— Не знаю, Вера, — он покачал головой. — Ничего на ум не приходит. Не думаю, что это как-то связано с нашими опытами.
Кстати, с экспериментами у них, судя по его скудным рассказам, что-то не ладилось. Вот уже несколько месяцев не удавалось создать обратные завихрения и отправить кого-нибудь из попаданцев домой. Или вообще ничего не получалось, или подопытные кролики, сделав круг, оказывались снова в лаборатории. А большая воронка тем временем вращалась все быстрее.
Чувствовать себя в центре внимания мне было не в новинку. Например, когда занимала призовые места на соревнованиях бартендеров. Или когда устраивала шоу в клубе. Но все это были такие мелочи по сравнению с тем, что творилось сейчас. Я стала сенсацией, звездой медицинского мира. Аж целых пять месяцев беременности, такого еще не было.
Меня обследовали с ног до головы, вдоль и поперек, пытаясь выяснить, чем я отличаюсь от всех прочих гриз. Заодно уговорили на обследование и Йара: а вдруг дело не во мне, а в нем, может, это он такое супер-производитель, что ребенок от него не вызывает отторжения. Но нет, ничего особенного, ни в нем, ни во мне. Если не считать моего ненормально низкого уровня фрита. Мы-то, конечно, знали, в чем дело, сомнений уже не осталось. Однако молчали, как партизаны. Третьим, кто знал наш секрет, был Ларт, но и он, само собой, помалкивал.
Чувствовать себя я стала гораздо лучше, видимо, сначала был обычный токсикоз, с которым местная медицина вполне удачно справлялась. Пять месяцев беременности — на наш счет где-то шестнадцать недель. Уже вполне заметный животик. Касма сначала разрешила мне вставать и потихоньку прогуливаться по длинному коридору, а потом и выходить ненадолго в садик, но только с Йаром.
Разумеется, все, кто встречали нас, таращились и шептались. Я видела, что ему это неприятно, но он стоически терпел. А вот что нравилось, так это гладить мой живот.
— Еще не шевелится? — без конца приставал он.
Я смеялась и отвечала: рано. И думала, что Йар, наверно, будет сумасшедшим папашей.
А через несколько дней произошло сразу два события, и оба неприятные. Сначала меня пришла навестить Рут. Нет, само по себе это неприятным не было. Теперь, когда мы оказались в одинаковом положении, она раздражала намного меньше, хотя все равно иногда напоминала овцу, но беременную. Огорчили ее слова:
— Джейк в последнее время почти постоянно в карантине, я его и не вижу. Только пройдут двадцать дней, выйдет и сразу снова обратно. Попаданцев становится все больше. В центре уже не хватает места. Джейк говорит, будут строить еще один.
Я моментально связала это с тем, что рассказывал Йар. Притормаживать пространственную воронку удавалось, лишь создавая противоположные мелкие завихрения, а для этого надо было отправлять попаданцев обратно. Однако в последние месяцы неудача шла за неудачей. Возможно, влияли какие-то внешние факторы, о которых ничего не было известно. Так или иначе, ситуация сильно осложнилась.
Это была такая глобальная неприятность, но в тот же день на нас свалилась и локальная, пусть не вселенского масштаба, но от этого не менее острая.
Проснувшись следующим утром и выпив отвар, я обнаружила в часах сообщение от Пирса, пришедшее поздно вечером.
«Вера, у нас проблемы. Была драка, порядок нашел айч. Закрыли до решения службы работы. Приду и расскажу».
У меня потемнело в глазах.
Вот этого я боялась больше всего. У нас было что-то вроде кальянной комнаты. Устройство аппарата для курения, который назывался майта, немного отличалось от наших, но принцип был тем же: дым, прежде чем попасть в рот по гибкой трубке, проходил через воду. Наркотик айч смешивали с курительными смесями. Добавить его в капсулу мог только кто-то из работающих в клубе, причем до открытия, при отключенной наблюдательной камере.
Пирк, Войтех и Бегроган появились вместе ближе к обеду, когда я уже извелась. Вид у них был… мрачнее тучи.
— Все подстроили заранее, — сказал Бегроган, вставший у окна и полностью заслонивший свет. — Кто-то заправил айч в майту, а когда началась драка, порядок появился почти сразу, как будто ждали поблизости. И тут же пошли в курительную. И нашли айч. Знали, где и что искать. Кто-то мог остаться с ночи и подложить, пока не работали камеры.
— Прекрасно, — я прикусила губу, чтобы не разреветься.
За айч клуб могли закрыть навсегда. Или выкатить такой штраф, что это было равносильно разорению. И ведь не докажешь, что подстава.
— Я выяснил, Вера, наводка была от кого-то из бывших сотрудников порядка. Он оттуда ушел, но связи остались. Кто именно, пока узнать не удалось. Но я приложу все усилия.
— Не знаю, чем это сможет нам помочь, — вздохнула я. — Если ты узнаешь, кто именно.
— Посмотрим, Вера. Главное — не волнуйся. Тебе нельзя.
— Легко сказать!
Что-то такое снова плескалось в глубине, не желая подниматься на поверхность. О чем я все-таки забыла?
— Драка. Кто с кем дрался?
— Те здоровенные парни с хвостами. С местными.
Черт, ведь это уже было. Соотечественники Зунно капитально наваляли аборигенам, приехала служба порядка, но обошлось без особых последствий, просто забрали тех, кто попался под руку. Это был, скорее, удар по репутации. В респектабельном месте не дерутся так, что приходится вызывать порядок. И уж точно не курят наркотики.
Хвостатые — ребята горячие, заводятся в два счета из-за пустяков. А ведь тогда порядок тоже появился очень быстро. Обычно они далеко не такие расторопные. Совпадение? Вряд ли. Может, в тот раз что-то просто не сработало?
Они ушли, еще раз напомнив, что мне нельзя переживать, потому что это вредно для малыша. Я попросила у помощницы врача успокоительных капель, надеясь уснуть, но ничего не получилось. Лежала, смотрела в потолок, снова и снова пытаясь вытянуть из памяти забытое.
И вдруг… словно щелкнуло что-то и встало в пазы.
Не может быть. Неужели все так просто?
35.
Как будто цепочка собиралась — одно звено за другим.
«Он говорил, что сразу решил: я буду с ним. Я не хотела, скучала по мужу. А потом подумала, все равно обратной дороги нет. И мы начали встречаться».
Зунно сидела на кровати в нашей комнате, расчесывала волосы и рассказывала Рут о том, как познакомилась с Мурунно.
Мне он сначала показался каким-то… жутким. Огромный, с жестким, странно неподвижным лицом и почти черными глазами: вертикальный зрачок сливался с темно-коричневой радужкой. Потом как-то привыкла.
После экзамена Мурунно взяли в службу порядка, уличным патрульным. Но через полгода он оттуда ушел, устроился охранником в большой торговый центр.
Вот о чем я никак не могла вспомнить! Когда закончился мой срок пребывания в центре для попаданцев, Мурунно уже не служил в порядке, я даже в форме его ни разу не видела. Наверно, поэтому и забыла.
