— Как так? Смотри, какой дом! Шикарный! — Сережа затянулся и, кинув окурок в пепельницу, взглянул на меня. — Не спится?
Я покачала головой, скрестив руки на груди, потому как прохладный ветерок продувал насквозь.
— Мне тоже не спится, когда я знаю, что ты там… с ним… — эти слова разбивали мне сердце на мелкие кусочки.
Серёжа снял с себя пиджак и накинул на мои плечи, дотронулась до его руки, кутаясь в тепло.
— Ну что ты такая грустная? — он провёл рукой по моим волосам, доставая их из-под пиджака. — Такая красивая, но такая грустная.
Я усмехнулась, не зная что ему ответить. Не хотелось говорить… хотелось целовать. Повернувшись к нему лицом, я протянула к нему руку, дотронувшись до мягкой щетины. Сережа без меня тоже мучился. Он прикрыл глаза, наслаждаясь моим прикосновением, и я не сдержалась. Поцеловала его.
В этом поцелуе было столько нежности, и столько боли… Но он не продлился долго. Серёжа погладил меня по щеке и ушел в комнату, оставив свой пиджак на моих плечах. Я прикрыла глаза и дотронулась кончиками пальцев к своим губам, стараясь вспомнить нежность поцелуя.
— Алëна! — голос Яниса вырвал меня из мыслей, я испугалась, что он увидел нас.
Он подошел ко мне и одним рывком сорвал с плеч пиджак. Я взглянула на Яниса, зная, что нужно быть более убедительной, чтобы он поверил.
— Я тебе говорил, что как только ты возьмешь мою фамилию, ты прекращаешь свои любовные похождения! — злобно прошипел он.
— Не понимаю о чем ты. — Усмехнулась я, собираясь уходить, но Янис схватил меня за руку и приблизился к самому уху.
— Я разочарован.
Мне стоило бы возразить, но я не знала, что сказать. Он просто потащил меня за собой в спальню. Я вспомнила, как однажды Янис точно так же тащил меня в кабинет Островского, после разговора с Серëжей. У него с головой проблемы. Он ревнует постоянно. Или он видел наш поцелуй.
— Янис, успокойся! — прошептала я, пока он тащил меня в комнату.
Но Янис молчал, лишь громко сопел. Он громко хлопнул дверью и швырнул меня на кровать. Пару минут он расхаживал по комнате, успокаивая нервы, наверное, не хотел меня бить. Уже молодец. Когда Янис подошел ко мне ближе, я забыла, как дышать. Мне стало страшно.
— Янис, ничего не было, мы разговаривали… просто разговаривали. Клянусь! — шептала я, на что он просто смотрел в мои глаза с таким разочарованием, что мне пришлось сказать те слова, которые я ни разу не говорила Сергею. — Янис, я люблю тебя… Только тебя! Я бы не брала твою фамилию, если бы не любила… Веришь?
— Верю… — выдохнул он, кивнув, поцеловал в лоб.
Глава двадцатая. С Днём рождения
Семь лет пролетели, как один миг. Работа, вечные съемки, какие-то мероприятия, проекты и благотворительные вечера. Наверное, с каждым годом я становилась сильнее, умнее и забывала Сергея. После ночи, когда я в последний раз поцеловала его, мы не виделись. Семья Есенских переехала то ли в Питер, то ли куда-то дальше. Из статей в интернете я наблюдала за Натальей, за их сыном, за Серёжей, но в нашем с Янисом доме ни разу за семь лет никто не произнес ни фамилию, ни имя Есенского. Мы полностью ушли в работу. Признаться, я даже не виделась с Юркой, он обиделся на меня, после того, как я отказала ему дать денег, Настя тоже не шла на контакт, а про Алëнку, я вспоминала лишь тогда, когда задумывалась о детях. Сын Руслана и Макса рос умницей. Красивый, рыжий мальчуган. Девочки, с которыми я работала, за семь лет успели стать многодетными матерями, а я все также оставалась одна. Мы с Янисом пытались завести ребёнка, но ничего не выходило. Может быть потому что я боялась ответственности? А может быть проблема была в самом Янисе.
Я проснулась раньше мужа и тихо выскользнула из постели, направляясь в ванную. Нужно было привести себя в порядок до того, как он проснется. Этот день — его день. Мы никогда не праздновали его раньше, но этот юбилей нужно было отпраздновать так, чтобы все запомнили надолго. Приняв душ, я переоделась, накинула на плечи халат и спустилась в гостиную, где меня встретил наш кот. Старенький Бубенчик, уже ждал у своей тарелки, когда его накормят.
Насыпав ему корм, я прошла в гостиную к книжному шкафу и достала оттуда коробочку с подарком для Яниса. Долго не знала, что можно ему подарить, ведь у нас все было. И все же придумала. Сама. Он, наверное, будет рад. Взглянув на время, я снова отправилась в спальню, чтобы разбудить Яниса и поздравить его самой первой.
Прокравшись к своей тумбочке, я открыла ящик и убрала туда коробочку, а погладила Яниса по плечу. Он был таким милым, когда спал.
— Любимый, с Днем рождения! — улыбнулась я, забравшись в постель и крепко обняв Яниса.
— Алëна, как же я люблю, когда у тебя хорошее настроение.
— Так, а теперь подарок!
Протянув руку к тумбочке, я достала из ящика длинненькую коробочку и повернулась к Янису. Его глаза загорелись, он с восторгом взглянул на меня и кажется, готов был расплакаться. Наверное, возраст сделал его сентиментальным. Он открыл коробочку, и я уже ожидала восхищений, но Янис тяжело выдохнул.
— Тебе не нравится? Ты прочитай, что написано на ручке.
— Я думал, что это будет что-то другое… совершенно. — Чмокнув меня в щеку, он отложил подарок на тумбочку и встал с постели.
— Что именно?
— Ты, итак, знаешь… Алёна, семь лет ты таскаешься по больницам, лечишься, а результатов никаких! — крикнул он, что возмутило меня.
— А ты не думал, что дело в тебе?! Люди в твоем возрасте заводят детей, а у тебя не получается! Ты даже не проверялся ни разу, а винишь во всем меня!
— В моём возрасте… Спасибо, любимая, за напоминание, что я старый и никчемный!!!!
Янис вышел из спальни, хлопнув дверью, а я обхватила голову руками и громко выдохнула. Даже этот день он сумел испортить. Поднявшись с постели, я прошла по комнате, думая о том, что все же в подарке главное — внимание, а не ценность. И плевать, что Янис хотел совершенно другой подарок. Я все так же не была готова кардинально менять свою жизнь.
Пройдя на кухню, я просмотрела все шкафчики, думая, что приготовить на завтрак. Янис обычно завтракал яичницей и кофе, но обожал блинчики. Ох, если бы только у меня были силы, я бы обязательно приготовила их, но настроение было испорчено, поэтому и готовить ничего не хотелось.
— Что ты будешь на завтрак? — спросила я, как только Янис зашел на кухню, после душа.
Он молчал. Не хотел разговаривать. Сделал себе кофе, сходил за газетой и сел на своё место, читая новости. Ну а что я должна была делать? Бегать за ним и настаивать на том, чтобы он хоть что-то мне сказал? Нет. За десять лет брака с ним, я привыкла ко всем выходкам. Раз в месяц мы ругались по поводу детей, собаки, которую хотел Янис, и даже по поводу фотографий в купальнике, красовавшихся на обложках журналов.
