Киваю.
— Я — Павел Кондратьев, Темирхан Анварович, — тут же представляется мой собеседник, — мы с Майей обсуждали возможность применения рендеров для продажи квартир физлицам…
— Хорошая тема. Мне нравится. — Спокойно кивает Темирхан, и смотрится это монументально. — Но рабочее время вышло. Или вы рады поработать сверхурочно? Тогда предлагаю завтра предоставить мне отчет по продажам, ваш процент выполнения плана и ваши предложения по улучшению работы. Желательно с презентацией, так полнее воспринимается информация.
— Э-э-э… — Павел, судя по всему, невероятно обескуражен. И я его понимаю. Не каждый день к тебе запросто в бассейне подплывает Биг Босс и требует отчет по твоей работе. А, с учетом того, что они прежде не были знакомы, складывается ощущение… Манипулирования и даже буллинга начальством своих подчиненных. Конечно, в российских компаниях о таком и не слышали, и, наверно, для Павла это все в порядке вещей…
Понятно, что я думаю о чем угодно, кроме того, как горячо мне от такого близкого присутствия Биг Босса?
Настолько горячо, что, того и гляди, вода между нами вскипит!
— Если вопросов нет, то вы свободны, — спокойно распоряжается внерабочим временем своих сотрудников Темирхан, и Павел, пробормотав мне что-то вроде «еще пересечемся», быстро выпрыгивает из бассейна, словно пингвин, за которым гонится морской лев.
А я остаюсь.
Я не могу так выпрыгнуть, к сожалению.
И не потому, что это будет выглядеть глупо, плевать мне на то, как это будет выглядеть!
Просто рука Биг Босса перегораживает путь.
И сам он приближается на совершенно неприличное расстояние.
Не обращает внимания на то, что бассейн общественное место, в котором нельзя вот так зажимать… Подплывать близко… И ставить вторую руку на кромку, запирая меня в ловушку!
Я упираюсь спиной в угол между стенкой и резиновым волногасителем, растерянно держусь за бортик и затравленно смотрю в темное, мрачное лицо монгольского хана, у которого сейчас попытались отобрать наложницу…
Черт! От этих сравнений, совершенно неуместных, в голове моей становится пусто, а во всем теле — горячо.
Темирхан ничего не говорит, просто смотрит. И не выпускает из угла, куда с такой легкостью сумел загнать.
— Давно знаешь этого парня, Майя? — наконец, тихо спрашивает он.
Мотаю головой. Недавно, вот только что познакомились!
— Ты же в курсе, что молодой девушке нужно быть осторожней? Это не деревня…
Что? Простите, что он сейчас говорит?
Видно, мое изумление настолько велико, что я не могу удержать лицо, потому что Темирхан хмурится, вздыхает и… Прижимает меня еще сильнее в угол! Теперь между нами вообще, практически, нет воды!
Я растерянно оглядываюсь, понимая, что происходит что-то… Неправильное. И что мне как-то надо реагировать… Но как? Сопротивляться? Спрашивать, что он делает? Серьезно? Именно так? Так глупо?
Темирхан, между тем, видно решив, что минутка полезной информации завершена, кладет мне руку на плечо, сжимает, словно хочет привлечь к себе. Или заставить не шевелиться. Не сопротивляться…
В том месте, где он касается меня, обжигает огнем. И кожа раскаляется настолько быстро, что даже больно!
Физически больно!
Мне тяжело дышать, воздуха нет практически, руки бессмысленно сжимают резину волногасителя и бортик бассейна, я вся — сплошное напряжение и звон металла. Меня раскаляют добела… Могу не выдержать, разлететься на куски от перегрева!
Темирхан, похоже, прекрасно считывает мой испуг, недоумение и, черт, тщательно подавляемое желание в глазах, потому что усмехается еле заметно, прежде чем наклониться еще ниже.
К моим полураскрытым в немом протесте губам…
— Темик… А что происходит?
Манерный голос с едва сдерживаемыми нотами ярости разрезает плотную завесь, в которую превратился воздух между мной и Биг Боссом, и заставляет нас одновременно вздрогнуть, осознавая, что мы тут не одни.
Бассейн — общественное место… Но кого когда это тормозило?
Все-таки не зря она русалка.
Так из рук вывернулась, что даже среагировать не успел. Вроде, вот только-только рядом — прижатая в угол, смотрит огромными своими русалочьими глазами, морок наводит. Гипноз какой-то, сумасшествие.
Руки сами тянутся, практически, без команды мозга.
Никогда со мной такого не происходило. Чтоб вот так переплавлялась злоба дикая и желание убивать в похоть. И в другое желание — взять свое и не отпускать ни в коем случае.
От Майи пахнет свежестью, словно опять оказался в том прохладном ставке, что в лесу возле дома тетки Мани. Удивительно просто, голову заволакивает.
Она тонкая такая, и кожа бледная. И веснушки. У нее есть веснушки на плечах и предплечьях. Они ярко выделяются на фоне белой, практически прозрачной кожи.
От желания провести губами по неистово бьющейся на шее синеватой жилке сводит пальцы. Сам себе кажусь каким-то хтоническим чудищем, древним и безумным, обнаружившим нечто настолько ценное, что его необходимо срочно забрать, спрятать ото всех…
И я тянусь, все ближе и ближе. Губы сами собой несут какой-то бред, который даже и не вспомнится потом наверняка.
И уже похрен на мальчика, трусливо смотавшего с такой скоростью, что даже имя его не запомнилось.
И на свои эмоции по поводу его тупых подкатов к русалке — тоже похрен.
Это все было давно. В другой реальности.
А в этой — плеск воды, одуряющая свежесть лесного озера, огромные русалочьи глаза, испуганные и недоумевающие, прозрачная кожа с веснушками… И близость. Невероятная, невозможная. Такая, на тонкой грани, когда ее недостаточно. И нужно еще ближе. Необходимо. За грань.
И, судя по неожиданно загоревшемуся ответу в прозрачных глазах, ей тоже необходимо. Жизненно необходимо.
— Темик… А что происходит?
Бац!
И словно осколки стекла от высокого манерного голоса рассыпаются. Острые такие, до крови ранят.
Испуг и гнев в глазах русалки, мое движение удержать, плеск тонких ножек, сложенных русалочьим хвостиком, по воде. И через мгновение она — рыбкой из моих лап — на бортик бассейна, и мне остается только в бессилии наблюдать удаляющуюся стройную фигурку в зеленом купальнике. Облизывать тонкие очертания, открытую спину с ровной строчкой позвоночника, рыжие волосы — змеями по точеным плечам, вода, ручьями стекающая с них… Розовые пяточки, быстро мелькающие… Завлекающие… Изящные лодыжки… Кукла фарфоровая, вся — сплошное искушение. Разве так бывает? Разве это возможно?
— Темик… Я не понимаю… Ты меня не слышишь совсем? Я тебя спрашиваю, что происходит? Кто эта соска?
