– О… Впервые вижу звера… Как тебя точно называть?
– В смысле? – не понял тот. – А! Ты ведь не человеческая девушка… – О! О людях я слышала! – Мальчик, парень, юноша, мужчина. Последнее предпочтительнее.
Он обаятельно улыбнулся, и я не удержалась от того, чтобы ответить:
– Я не человек, но что-то мне подсказывает, что до мужчины тебе ещё далеко.
– О, Мира! За что ты так ранишь моё бедное сердце? – воскликнул Феникс, а сам неожиданно потрусил к мешкам, разбросанным около палаток. Из одного торчала знакомая шуба, а поверх неё – такая большая рубаха, что мы с подругами все могли в ней поместиться!
– Это твоё, Феникс? – спросила я, мысленно примеряя вещицу на Феникса.
Ой… Я закрыла руками щёки. Благо Феникс в это время перекладывал мешки, иначе бы увидел мой жуткий румянец.
Вдруг на моё плечо опустилась рука. Я вздрогнула. Это… волхвы?
– Это моё.
Наконец-то очнулись мои звериные привычки, и я отпрыгнула в сторону. Передо мной оказался полный светловолосый человек – вот ему такая рубаха и впрямь подошла бы лучше.
– Зд-д-дравствуй, – пролепетала я, не зная, куда себя деть.
– Здравствуй. Позволь представиться – Захария. – Он протянул мне руку. – Ты, как я понимаю, та самая Мира, о которой мне Феникс все уши прожужжал.
Я уставилась на ладонь. Напряглась. Чего он хочет от меня?
Но тут на помощь подоспел Феникс. Взяв мою руку в свою, он схватил ею ладонь Захарии и потряс. Я же, совсем ничего не понимая, лишь краснела от ушей до хвоста.
– Вот так мы знакомимся, Мира… – Его голос отдался в моей голове колокольчиками, и я дрогнула от смущения. – О, прости. Ладно, вы тут общайтесь, а я…
– О нет, Феникс, так просто я тебя не отпущу, – прервал его Захария, хватая того за ухо.
Когда Феникс пролетел мимо, я не могла не уставиться на его уши. Совсем не такие, как у нас! Похожи на… ракушки. Да, ракушки: у папы их втридорога покупали, чтобы вешать как украшения на стену.
– Ты же сказал, что не будешь её похищать.
От слов Захарии я очнулась. Посмотрела на Феникса, скрючившегося под напором Захарии, недобро обнявшего его за шею. Улыбка Феникса дрогнула.
– Так я и не похищал! Когда добровольно – это же не по… Ай-ай-ай! – Феникс забил по руке Захарии. – Захария, ну ты чего? Я же так и сдачи дать могу…
– Если я тебя задушу, не дашь, – злобно усмехнулся тот. – Так вот. О чём это я? Ах да. Зачем ты её сюда притащил? Небось, выкрал из-под носа её родителей, прямо с венца…
– Да… Но это… В общем, всё немного сложнее, чем ты… Захария, ну пусти!
Феникс попытался выгнуться, но тут его высокий рост сыграл с ним злую шутку, заставив изворачиваться и запутываться в собственных ногах. Ему же неприятно… Зачем друг причиняет ему боль?
– Я сама хотела, чтобы меня забрали! – воскликнула я, обращая на себя внимание юношей. – Я не хотела выходить замуж… Вот так.
Захария недоверчиво вскинул бровь. Феникс же улыбнулся и завертелся.
– Видишь, видишь! А теперь пусти, пожалуйста, ты мне так одёжку порвёшь.
– Так… Ясно, – пробурчал Захария, всё-таки отпустив Феникса. Тот же предупредительно отскочил, поднимая кулаки.
– В следующий раз я не позволю так легко себя захватить!
– Да больно надо. – Захария вздохнул: – Что же, ещё один голодный рот, который надо кормить… Ну ладно.
Голодный рот? Неужели он приготовил этот замечательный суп? Я вдруг ощутила укол совести. Конечно, хотелось ответить, что я могу помочь с едой, но готовила я явно хуже, чем Захария.
– Я могу убираться и искать хворост, Захария-мастер!
– Как-как ты меня назвала? – сощурился тот.
– Мастер… Это ведь ты приготовил, да? – указала я пальцем на котелок.
– Ах да, я же теперь у вас повар. Напросился на свою голову, – пробормотал он.
– Зато лучший повар, мой друг, лучший! – ответил Феникс, прикладывая ладонь к сердцу.
– Цыц! – заткнул его Захария. – Ты вообще думал, как нам теперь всех прокормить?! Мы с тобой можем и поголодать, но это невинное создание сейчас последний дух испустит!
– Я такая худая? – сказала я скорее себе, чем им.
– Да ты просто не видел, что Мира может! – воскликнул Феникс. – Мира, покажи ему, что ты умеешь.
– Ты о чём?
– Мира?..
– А?
– Ну, ты это… Деревья поднимаешь, помнишь?
– Ах вот оно что! – Кажется, я слишком глубоко погрузилась в собственные мысли. – Сейчас.
Прихватив за ручку котелок, я с лёгкостью подбросила его в воздух и поймала. Ого! А раньше я такую посудину с места бы не сдвинула. Конечно, открывшего рот Захарию это впечатлило.
– А, всё с вами ясно! – сдался он. – Никогда не думал, что скажу это о женщ… зверице, но она, видимо, будет таскать наши вещи.
– Что-то не так с тем, что я зверица? – склонила голову я.
– Да просто у нас женщины считаются как бы слабыми, – пояснил Феникс. – А ты один отряд наших воинов вмиг положишь!
– Ну… Я рада быть полезной! – только и могла ответить я.
Молчание. Я переглядывалась с юношами, которые, в свою очередь, переглядывались между собой.
– В общем! – вскинул руки Захария. – Феникс, вы с Мирой идёте собирать хворост для костра, а я начну разделывать. – Он показал на пояс, где висела тушка кролика.
– Но я не люблю-ю-ю мясо кроликов! – заныл Феникс.
– Мира, будь добра, пожалуйста, дай ему затрещину.
Не знаю зачем, но я легонько ударила Феникса по затылку. Тот схватился за голову с криками:
– Мира! Я думал, ты на моей стороне. – Он состроил грустную мордашку.
– Тебе больно? – удивилась я. Я же силы не прикладывала!
– Да это он тебе на жалость давит, – отмахнулся Захария. – Идите уже, а то останетесь без ужина!
* * *
Когда спустился вечер, – а случилось это довольно скоро, – мы уже разожгли костёр и расселись вокруг. Фениксу стоило только щёлкнуть пальцами, и пламя само охватило бережно собранные веточки. Что же за сила у него такая? Повелитель огня… В нашем холодном краю он бы без работы точно не остался.
А пока я согревалась у огня. От всей этой беготни и от заданий Захарии я и впрямь стала мёрзнуть. Всё-таки, видно, моё тело не всесильно. Но и это гораздо лучше, чем раньше! Правда, теперь я не наедалась одной ложкой похлёбки: быстро обглодав нежную ножку кролика (надо будет поучиться у Захарии готовке), я тут же попросила добавки. Тем временем юноши ещё и половины не успели съесть!
Краем глаза я заметила, как Феникс с ужасом смотрел на мои клыки. Ему они не нравились?
