Последнюю фразу он произносит не для меня, похоже. Для себя.
А затем несет мое безвольное тельце обратно в дом, в здоровенную гостиную, но не к столу, где можно разместить человек двадцать, наверняка, а в уютный уголок, к креслу, широкому, укрытому белой шкурой. Перед креслом — ковер, тоже белый, пушистый такой.
А чуть подальше — сервировочный столик, уставленный едой.
И чего там только нет!
Мне раньше такие столики тоже лишь в рекламных проспектах встречались, а тут — вот оно, наяву.
Я смотрю на это все великолепие и гулко сглатываю слюну, вспоминая, что из еды у меня сегодня был кофе.
Неловко шевелюсь в лапах Биг Босса, ожидая, когда отпустит, но Темирхан просто садится в кресло, устраивая меня на руках, и, судя по тому, как предупреждающе сжимаются его пальцы, стоит мне совершить попытку побега, менять положение никто не позволит.
Ладно… Ладно.
— Ешь, русалка, — глухо говорит он, шевеля горячим дыханием волосы возле уха, — ешь… А потом я положу тебя на этот ковер и опять поцелую. Везде. Хочешь, чтоб поцеловал еще, русалка? А ты покричишь… Да?
Мне кусок в горло тут же перестает лезть, краснею настолько густо, что кожа сейчас сварится, да так и останется вареной, как у рака…
— Хочешь? — опять шепчет этот… Не буйвол нет! Змей-искуситель! Которому противостоять невозможно…
— Да, русалка? — добивается он от меня согласия.
И я киваю.
Да.
Рабочий день в новой роли
— Майя, ты как вообще? — заботливо спрашивает Аня со своего места, и я пишу в чатике:
— Спасибо, все хорошо.
— А ты в курсе, что Вику уволили? — тут же прилетает мне в личку.
Я оторопеваю и даже на мгновение крепко зажмуриваюсь.
Он ее уволил… Не просто бросил, а уволил… За что? Начала мешать? Потому что… Появилось новое увлечение?
Неожиданно внутри становится очень пусто и жутко.
Прежде я никогда не сталкивалась с настолько властными мужчинами, настолько серьезными… С такими возможностями.
Удивительно, только сейчас, лихорадочно читая в чатике описание увольнения моей… соперницы? Наверно, да, хотя до сих пор смешно. Ну какая я ей соперница? Просто Биг Босс, он…
Черт, даже не могу придумать до сих пор, чем получилось так заинтересовать его, так привлечь его внимание… Не на ночь, а на… Насколько, кстати? Вот тоже вопрос…
Так вот, читая подробности увольнения Вики, я в полной мере осознаю, что спала не просто с невозможно горячим мужчиной, но с мужчиной, облеченным серьезной властью, жестким и даже, наверно, где-то жестоким…
Это со мной он такой, с подчиненными… И с теми, кто ему мешает, надоел… Ох…
Возможно ли и ко мне такое?
Возможно ли, что когда-нибудь…
Но я пока не хочу на эту тему думать, слишком свежи воспоминания о проведенном совместно вчерашнем вечере и сегодняшней ночи.
Сладкие, такие сладкие воспоминания…
Настолько сладкие, что во рту моментально появляется привкус его поцелуев.
Смешно.
Читаю ужасы про увольнение Вики и вспоминаю, как ее бывший мужчина целовал меня. Похоже, я — первостатейная стерва!
Удивительно такое о себе понимать. И немного страшновато: что еще во мне такого скрыто?
— Потом ее посадили в офисе и стали при ней проводить аудит ее расходов. Представляешь? Полностью! И даже тех сумм, которые выделялись на всякие корпоративные обеды, там, подарки и прочее…
— Откуда ты это знаешь? — перебиваю сочинительство Ани.
— У меня знакомая как раз в пиар отделе. При ней все было. Специально двери в кабинет Вики не закрывали… Так вот: у нее, похоже, рыльце капитально в пушку! Там такое нашли…
Я читаю то, что появляется на экране, но сама страшно далека от этого.
Все мои мысли, все мои воспоминания там, в нашем, проведенном на двоих, времени.
Темирхан был очень нежен.
Я не знаю, как в таких ситуациях ведут себя другие мужчины, у меня были перед глазами в основном, только отношения моих однокурсниц, да девчонок из деревни… И там как-то ни слова про нежность.
Про то, что мужчина может целовать вот так… Везде, буквально везде. Мне кажется, у меня на коже ни одного участка не осталось, где бы не побывали его горячие губы.
Что может так трогать. Одновременно очень властно и нежно. Так, что даже, если и придет вдруг в голову блажь протестовать, то не сможешь. Не появится у тебя такой возможности. Он ее не допустит.
Что можно такое говорить. То, что он говорил. Шепотом, когда… трогал. Когда гладил, и я плавилась не от его рук даже, а от этого шепота, словно изнутри меня касавшегося, вылизывающего, нежащего.
И, самое главное, я видела, что ему это все доставляет невероятное удовольствие.
Это светилось в глазах, чувствовалось в горячем дыхании, ощущалось в постоянном желании меня трогать, не выпускать из поля зрения, из своих рук…
Черт, от такого можно сойти с ума.
Если другие мужчины проделывают со своими женщинами хотя бы половину того, что делал со мной Биг Босс… То я понимаю, почему многие женщины сходят с ума от эмоций, от любви…
Я понимаю, почему Вика изо всех сил хотела задержать его возле себя. Невозможно же от такого отказаться! Нереально!
Это хочется продолжать и продолжать… И я даже не представляю, насколько ей сейчас больно…
— Она просто их сливала на счет своей матери, прикинь? — все пишет и пишет мне Аня, а я не понимаю даже слов, не разбираю их…
— Майя, зайди ко мне, — падает в личку приказ Романа.
Я торопливо подрываюсь и бегу в соседний кабинет к начальству.
Стучусь, захожу.
Роман отрывается от ноута, смотрит на меня приветливо, улыбается, показывая жестом, что могу садиться.
— Так, смотри… Я хотел тебя еще, конечно, на испыталке подержать, потому что один раз — это, безусловно, хорошо, да и то, что ты свое мнение отстаивать умеешь, приятный бонус… Главное, чтоб меру знала, но тут, я думаю, проблем не будет? Да?
Торопливо киваю.
Естественно. С Викой — это вообще форс-мажор был…
— Так вот. Сегодня пришло распоряжение рассмотреть тебя на более серьезный объект работы… Я, в принципе, этого ожидал, но не так скоро, конечно…
На мой вопросительный взгляд Роман подмигивает:
— Не каждого стажера собеседует непосредственно Биг Босс, так что ясно было, что ты долго в низах не просидишь…
Краска бросается мне в лицо. Они все… В курсе, что мы с Темирханом…
