Тиборд приходит в себя слишком быстро и, рыча от злости, бросается за мной и почти настигает ровно в тот момент, когда я, подбежав к отпечатку, стираю ладонью кровь со своего лица и прикладываю ее к нужной вмятине в полу. В этот раз, к моему огромному счастью, плиты отодвигаются гораздо быстрее. Я не дожидаюсь, пока они отъедут полностью, и прыгаю в открывшуюся щель. Преследователь уже рядом, он успевает схватить меня за растрепавшуюся косу и вырывает клок волос. Больно, но сейчас не время обращать на это внимание. Тибо намного крупнее меня, поэтому ему приходится подождать, прежде чем прыгнуть в люк вслед за мной.
В темноте у меня не получается правильно упасть. Больно ударившись ногой, я практически скатываюсь с винтовой лестницы. Подняться я уже не могу — ногу прорезает острая боль. Хоть бы не перелом!
Слыша за спиной злобную ругань, я ползу как можно быстрее. В темноте хаотично шарю впереди себя руками, нащупываю ржавую решетку.
Слишком часто я оказываюсь во мраке в последнее время, мелькает в моей голове, когда Тиборд настигает меня. Он хватает меня за ногу и резко дергает к себе. Я вскрикиваю, удерживаю голову, чтоб не прочесать носом по каменному полу.
— Тварь! — рычит озверевший подонок, осыпая меня беспорядочными ударами.
Но я уже у цели, поэтому для меня не имеет значения, насколько сейчас я пострадаю. Извернувшись, я тоже бью наугад и попадаю ему, судя по характерному хрусту, в нос. Тибо шипит и поток ударов прекращается, видимо, он зажимает травмированную часть лица руками. Этого времени мне хватает, чтобы добраться до заветного угла. Здесь у меня есть преимущество: я знаю, где стоят столы, и могу почти безошибочно их обползти. Мой преследователь здесь впервые, и я слышу, как он натыкается на препятствия, рычит от ярости и громко посылает меня к демонам.
Угол совсем рядом, я чувствую это так же, как тогда в подземелье. Всего пара усилий, и Аран будет со мной. Пальцы врезаются в стену, отросшие ногти больно ломаются о неровно обтесанный камень. Я доползла! Не обращая внимания на саднящие ссадины, которые остались на ладонях от моих нервных движений руками по сторонам, я продолжаю искать. Куда оно могло деться?
Тиборд настигает меня уже в самом углу, где я тщетно пытаюсь найти свое кольцо.
— Больше некуда бежать! Некуда… — с сумасшедшим азартом в голосе произносит мой мучитель. — Моя теперь… здесь останешься! Здесь! Здесь!
И вот тогда я действительно пугаюсь. Я больше не играю, слезы льются по-настоящему. Тиборд хватает меня за плечо, переворачивает на спину. Теперь он умнее и просто наступает мне на живот коленом так, что я при всем желании не смогла бы вывернуться. Да я и не пытаюсь. Я не смогу убежать: у меня, скорее всего, перелом ноги и сотрясение мозга, а это в сложившейся ситуации очень серьезная проблема.
Зачем я выбросила кольцо?
Рука Тибо шарит по моему телу, грубо сжимает грудь. Не в силах больше сдерживать себя, я рыдаю во весь голос.
— Не нравится? — насильник, задумавший меня убить, придвигается еще ближе. — Я не нравлюсь, да… Не нравлюсь… Чем, королева? А? Скажи! Скажи мне! Чем я плох?
Я пытаюсь взять себя в руки и успокоиться, чтобы не злить Рандмайна еще больше, но всхлипы прорываются из моей груди надрывными вдохами. Слезы бегут непрерывным потоком так, что уже все волосы у висков промокли.
— Тише, тише, — Тибо зажимает мне рот ладонью, его раздражает моя истерика. — Тебе просто не нужно было брыкаться. Разве сложно? Сложно ноги раздвинуть?
Своим сумасшествием Рандмайн подавляет окончательно сопротивление с моей стороны, а потом снимает колено с моего живота. Старается принять удобную позу. Возится между моих ног, продолжая закрывать мне рот. Ненормально хихикая, стаскивает с меня штаны. Шершавый камень холодит кожу. Одной рукой Тибо пытается справиться со своими штанами. Я хочу закричать, не для того, чтоб кто-то услышал, а чтобы самой не взорваться от мерзости и гадливости, которая меня сейчас переполняет, как вдруг слышу тихий стук. Конечно! Тиборд случайно подтолкнул ко мне заветное кольцо! Я, еще не до конца веря в свое счастье, едва шевелю рукой и сразу же чувствую, как мой большой палец касается чего-то холодного.
16
Пальцы сами сжимают на остроугольном предмете ровно в тот момент, когда сумасшедший, судя по звуку, отрывает пуговицы на своих брюках и, больно схватив меня за бедро, придвигается ко мне. В ту же секунду комнату освещает желтоватый свет. Аран!
Негодяй ничего не успевает ни увидеть, ни понять: древний меч призрачного воина протыкает его насквозь со спины. Кровь из раны льется по лезвию катаны и стекает прямо на меня, льется на пол прямо по моему защитному жилету, собирается в ямочке между ключиц. Я не знаю, вою ли я или облегченно хохочу таким же больным смехом, как и мой сумасшедший бывший. Тибо изумленно таращит глаза и валится вперед, я успеваю заметить, как кровь, пузырясь, выливается из его рта. Рука, накрывающая мои губы, ослабевает и соскальзывает с моего лица к уху.
Аран не дает насильнику упасть на меня. Резко выдергивает катану из уже мертвого тела, отбрасывает от меня Тиборда.
Никогда я не видела моего призрака в такой ярости. Он рубит неподвижное тело до тех пор, пока оно не перестает быть похожим на человеческое. Кровь брызгами летит во все стороны с лезвия катаны, каждый раз, когда древний меч взметается над головой призрака. От пережитого ужаса и от осознания своего спасения я закрываю теперь сама себе рот обеими руками, но из-под ладоней все равно вырываются каркающие жуткие звуки. Это не могу быть я. Такие звуки не может издавать ни один из людей.
Аран не может устать и запыхаться, но, когда он останавливается, его грудь тяжело вздымается. Сейчас он выглядит совсем как живой. Его силуэт просвечивается совсем немного, и это почему-то пугает меня настолько, что, когда он сделал шаг ко мне, я шарахаюсь назад, беспомощно скользя ботинками по каменному полу. Аран останавливается, внимательно глядит на меня, и отбрасывает окровавленный меч в сторону. Катана падает на пол со стуком. Стук не такой явный, как если бы на камень упал настоящий меч, но я его слышу. В ужасе я перевожу взгляд на оружие, потом снова на древнего воина. Он абсолютно серьезен, но кроме этого я ничего не могу прочесть по его лицу, которое не выражает никаких эмоций. Он делает шаг ко мне. Двигаться мне уже некуда — спиной я упираюсь в тот самый проклятый угол.
Продолжая смотреть мне в глаза, он присаживается на корточки прямо передо мной и плавно перекатывается на колени. А потом он еле уловимо улыбается и расставляет руки, приглашая меня в свои объятия. В нем больше нет ничего страшного и опасного, это мой Аран, мой призрак, мой друг.
Из-под моих ладоней, которыми я до этого момента продолжала зажимать рот, вырывается сдавленный всхлип, и плотину моих чувств прорывает. Не обращаю внимания на боль в ноге и головокружение, бросаюсь к Арану и впервые не пролетаю сквозь него. Нет, это не похоже на осязание живого человека, но и бестелесным привидением он уже не является. Я чувствую его, я могу его обнять, могу рыдать, сотрясаясь, у него на плече и ощущать, как он гладит меня по голове, целует в висок, качает, как маленькую девочку, поправляет мою одежду, прикрывает меня даже от собственного взгляда.
