- Если вас хорошо учат в ошской гильдии, - усмехнулся кристарский маг, и Велена, фыркнув, пихнула его локтём, - то ты, верно, помнишь, что вначале кругов было двенадцать. Тогдашние маги горы переставляли силой мысли, а теперь что же? Да все сосуды в голове лопнут, покуда заставишь эту гору хотя бы треснуть! Спустя тысячелетие кругов стало девять. Через триста лет осталось семь. Счётная наука говорит о простом: циклы сжимаются, теряют по времени. ?сли закон не врёт, уже сейчас кругов должно быть пять, магов седьмого – считанные единицы. Я провёл некоторые расчёты… скоро магия упадёт до третьего, что её почти обесценит.
- Почему так? - новость встревожила: что-то, а терять свою силу Велене не хотелось. Что уж говорить о тех, кто полoжил жизнь ради магии? У кого больше ничего нет?
- Ещё не выяснил, – просто ответил напарник. – Читал, что перед спадом наблюдается всплеск. А затем – некий катаклизм и резкая убыль. ?сли доживём, засвидетельствуем, – подвёл радужные итоги маг-харчевник.
- Твои артефакты-накопители энергии, в таком случае, пригодятся, - задумчиво заметила колдунья. - Ты их… для этого…
- Ну… - неохотно признал Мартин. – Можно и так сказать .
- Но почему же Деметра… Сильнейшая унтерхолдской гильдии… запретила исследования?
- Чтобы просочившиеся к альдам новости не привели их в Империю раньше, чем наши войска будут к этому готовы, - ровно пояснил кристарский маг. – Преимущества не должны засветиться раньше, чем мы сможем их использовать .
Велена едва не поперхнулась воздухом: выходит, запрет Деметры Иннары – показной?! На самом деле научные труды мастера Мартина нашли своё самое непосредственное применение – на благо Объединённой Империи в очередной войне с альдами…
- Мартин, - снова позвала спутника она, - а что ты отдал за пятый круг? Жало в плоть…
О деликатности вопроса Велена вспомнила не сразу. Лишь когда зелёные глаза харчевника потемнели, а губы поджались и медленно растянулись в не слишком искренней улыбке.
- Я толстый, – Мартин сокрушённо развёл крупными руками, - разве этого недостаточно? Вот ты бы хотела стать такой же круглой, как я?
Велена вздрогнула, но не отступила.
- Мне кажется, это не от метки Великого Духа, – с сомнением произнесла она. - Тебе, похоже, довольно уютно в своём весе…
- Не очень-то, – вздохнул харчевник, – но не стану врать, что сильно уж старался от него избавиться. Вот, пешком хожу – говорят, помогает.
Настаивать на правдивом ответе Велена не стала: тётушка Морин, помнится, упоминала , что женская мудрость должна пересиливать женское любопытство, иначе «и дом разрушишь,и сама поранишься». Правда, речь шла о семейных отношениях, но Велена о таких тонкостях всё равно не задумывалась .
- А тёмный артефакт у Дагборна надо забрать, – вдруг посерьёзнел харчевник. - До сих пор себя казню, что дал нашему товарищу уйти. Сдаётся мне, я не всё разглядел. Какая там руна изображена под рукоятью? Видел только свечение, не разобрал символа.
- Не я рисовала , - нахмурилась Велена. - Но меч заберу, как только увижу. ?оть бы и силой.
- Переживаешь? – понятливо хмыкнул толстый маг. - Дагборн – талантливейший ловец ящеров, один из лучших воинов Ло-Хельма, уважаемый человек…
- Сватаешь? – неприязненно бросила колдунья. – Не старайся. Я заберу артефакт не поэтому.
Мастер Мартин деликатно не спросил о причинах, чему она втайне порадовалась: объяснить неуместную заботу всё равно не сумела бы. Нравился ли ей наглый легионер? Силён, красив – безусловно. Но не умён. И с Райко ни в какое сравнение не годится. Тогда отчего? Что так тревожно билось в груди при мысли о том, что другой человек пострадает вместо Сибранда Белого Орла? Что не давало покоя, кoгда Велена вспоминала самого иммуна? Видит Тёмный – попадись ей проклятый артефакт в руки, похоронит его на самом дне северного моря. Ни Дагборну, ни Сибранду его больше не отдаст.
- Вечереет, – буркнула колдунья, с неудовольствием оглядывая тёмно-синее небо.
- Лети, – кивнул Мартин. – Я быстрее пойду, а то замаялся за тобой семенить.
Велена снова не сдержалась – фыркнула, отмахнулась от усмехнувшегося спутника и обернулась к Деду. Ящер, кряхтя, стерпел неловкую всадницу, забиравшуюся в седло, и, едва дождавшись приказа, тяжело взмахнул кожистыми крыльями.
В сторожке горел свет – очень кстати, потому что сверху разруше?ная крепость выглядела сплошным тёмным пятном на фоне худо-бедно освещённого города. Направляя Деда на посадку, Велена подумала , что следует ей раздобыть таких же фонарей, как на улицах Кристара: в следующий раз, после очередного полёта, никто её дожидаться не станет.
Ящер недовольно фыркал, пoка она наполняла кормушку заготовленным мясным варевом, и нетерпеливо притоптывал на месте,то и дело огрызаясь на неловкую всадницу, слишком медленно избавлявшую его от цепей и кожаных ремней седла.
- Мог бы проявить больше благодарности, - в свою очередь нахмурилась Велена, закончив с приготовлениями. - Я, между прочим, раньше так не надрывалась даже ради Райко! А ты куда как омерзительнее, уж прости.
Дед скосил на неё жёлтый глаз и повернулся хвостом, с утробным чавканьем вгрызаясь в дурно пахнущий ужин. Колдунья скривилась, проглотив вставший в горле ком,и поспешно вышла из загона, едва не пpиплясывая на морозе. Пожалуй, что грубоватая свояченица иммуна, Октавия, была права, называя женщин крепкими созданиями: морской воздух по–прежнему острыми кристаллами вгрызался в лёгкие, наполняя тело могильным холодом, но ненависти уже не вызывал – сказывалось постепенное привыкание.
- А вот и она, - странным, неестественно оживленным тоном поприветствoвала хозяйку дома Октавия, поднимаясь с лавки. - Как первый патруль, дочка?
- Лучше, чем ожидалось, - пробормотала Велена, задубеневшими пальцами разматывая завязки на дареной Сибрандом шубе. Быстрого взгляда вглубь натопленной комнаты хватило, чтобы на сердце разлились умиротворение и тихая радость: нежданные помощницы притащили в сторожку найденную в крепости мебель, устлали пол и стены старыми, но ещё вполне годными коврами. Пожалуй, обновлённая обитель пришлась ей по вкусу: в такой и жить приятно,и служить не так невыносимо. - Нила уже ушла?
- Конечно, - так же неуверенно-бодро отвечала Октавия, бросая взгляд в сторону. - Дети дома дожидаются, я быстро её отпустила.
- В крепости успели что-то сделать? - поинтересовалась Велена: жуткие развалины влекли адептку Братства Ночи не меньше, чем дворцовые палаты – её сверстниц. И добавила, удивляясь себе, – не знаю, как и благодарить. Я завтра уже гляну…
Стряхнув с обуви снег, Велена наскоро расправила влажные волосы и шагнула наконец в тепло комнаты, закрывая двери в сени. И замерла на пороге.
- Здравствуй, красавица Велена, – негромко проговорил Дагборн, не глядя на неё.
Ни смешинки в обыкновенно шальных глазах, ни развязности в непривычно собранной позе. Взгляд выхватил рукоять двуручника за широкими плечами, но мысль о тёмном артефакте, который они с Мартином договорились при встрече тотчас изъять, мелькнула и пропала. Треснуло полено в печи – и внезапно всё стихло. Словно рухнул на обнажённую шею топор палача, отрезая звуки, запахи, свет – только она и чёрное, страшное, неотвратимое…
