– Нда-а, – задумчиво покачал головой барон. – Я всегда говорил, Егоров, и не боюсь повториться, что в тебе скрыт большой потенциал, который ты так старательно прячешь за этой вот своей ребячливостью и напускной, глупой бравадой. Как будто два совершенно разных человека в тебе сидят. Ты сейчас выразил самую суть политики нашей страны, которая только лишь начинает выстраиваться. Наша цель – это защититься от крепких зубастых хищников с запада, отогнать гиен-падальщиков с уже теперь нашего юга и укрепиться на Причерноморье, осваивая при всем этом еще и земли за Уралом. Но сейчас перед нами стоит первостепенная задача в том, чтобы встать твердо обеими ногами на этом юге, опираясь здесь на свою армию и флот.
Наверху, Алексей, прекрасно все понимают, ты даже в этом не сомневайся. Там не глупее тебя люди большими государственными делами занимаются. И вот эти твои мысли в целом совпадают с их виденьем всего и вообще со стратегией развития империи. Нам сейчас нужно время, для того чтобы окрепнуть и решить все стоящие перед Россией срочные задачи. Нужно затянуть раны, провести реформы, освоить уже приращенные территории, а вот потом уже и пойти дальше. Поэтому построение на данный момент вот этой твоей линии и носит сейчас характер явно оборонительный, и она нас вполне пока что устраивает. Но пройдет несколько лет, и все должно будет в корне поменяться. Мы должны, как ты правильно только что выразился, быть готовы к ведению войны наступательной, решительной и стремительной. А ты, понимаешь ли, тут фортами, вышками, пушками, телегами да тыловым скарбом вон как уже оброс. И вот это у тебя называется «егерское подразделение»? Шучу, шучу! – толкнул он плечом Лешку. – Пока все так, пока все правильно, Егоров. Но со временем, чтобы получить быстроту и легкость в маневре, вам придется все это здесь же и бросить. Сам ведь знаешь – егеря, как и волка, его ноги кормят! Завтра после полудня я убываю в Елисаветград, а потом и дальше, в столицу. Построишь с утра всю свою роту, будет у меня для вас несколько сюрпризов. Не-не-не, даже и не проси, ничего пока что не скажу, – проигнорировал он умоляющий взгляд Лешки. – Все завтра, Алексей. Помучайся вот немного.
– Ваше высокородие, – приглашаю вас к себе на ужин. – С семьей познакомлю. Ну что вы в этой цитадели ночуете? Поверьте, вы нас никак не стесните.
– Не-ет, – попытался было отмахнуться бригадир, – Мне в цитадели как-то привычней. Я с казенным духом свыкся уже за всю свою жизнь.
Но Алексей был настойчив, и барон наконец уступил.
– Только на ужин, и то из уважения к тебе самому и к твоей семье! Но вот ночевать я точно в фортеции буду.
Начинавшийся чинно и несколько скованно семейный ужин поправил Ильюшка. Он довольно быстро привык к незнакомому дяденьке и уже через час сидел на его коленях, восторженно размахивая напудренным париком. Дед Генрих, играя с мальцом, был воистину счастлив.
– Вот ведь, Господь своих деток не послал, так хоть твой сынок меня маненько потормошит, – со смехом отверг он предложение Егорова забрать сорванца.
– Не надо, Алексинька, не забирай, – попросила Катарина. – Пусть потешатся старый с малым. Ты не заметил, какие у него грустные глаза были? А сейчас они светятся счастьем, словно бы это совсем другой человек.
– …Указом военной коллегии от 11 июня сего года, утвержденным императрицей Екатериной, за особые заслуги по искоренению мятежа в союзном нам крымском ханстве и за проявленную при этом доблесть и мужество поручику Гусеву Сергею Федоровичу присвоен чин капитан-поручика.
Прапорщику Скобелеву Александру Семеновичу присвоен чин подпоручика.
Всем нижним чинам роты, принимавшим участие в крымском походе, выдать премию в размере месячного жалованья.
Обер-офицерам в размере трехмесячного, а штаб-офицерам в размере пятимесячного.
Командиру отдельной особой роты егерей премьер-майору Егорову Алексею Петровичу отдельным рескриптом всемилостивой нашей императрицы выражается Высочайшее Благоволение!
Фон Оффенберг сделал паузу и оглядел замерший перед ним по стойке смирно строй.
– Ваши старание, отвага и доблесть по службе Отечеству не забыты, егеря, и оценены по заслугам. И это касается не только тех, кто был на выходе в Крыму, но и тех, кто в это самое время крепил наши рубежи по Бугу. А придет время, и они получат достойное вознаграждение. Пока же поздравляю вас с окончанием славного крымского похода и с удостоенной всеми вами высочайшей оценкой! Ура!
– Ура! Ура! Ура! – раскатился громогласный клич над центральным фортом Николаевской.
– И это еще не все! – после особо выдержанной паузы произнес с улыбкой господин бригадир.
«Вот ведь зараза! – думал Лешка, вглядываясь в своего начальника. – Ему бы актером, а не разведчиком быть. Ведь как по нотам всю партитуру разыгрывает!»
– Указом военной коллегии от 12 июня сего года при отдельной особой роте егерей создается учебная рота в сто двадцать пять человек личного состава. И командиром в ней назначается Милорадович Живан Николаевич, с присвоением ему чина «капитан». Заместителем командира этой роты назначается Хлебников Вячеслав Николаевич с присвоением ему чина «поручик». Все же остальные вакантные должностные места в сей роте будут комплектоваться по усмотрению премьер-майора Егорова.
«Вот так да-а! – думал Алексей. – Очень неожиданно! Целая дополнительная рота со своей структурой, вооружением и, главное, с людьми. И сколько новой головной боли и суеты!»
– Вижу, что не готов ты к такому был? – улыбался после построения Генрих Фридрихович. – Войны пока нет, Егоров, и она пока что не предвидится. Новый егерский батальон нам сейчас создать никто не даст. Но все ведь меняется, Алексей, а у тебя под рукой совсем скоро уже будет целая обученная рота. И в определенный удобный момент все может случиться очень даже быстро. Согласись, что ты, да и все твои «волкодавы» давно уже переросли ротный уровень? И теперь вам нужно двигаться дальше. А вот эта учебная рота, она-то как раз и есть вот этот следующий шаг. Да и тех твоих офицеров, что на Буге вам спину прикрывали, мы тоже, как видишь, не забыли, каждый из них, окромя тебя, сегодня свой новый чин получил. Но вот подполковник, ты сам, наверное, понимаешь, – это уже уровень командира батальона. Можно было бы тебя, конечно, и двинуть в какой-нибудь пехотный полк на повышение, но я ведь тебя знаю, ты же из кожи вон вылезешь, лишь бы со своего картуза волчий хвост не спарывать? Так?
– Так точно, ваше высокородие! – улыбался Егоров. – Мне и в майорах хорошо быть. Тут только что за сто восемьдесят с хвостиком душ голова болела, а теперь она аж за три сотни маяться будет.
– Ничего, Алексей, справитесь, – махнул рукой барон. – Вам ведь не привыкать. Вспомни, восемь лет назад полсотни даже вас не было. А сейчас вы уже и до двух уверенно дошли. Тем более если, как ты их там называешь, вольноопределяющихся ваших прибавить, – и он кивнул на левый фланг, где в конце строя стоял старый солдат Дорофей со своим внуком.
– Справимся, конечно, ваше высокородие, – согласился с бригадиром Алексей. – Опять, конечно, полковые командиры будут обижаться, что мы у них хороших солдат к себе переманиваем. Но это ладно, у нас вот с офицерским составом большие сложности возникнут. Целых четыре человека теперь нужно будет искать, а у нас ведь особые требования к егерской службе. Не каждый из господ офицеров нам подойдет. Ваше высокородие, позвольте воспользоваться вашим хорошим настроением и испросить разрешения аттестовать на начальный обер-офицерский чин подходящих для этого егерей из солдат и унтер-офицеров?
