Кстати, костюм стоил мне очень дорого. Как оказалось не только в прямом, но и в переносном смысле.
Вот я приперлась (простите за грубость) во дворец на заседание Королевского Совета. С удовольствием наблюдала ажиотаж, вызванный моей внешностью, пока вышагивала со своей компаньонкой по залам дворца и ждала вызова в зал Королевского совета. Члены совета — важные сановники в костюмах, увешанных орденами в возрасте от пятидесяти лет и старше, то есть по моим меркам старики, располагались в креслах полукругом по обе стороны от королевского трона и поедали меня глазами. На стенах висели портреты каких-то важных дедов, и, казалось, тоже косились на меня. Обстановка зала, где проводились встречи Королевского Совета была пышной и мрачноватой. Тем более я привлекала внимание своей молодостью и красотой. Король, не стесняясь, оглядел меня с полным одобрением во взгляде. Мне предложили сесть в строгое, неудобное кресло с высокой, жесткой спинкой. Наш милостивый король заговорил со мной с легкой улыбкой на устах. Задал несколько вопросов о моей жизни, учебе в Академии, дипломе, артефакторной мастерской, трудностях, если они есть. Я коротко рассказала обо всем, ответила, что все у меня хорошо, проблем нет, просьб к короне тоже.
На вопрос есть ли у меня жених, ответила, что пока нет. Секунду подумав, добавила на всякий случай, что есть молодой мужчина, который движется в этом направлении, чтобы стать моим суженым. На просьбу назвать его имя, ответила отказом, сделав вид что смущаюсь. Подняла глазки на короля. Королевский взгляд проницательно блеснул, губы усмехнулись. Мои слова его не обманули, поняла я. Еще пять минут расспросов о моих магазинчиках и я была отпущена, король разрешил при необходимости обращаться за помощью непосредственно к нему, и еще сказал, что хочет, чтобы я посещала королевские увеселения, на которые я буду теперь получать приглашения. Я встала с кресла, присела в глубоком реверансе. Ко мне подошел церемониймейстер, подав левую руку, на которую я оперлась, важно развернул меня лицом к двери и, стуча своим золоченым жезлом, повел на выход.
На диванчике, напротив зала заседаний Королевского Совета меня дожидалась компаньонка, пожилая леди Вернс, аристократка из древнего, но угасшего и полностью разорившегося рода. Обычно она сидела дома, читала, вышивала, дремала, пока я носилась по делам производства в сопровождении двух телохранителей. Но в королевский дворец я явилась, соблюдая все правила приличия. Я махнула леди рукой, едва дождавшись пока она встанет, понеслась с почти неприличной скоростью на выход. Меня разволновали вопросы короля о моих матримониальных планах. Я ругала себя за подчеркнутую красоту и решила немедленно ехать к своему бывшему опекуну. Мне не с кем кроме него было посоветоваться по этому поводу. Как избежать немедленного замужества? Что делать, если король сам найдет мне мужа? И еще масса других вопросов. И ни на один я даже примерно не знала ответов.
Я скорыми шажками, цокая каблучками и слегка поддерживая юбку, двигалась сквозь анфиладу комнат к служебному входу, за мной спешно семенила леди Вернс. Время от времени навстречу нам попадались придворные и лакеи. Я целеустремленно шла к выходу, не обращая внимания на интерес, который вызывала во встречных мужчинах, и старательно избегая взглядов, чтобы не дай бог не остановил, кто-нибудь знающий меня. Наконец мы покинули дворец. Слегка сбавила темп, жалея компаньонку. Да и я слегка запыхалась и чувствовала, как зарумянились щеки от быстрого шага. За воротами дворцового паркового комплекса нас ждала карета и телохранители. Мы почти дошли до ворот, когда наш путь преградила компания пышно одетых вельмож. Главным в этой компании был мерзкий тип непонятного возраста. Но явно не молодой. Пышный камзол с золотыми позументами, орденами и золотой тесьмой подчеркивал помятость и потертость самого господина. Лицо худое, а пузо висит над кривенькими ногами как полу набитый мешок. Глазки маленькие, с прищуром, губы наоборот, как два мокрых пельменя. Усики тонкие над губой, бородка клинышком, кривая ухмылка, на лысину начесаны боковые длинные пряди. Единственная красивая черта — это прямые широкие плечи. Но этого мало, чтобы посчитать незнакомца привлекательным. Вокруг в почтительных полуприсядах и поклонах застыла свита человек из десяти.
— Куда вы так спешите, прекрасная леди?
Я попыталась молча обойти вельможу. Но мне это не позволили.
— Когда я спрашиваю, мне отвечают! — прорычал недовольный голос.
— Милорд, мы с вами не знакомы.
— Я принц Калин. Кто вы?
Мужчина взглянул на меня пронзительным взглядом, как будто раздел меня догола.
— Наиста дер Валентайн, — я слегка присела в легком книксене.
— Хорошо. Вы так спешите, что я не буду вас задерживать. Но завтра к обеду ждите меня в гости.
Вот никогда никого не боялась, а тут по позвоночнику как будто изморозь пробежала. Я опустила глазки долу и посеменила дальше, вцепившись в руку леди Вернс.
Корнель, один из телохранителей открыл нам дверцу кареты и помог устроиться на бархатных подушках. Я приказала ехать к опекуну. Сама обратилась к компаньонке.
— Леди Вернс, вы знаете кто такой этот принц Калин? Нашему кронпринцу всего пятнадцать лет и звать его Нариз. Вроде я что-то слышала…что-то неприятное…
— Знаю. Это двоюродный брат Имерийского императора. У нас сидит уже лет пятнадцать. Якобы с дипломатической миссией. На самом деле ничего не делает. Только пьет, играет в кости и насилует девушек. Обычно, простолюдинок, которым наш добрый король потом выделяет приданное. Если до него доходят эти слухи. Но бывают и более скандальные случаи. Принцу никто не указ. Говорят, император специально держит его вдали от империи. Вроде там у себя он творил еще более ужасные вещи. Два раза он тут у нас женился. Первый раз сам, второй раз по требованию нашего доброго короля. Принц украл и изнасиловал младшую дочь маркиза,…не будем называть фамилию. Обе его жены умерли по разным причинам. Но больше года ни один его брак не длился. Но он очень богат и щедр, и, вообще то, от аристократических претенденток на звание его любовниц у него отбоя нет. И зачем ему при этом еще кого-то насиловать… (Леди Вернс закатила глаза и брезгливо дернула плечиком). Принцу всего тридцать пять лет, а выглядит почти как старик, хотя по слухам он сильный маг. Ужасный тип, хоть и принц. Вам очень не повезло, что вы попались ему на глаза.
Леди Вернс помолчала, — Не знаю, стоит ли вам говорить то, что я еще слышала о нем… все же вы еще молодая девушка, хотя и очень самостоятельная.
— Говорите, леди Вернс. Я думаю, что все это очень серьезно.
— Шепотом рассказывают, что у него в доме есть черная спальня. Там вместо постели дыба, столы с кандалами, железные ошейники, плетки и страшные ящики. Там он насилует своих жертв. Говорят там и с женами он… в общем, как и со всеми. Он не может как обычные мужчины. У него…эээ…не наступает возможность к соитию, если только он не мучает своих женщин. Только так он и может с ними соединяться, приковав к дыбе, избив плеткой, или засунув в железный ящик.
— Боги! Неужели такое возможно в нашей просвещённой стране, при нашем милостивом и добром монархе!
