– Ты попросила украсть тебя со свадьбы. И я… – Вдруг взор Феникса смягчился. – Но ты подумай! Даже если бы ты отказалась со мной идти, я бы не стал заставлять. Я понял потом, какой мой план идиотский…
Я не знала, что такое «идиотский», но от выражения лица Феникса я и сама расстроилась. Он взвалил на свои плечи так много. Можно отплатить ему лишь добром на его добро.
– Не волнуйся. – Осторожно я положила кончики пальцев ему на плечо. – Я не против. Я помогу тебе.
Я улыбнулась. Феникс, краснея, улыбнулся в ответ. Он вдруг усмехнулся и сказал:
– А ведь я почти проспал… ну, твою свадьбу. Да, Захария?
– О, да! – рассмеялся тот. – В итоге будить его пришлось мне. А ты бы так и вышла замуж за этого… волхва, да?
Я дрогнула, но попыталась сохранить улыбку на лице. Одно воспоминание о Вячеславе почему-то отдавалось холодным уколом. Он ведь всего несколько часов назад смотрел на меня своими бездонными, пустыми чёрными глазами…
– А почему ты так не хотела выходить за него замуж? – полюбопытствовал Феникс. – Если ты не хочешь говорить, я не настаиваю. Может, ты просто не хотела выходить замуж, и всё…
– Ну… – пробормотала я, опуская уши. – Я не против выйти замуж по любви. Но я не любила Вячеслава, моего жениха. Мы встретились задолго до свадьбы. Мне он даже понравился, очень… понравился. – Я опустила взгляд, и волосы спрятали моё лицо. – Но он меня почему-то возненавидел. И я стала его бояться.
– Может, он просто тоже не хотел на тебе жениться, бывает, – пожал плечами Захария.
– Но это не повод так обращаться с Мирой, – строго ответил Феникс.
– А я ничего и не говорю. Причина не значит оправдание.
– Просто он не считал меня достойной его, – объяснила я. – Я же дочь ведьмы. Я сама не ведьма, но мне передалась мамина недобрая слава. А он волхв, высший чудесник, он искренне не понимал, почему ему досталась такая простушка, как я.
Вряд ли кому-то было бы приятно. Я сжала в руках ткань платья. Я ведь до сих пор не знаю, правду ли говорил про меня Вячеслав. Про моё лицо, про мой ум. Все говорили, что это неправда, но ведь он был моим женихом: его слова должны были стать для меня законом.
– А вот чего я не понимаю, так это почему он подумал, что достоин такой, как ты, – выпалил вдруг Феникс. – Хорошо, что мы ему надрали задницу. Этот ряженный петух это заслужил!
Я удивлённо вскинула взор на разгорячившегося Феникса. Тот и впрямь почти что пылал: вокруг него засверкали искры.
– Хотя мне ли это говорить… – Так же быстро, как воспылал, он потух.
– Да что ты так переживаешь? Ты же всего лишь… – начал Захария, но Феникс прервал его грозным взглядом. – Что?
– Ей-то не обязательно знать.
Я почувствовала, как его слова меня задевают. До глубины души. Я грозно сдвинула брови и обратилась к Фениксу:
– Я понимаю, что вы мне не доверяете, но можете обсудить это в другом месте?
Феникс и Захария дружно обратили ко мне с удивлённые взоры.
– Я… Я вовсе не это имел в виду! – замотал головой Феникс. – Просто я не хотел огорчать тебя своими бедами. Зачем?
– Да и, судя по всему, нам придётся рано или поздно тебе рассказать, – добавил Захария. – И поверить. Нам предстоит долгий совместный путь…
Вдруг Захария застыл. Поднял руку. Мы с Фениксом переглянулись. Я раскрыла было рот, но Феникс закрыл мне его рукой. Смущённо он с трудом поднял на меня взгляд и помотал головой.
Захария медленно встал, доставая из ножен недлинный меч. Я округлила глаза от ужаса: неужели волхвы нас нашли? Но как они прошли столько вёрст и не потеряли наш след?!
Внезапно Феникс оторвал руку от моего рта, и Захария прыгнул между нами в кусты. Послышался удар и знакомый вскрик. Я обернулась, чтобы увидеть, как Захария вышел, приставляя лезвие к чьему-то горлу.
Мои глаза округлились. Быть не может!
– Я видел тебя! – воскликнул Феникс, тем самым разбудив меня от удивления. – Прости, не помню твоего имени…
– Гили! – ахнула я.
Подруга злобно уставилась на Захарию, то и дело пытаясь вырваться. Но тот держал её крепко: несложно, когда он на ладонь выше неё.
Но вопреки ожиданиям, Гили оказалась хитрее. Она резко наступила Захарии на ногу копытом, выхватила у него меч и отскочила. Я вскочила с земли, а заодно со мной и Феникс. А пока Захария ругался на неизвестном мне языке, я услышала:
– Мира, беги! Я задержу их!
Я в ужасе уставилась на неё. Бежать? Куда, зачем?
– Гили, стой! – собралась с мыслями я. – Они мои друзья. Опусти меч!
– О, я рад быть твоим другом, Мира, – расцвёл рядом со мной Феникс.
– Молчать! – звонко вскрикнула Гили. – Ах ты мерзкий похититель! Что ты делал с Мирой? Вместе с этим… кабанчиком!
– Кабанчиком?! Знаешь, от лошади слышу, – съязвил в ответ Захария.
– Я вообще-то не просто лошадь. Я – Лошадь!
– Боюсь, они не поймут, Гили, – неловко почесала затылок я. – И вообще! Прекрати! Ты что, всё это время бежала за нами?!
Гили потупилась. И впрямь – на её лбу испарина.
– Гили… Зачем? – огорчаясь, спросила я.
– Я… Зачем ты ушла, Мира? С ними?! – показала на них мечом Гили. – Так бы и сказала, что не хочешь жениться. Я же тебя понимала! И готова была помочь! В нашем табуне тебя бы приняли…
– А, то есть то, что ты лошадь, – это не шутка? – вмешался Захария.
– Замолчи, а то я тебя твоим же мечом прирежу.
– Гили!
– Что?! Я ему не доверяю, он… странно пахнет!
– Это кролик, Гили. Мы здесь все едим мясо.
– Ах, вы… Ай, ладно!
Гили как Лошадь ела только выращенную в земле пищу. Видимо, запах мяса, тем более с какими-то травами, совсем сбил её с толку.
– Подожди… Гили, верно? – вдруг вмешался Феникс. – Я не желал твоей подруге зла! Наоборот, я хочу, чтобы Мира была счастлива.
– Ого, какие высокие слова! Поэтому ты её украл у родителей, у народа, у меня, в конце концов?!
Она… плакала. Гили, бедная… Нельзя мне было так уходить! Я ведь её самая дорогая подруга. Я не могла не знать…
– Гили… Прости! – Я громко всхлипнула, слёзы полились из моих глаз. Такие горячие, что они по-настоящему жгли. Взгляд начал расплываться.
– Ну вот! Ты довела Миру до слёз. Довольна? – сказал Феникс где-то позади меня. Его руки опустились сзади на мои плечи.
Чуткие уши услышали звон железа.
– Да как ты… – сказала было Гили, но прервала себя. – Мира… Мира-а-а!
Феникс подтолкнул меня, и я упала в объятия Гили. Я робко уткнулась в её пышные волосы.
