Спрыгнув с холма, я отправилась следом за Фениксом. И снова толпа расступалась передо мной. Но теперь не в знак дани предкам. А из уважения. Я видела это чувство в их глазах. Смотрели ли на меня так когда-нибудь?
В конце концов я дошла до дуба. На его ствол уже закинул ногу Феникс, в руке его плясали язычки пламени.
– Ну что, самозванец? Мира всё ещё твоя княжна? – нагнувшись вперёд, спросил Феникс.
Я нагнулась следом. Вячеслав всё ещё усмехался. Ну да это легко исправить.
Я поставила ногу на дуб. Немного надавила. Вячеслав, неистово кашляя, безумно округлил глаза.
– Что… Да вы так меня убьёте, изверги! – прохрипел он.
– Ты о нас такого плохого мнения? – склонился к нему Феникс, поднося пламя ближе к его лицу. – Мы не станем над тобой измываться. Если ты, конечно, признаешь, что всё это время врал и готов отказаться от власти.
– Как ты смеешь, дур-р-рак… – прорычал Вячеслав.
– Это ты зря, самозванец. Мы с Мирой милосердны, но не к упрямцам. Верно, Мира? – улыбаясь, Феникс обратил взор ко мне.
Ничего не ответив, я просто надавила чуть сильнее. Но, кажется, этого Вячеславу хватило.
– Аргх! Прекратите! Хватит!
– Сперва признай, самозванец. Признай, кто ты на самом деле, – произнёс Феникс, поднося огонь ближе. – Я вижу: ты выдохся. А вот я полон сил… и с радостью подожгу это дерево.
Ошарашенно кашлянув, Вячеслав задёргался.
– Н-нет! Не надо! – Он вдруг посмотрел на меня. – Я не великий княжич! Я самозванец! Мира, ты княжна! Только отпусти меня, прошу!
Вот как он заговорил… Теперь я не его. Теперь я свободна. А он извивается под стволом дуба…
Вдруг я оборвала себя. Нельзя превращаться в него. Я хотела добиться от него признания. Чтобы он убедил меня в том, что я свободна. Только и всего.
– Хорошо. Я тебя отпускаю, – отступила я.
Вячеслав выскочил из-под дуба не как гордый Медведь, а как испугавшийся Зайчишка: поджав уши и обрывок-хвостик.
– Ты… Ты хотела убить меня! – воскликнул он.
– Мне не доставляют удовольствия измывательства. Я не ты, Вячеслав, – твёрдо ответила я. – Но если ты продолжишь, то, прости, я могу и не сдержаться. Милость княжны не всеобъятна.
На этом он всё же перестал противиться: побежал прочь, следом за отцом. Мне оставалось только наблюдать, как он удалялся. С моего взора и из моей жизни.
– От такой милой Мишки, как ты, не ожидаешь таких… зверств, – усмехнулся Феникс.
Взглянув на него, я заметила, как он сошёл с дуба и протянул мне руку.
– Ну что, пойдём возрождать мир, Мира?
Он улыбался, словно задумал великую пакость. И мне это нравилось.
– Прошу прощения. Княжна Мира, – шутливо поправила я.
– О, как я мог забыть… Прости, княжна Мира, не признал.
– Так и быть, прощаю. А теперь полетели отсюда.
Но наш разговор нарушил странный шум. Насторожившись, я обернулась.
Народ. Он двигался на нас. Воины – держа оружие. Остальные – с открытой злобой в глазах.
– Что это вы… делаете? – отступила я. Феникс вновь схватил меня за плечи.
– Мира… Только не обижайся, – вдруг сказала Ала.
– Это для твоего же блага, – вторила Светлана.
– Иди к нам, Мира, он тебе не друг! – воскликнула Гили.
– Вы не верите мне?..
Конечно… Для них, для народа, это всего лишь слова. Слова какой-то загордившейся зверчонки.
Феникс вновь выставил вперёд горящую руку.
– Постой! – тут же остановила его я. – Они ни в чем не виноваты!
– Я призван защитить тебя. И я защищу. Даже против них.
Так не должно быть… Но даже если так, выдержит ли один Феникс против толпы?!
Вдруг я заметила, как глаза зверолюдей начали округляться. Пряча хвосты и опуская уши, они стали отступать. Испугались Феникса? Нет… Но что же это тогда?
– Мира… Обернись, – сказал мне Феникс.
Я обернулась. И не поверила своим глазам.
Чудовища. Они бежали из леса – целая стая, состоящая из всех, кто проживает в чащобах. Земля содрогалась от копыт индриков-зверей. Шипение аспидов и змиев раздавалось в воздухе. Жар-птицы пускали клич в небесах.
Наравне с симуранами, во главе которых – мой давний друг. Он снова пришёл… пришёл спасти меня. Но как же не вовремя!
– Стой, друг! Стой! – вырвалась я из объятий Феникса.
Спотыкаясь и подбирая подол сарафана, я заторопилась вперёд. Они не должны быть здесь. Не когда все воины Звёздграда собрались в одном месте.
В конце концов я добежала, и симуран остановился. Его войско застыло в отдалении, выжидая. Повисла зловещая тишина, разрываемая лишь дыханием. Дыханием зверей. И зверолюдей.
Мы ведь так похожи. Мы – родня. Наши уши и хвосты покрыты шерстью. Мы можем чувствовать так же остро. Мы живём почти одинаково: прячась друг от друга.
Может, когда все здесь, у меня есть шанс?..
– Пойдём, друг. Пойдём, они не обидят.
Я опустила руку на голову симурана и погладила его. Он лишь в блаженстве закатил глаза и шагнул мне навстречу.
Мы вместе приблизились к народу. Тот, уже готовый дать отпор, стоял с оружием наготове. Феникс же совсем не шелохнулся: кажется, он ничего в мире не боится.
– Ала, Света, Гили… Подойдите.
Подруги переглянулись. Светлана схватилась за смущённую Алу, а Гили гневно смотрела в сторону чудовищ.
– Они убивали наш скот, наших воинов! С чего бы нам верить, что он нас не укусит?! – воскликнула Гили, топая копытом.
– Потому что всё сложнее, чем кажется. – Я протянула руку: – Гили, подойди, пожалуйста. Поверь мне.
Она неуверенно застыла на месте. Взглянула сперва на меня, потом на симурана и обратно.
И сделала шаг вперёд.
– Только ради тебя, Мира.
Она прошла вперёд. Симуран смотрел на неё спокойно, сложив крылья и подняв морду.
Гили протянула руку. Я взяла её ладонь и поднесла к носу симурана. Пальцы Гили коснулись его шерсти.
Гили погладила его. И ещё раз. И ещё. Симуран лишь прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновениями.
– Видишь? Не страшнее дворовой собаки! – улыбнулась я.
На это друг приоткрыл один глаз и злобно на меня взглянул.
– Ладно, ладно! Страшнее, но только в гневе.
– Он… такой дружелюбный, – прошептала Гили. – Светлана, Ала, смотрите!
Те переглянулись. В толпе зашептались.
– Давайте. Видите, он не укусит, – подозвала я.
