—Мышиный король, - выдохнула она.
Ханна хихикнула.
—что?
—Ничего.— Пайпер стряхнула мысленную паутину и
настороженно посмотрела на дверь.
—Кто там? - спросил я.
—Это Брендан.
—ой.—Она подняла глаза и поняла, что обменивается хмурым взглядом с Ханной, хотя они и не могли видеть друг друга. Что нужно было от нее сварливому капитану лодки, что не могло подождать до часа нормальных людей? Каждый раз, когда она думала, что они видели друг друга в последний раз, он, казалось, был прямо там, впереди и в центре. Сбивает ее с толку.
Она не лгала о том, что не знала, как вести себя в его присутствии. Обычно было легко очаровывать, флиртовать, льстить и обнимать мужчин за мизинец. Пока им не наскучило и они не двинулись дальше, что, казалось, они делали все быстрее и быстрее в эти дни. Но это не имело значения. Брендан украл у нее колоду козырей хорошенькой девушки, и она не могла их вернуть. Теперь он слишком часто заглядывал за занавеску. В первый раз, когда они встретились, она была утопленницей и оскорбила его любимый Вестпорт. Встретившись во второй раз, она оскорбила его покойную жену. В-третьих, она чуть не сожгла эту реликвию здания дотла ...
Хотя есть с ним было вроде как ... приятно.
Может быть, это было не то слово.
По-другому, определенно по-другому. Она вступила в разговор с мужчиной, не пытаясь постоянно представлять свою лучшую сторону и смеяться в правильном направлении. Казалось, его заинтересовало то, что она хотела сказать. Мог ли он быть таким?
Очевидно, он не сразу пришел в восторг от ее внешности. Ее привычные призывные взгляды только усилили его раздражение. Так, может быть, он хотел быть другом! Например, основываясь на ее личности. Разве это не было бы чем-то особенным?
—Ха, - пробормотала она, зевая. —Друзья.
Свесив ноги с края кровати, она сунула ноги в свои черные бархатные тапочки Dolce & Gabbana и направилась к двери. Прежде чем открыть ее, она поддалась тщеславию и стерла следы сна в уголках глаз. Она открыла дверь и вытянула шею, чтобы посмотреть в лицо угрюмому капитану лодки.
Пайпер начала было говорить
—Доброе утро,—но Брендан прочистил горло и повернулся на четверть оборота, уставившись на дверной косяк.
—Я подожду, пока ты оденешься.
—Прости...?- сморщив нос, она посмотрела на свою майку и трусики.
—ой.
—Здесь, - сонно позвала Ханна, бросая Пайпер подушку. —спасибо.— Она поймала его и выставила перед собой, как
пухлый щит.
Держаться. Неужели этот мужчина, которого она считала не более чем хулиганом ... Покраснел?
—Да ладно тебе, Брендан, - усмехнулась она.
—В моем Instagram есть намного хуже. На самом деле, на любой чужой фотке в Instagram.
—Не у меня, - сказала Ханна приглушенным голосом. Секунду спустя она уже тихо похрапывала.
Впервые Пайпер заметила набор инструментов у ног Брендана. —Для чего все это?
Наконец Брендан позволил своему вниманию вернуться к ней, и на его челюсти напрягся мускул. Подушка прикрывала Пайпер от шеи до верхней части бедра, но изгиб ее обтянутого трусиками зада все еще был виден. Взгляд Брендана теперь скользил по этой выпуклости, продолжая подниматься вверх по линии ее спины, его кадык подпрыгивал в горле.
—Я поменял замок на двери внизу, - хрипло сказал он, пристально глядя на нее.
—Пришел, чтобы изменить и это тоже. Это займет всего несколько минут.
— О.—Пайпер выпрямилась.
—почему?
—Мы уезжаем сегодня утром на три ночи. Последняя рыбалка перед крабовым сезоном. Я просто ...—Он присел на корточки и начал рыться в своей коробке, лязгая металлом так, что она едва могла расслышать его, когда он сказал:
—Хотел убедиться, что это место будет в безопасности.
Пальцы Пайпер сжались на подушке.
—Это было действительно мило с твоей стороны.
—Хорошо.—С инструментами в руках он снова выпрямился во весь рост.
—Я видел, что ты этого не делала. Даже несмотря на то, что у тебя было два дня.
Она покачала головой.
—Тебе пришлось пойти и испортить этот приятный жест, не так ли?
Брендан хмыкнул и принялся за работу, очевидно, решив не обращать на нее внимания. Хорошо. Просто назло ему она уронила подушку и пошла варить кофе. Во время поездки своей сестры в музыкальный магазин с Фоксом Ханна нашла магазин электроники для мамы и папы, купив пиво на одну чашку, которое обычно можно найти в гостиничном номере. Они продавали его за десять долларов. Кто продавал что-нибудь за десять долларов? Они радовались охоте Ханны за выгодой, как Пайпер радовалась, когда находила платье Balmain за четыре тысячи долларов на распродаже образцов.
—Не хочешь ли чашечку кофе?- спросила Пайпер Брендана. —Нет, спасибо. Уже выпил одну.
—Дай-ка я угадаю.— Добавив кружку воды, она опустила крышку кофеварки и включила ее.
—Ты никогда не пьёшь больше одной чашки.
Хмыкнув он ответил
—Два по воскресеньям.— Его брови сошлись вниз и сошлись вместе.
—Что это за красная отметина у тебя на голове?
—ой.— Ее пальцы приподнялись, чтобы дотронуться до больного места.
—Я не привыкла спать с другой кроватью на три фута выше моей. Я продолжаю биться головой о верхнюю койку.
Он издал какой-то звук. Продолжал хмуриться.
Его видимая сварливость заставила уголок рта Пайпер приподняться.
—Что ты собираешься ловить на этот раз?
—Палтус. Морская рыба.
Она закатила глаза от его резкого ответа и прислонилась спиной к облупившейся кухонной стойке.
—Ну, мы с Ханной все обсудили, и мы придерживаемся твоего предложения.—Она взяла свой допитый кофе, помешала его пальцем и отхлебнула.
—Мы хотим наслаждаться нашим временем в Вестпорте. Скажи мне, куда идти. Что делать.
Брендану потребовалась еще минута, чтобы закончить с замком. Он проверил его и положил свои инструменты в коробку, прежде чем подойти к ней, выудив что-то из заднего кармана. Она почувствовала покалывание на мягкой внутренней поверхности бедер и поняла, что он смотрит на нее, но притворилась, что не замечает. В основном потому, что она не знала, как к этому относиться. Этот знакомый ожог мужского внимания не давал ей обязательного ощущения успеха. Внимание Брендана заставляло ее как бы ... нервничать. Он должен был быть мертв, чтобы не смотреть. Но настоящий интерес заключался в чем-то другом. Она даже не была уверена, что бы сделала, если бы Брендан проявил больше, чем мимолетное внимание к ее сексуальности.
