короткий срок! Вы могли бы предупредить меня заранее, хотя бы намекнуть, что намечается поездка во дворец! Если бы еще я могла собираться сама, было бы намного быстрее, но вы ведь и сами знаете, что я совершенно беспомощна!
От злости на глаза навернулись слезы, но я отвернулась от герцога и нервно смахнула их. Что за бесчувственный чурбан мне попался в мужья?! Ни поговорить, ни по-человечески пожалеть даже не может! Хотя… нужна ли мне его жалость? Это последнее чувство, которое я бы хотела от него получить!
Летти, сопровождавшая меня к герцогу, став свидетельницей нашей перепалки, вся сжалась и притворилась мебелью. Как бы ни горела праведным негодованием, я внезапно осознала, что не хочу вводить в курс наших отношений, а вернее, в отсутствие оных, прислугу. Не хочу выступать в их глазах в роли истеричной злыдни или, боже упаси, несчастной брошенки! Но гнев уже успел из меня выплеснуться, а слово, как известно, не воробей! Надо было срочно придумывать, как оправдать свой нервный срыв!
Герцог между тем странно помалкивал. То ли не стал даже слушать мои претензии, то ли совсем ушел из комнаты?
Обернулась и вздрогнула. Его Светлость стоял в шаге от моего кресла и с задумчивым видом оглядывал мою фигуру. И когда успел так бесшумно подойти?
— Вы не беспомощны, Эвелина! — произнес он наконец вполне спокойным голосом, что я с удивлением взглянула в его глаза, в которых не видно было ни капли осуждения или недовольства. — Я позову Грега, чтобы он показал вам, как можно самостоятельно управлять этим креслом. Когда вы все усвоите, вы сами удивитесь, насколько подвижнее и ловчее станете. А пока, раз уж вы так красиво одеты, предлагаю вам покататься по городу и посетить магазины. А потом мы пообедаем в ресторации.
— А разве нам не нужно было к королю? — пролепетала я, сбитая с толку сменой настроения мужа. — Во дворец?
— Это подождет, — как-то легкомысленно, на мой взгляд, отмахнулся он. — Поедем туда в другой раз!
— Ну ладно, — растерялась я, не готовая к таким резким переменам.
Настоящее потрясение я пережила, когда герцог сам, без Грега, повез меня к карете и сам же посадил в нее, не позвав никого на помощь. Удивительное самопожертвование! Неужели что-то поменялось в его отношении ко мне? Или это только временное помутнение/просветление (выбрать то, что кому больше нравится)?
