А что, если он не сможет ничего придумать? Ладно если Бегроган откажется, а вдруг нет? Что я тогда буду делать?
Мы работали с Бегроганом уже несколько недель и даже смогли получить официальное разрешение на продажу коктейлей с огнем. Правда, пришлось написать огромное обоснование, для чего это вообще надо. Тут уж я буквально на уши встала и сочинила целый трактат о том, что подобные вещи зрелищны и свидетельствуют о мастерстве бармена, а значит, привлекают клиентов. Кроме того, частично выгорающий алкоголь придает напитку новый необычный вкус. Ну и так далее.
Пришла комиссия, внимательно изучила рабочее место, понаблюдала за процессом, еще раз оценила все противопожарные средства, вплоть до ширины проема запасного выхода. Теперь никто не мог сказать, что мы делаем что-то противозаконное и запрещенное. Хотя, конечно, если бы кто-то обжег язык, как с мерсом, все равно прилетело бы по полной программе.
Это была пусть крошечная, но победа. Хотя по другим статьям похвастаться мы ничем не могли. Я не сомневалась, что под нас кто-то старательно копает. С задержкой едва ли не на месяц пришла еще одна комиссия — изучать, почему произошел потоп в подвале. Выяснила, что нашей вины не было, но нервы потрепали.
Следом проверили кухню и работу официантов, поскольку кто-то из клиентов пожаловался, что после посещения «Дайны» заработал расстройство желудка. Тут я, конечно, здорово напряглась, потому что знала, насколько сложно выполнить все санитарные требования. Однако существенных нарушений не нашли, так, мелкие недочеты.
А еще проверили, совпадают ли цены на напитки с теми, которые указаны в карте. Вот тут нам капитально повезло: подставной клиент заказывал именно то, что было в этой самой карте указано. Потребуй он какую-нибудь импровизацию, и мне пришлось бы долго доказывать, что я умею высчитывать стоимость в уме с точностью до последней капли.
В общем, оборону мы держали, и вся моя команда в этом помогала, особенно Войтех и старший администратор Пирс, но нервов эти набеги отжирали немерено. Пожалуй, с первой «Малинкой» все обстояло проще. Хуже всего, что мы не представляли, кто инициатор, поскольку кандидатов было море.
Что касается нашей главной проблемы с нелегальным алкоголем, тут все подвисло. Вариант с официальным разрешением отпал сразу. Альтернативных технологий изобрести не удалось. Как мы ни исхитрялись, все сводилось к одному: смешивать разрешенные напитки можно, добавлять в них что-то непосредственно в процессе — тоже. Изменять путем длительного воздействия — нет.
— В моем мире, если что-то нельзя сделать легально или за деньги, в ход идут связи, — сказал Бегроган. — Иногда так удается обойти самые строгие запреты.
Я уже знала, что у него был небольшой собственный бар, куда ходили только свои, можно сказать, культовое место. И наверняка он с подобными вещами сталкивался.
— У нас тоже, — вздохнула я. — Но у меня таких связей, к сожалению, нет.
— Не обязательно дружить с большими начальниками. Иногда важнее мелкий чиновник из тех, кто готовит документы. Нужно сочинить грамотное обоснование, почему настои не являются самодельным алкоголем, и через мотивированный низший персонал подсунуть тому, кто принимает решение. С огнем у тебя замечательно получилось.
— С огнем было проще, — возразила я. — Такие напитки никто не запрещал. Получить «да» значительно легче, чем отменить «нет». Но даже если я это и сочиню, через кого передать?
— Давай так, — Бегроган накрутил на палец прядь бороды. — Ты пишешь, а я ищу ходы.
30.
В ближайший выходной я поехала к Ларту, которого давно уже не навещала. Рассказала о последних событиях, пожаловалась на то, что разрешения на брак не дают уже несколько месяцев.
— Может, его потеряли? — предположила, уныло ковыряясь вилкой в тарелке овощного рагу. — Может, надо снова подать?
— У них ничего не теряется, — покачал головой Ларт. — А сроков принятия решения нет. Но вообще странно. Обычно хватает недели. Или двух. Может, твой Йар как-то связан с государственными секретами?
Я чуть было не ляпнула, в чем причина, но вовремя спохватилась. Вот так и горят болтуны. Пожала плечами.
— Он ходил узнавать в службу порядка, ответили, что запрос рассматривается. Я уже и ждать перестала. Так, наверно, и буду вечной невестой. Но мне нужна ваша помощь, Ларт. По другому делу.
Я рассказала ему о Бегрогане и о том, что мы решили найти обходные пути для легального использования настоев.
— Мне надо написать обоснование, почему они не являются самодельным алкоголем и для чего вообще нужны. А пишу я еще не очень хорошо. С огненными напитками разрешение дали, но это была формальность. По сути, их и не запрещали. А что не запрещено, то разрешено. Хотя бы до тех пор, пока никто от этого не пострадал, как было с мерсом.
— И ты думаешь, что сможешь убедить?
— Ну если просто так отправлю это в службу работы, то нет, конечно. Оно там затеряется, и все. А вот если найдем того, кто сможет это правильно подать… Бегроган такой — работает меньше месяца, а у него уже свои постоянные клиенты, и немало. Я даже немного ревную. Думаю, ему удастся найти кого-нибудь нужного.
— Ну… может быть. Давай попробуем.
Вдвоем мы сочинили целую простыню. Я придумывала, а Ларт поправлял, добавлял и записывал. Наплели сорок бочек арестантов о том, что полезные свойства, а также вкус и запах трав лучше сохраняются при спиртовом настое, который к тому же дольше хранится. О том, что разнообразные и оригинальные смешанные напитки привлекут большое количество новых клиентов — именно так, в будущем времени, как будто мы никогда ничего подобного не делали. И о том, что больше клиентов — больше прибыль, а значит, и больше налогов. Капитан Очевидность мог бы мною гордиться.
Уже в поезде, по пути домой, я перечитала нашу петицию и добавила пару абзацев. А Йар, выслушав ее вечером, сделал еще несколько замечаний и дополнений. Теперь оставалось все это красиво оформить и найти того, кто положит на стол высокому начальству в обход лишних инстанций. Причем не просто положит, а подаст так, как будто это великая и чрезвычайно полезная идея.
На следующий день Бегрогана не было, а я занималась административными делами и приглядывала за Кирком.
— Когда уже наконец я буду работать сам? — спросил он мрачно, наливая бран мимо шота.
— Когда научишься все делать правильно, — я бросила на лужу салфетку. И добавила мысленно, что, наверно, никогда. Парень он был сам по себе неплохой, но руки у него росли явно не тем концом.
Сидя в своем кабинете и поглядывая через открытую дверь в бар, я вдруг почувствовала, что дошла до какой-то мертвой точки. Такое бывает, когда силы кончаются и кажется, что обратно уже не вернутся. Подобное со мной случалось и в прежней жизни, когда доставали завистники и недоброжелатели, так и норовящие напакостить. Иногда опускались руки. Но тогда я была моложе, наглая и уверенная в себе. Поплакав втихаря, стискивала кулаки и шла дальше, напролом, как танк.
