— Пора вставать, — сказал он. — Вас хотят видеть детективы из отдела по расследованию убийств.
— Когда?
— Через час. У вас есть время принять душ. Я уже сварил кофе.
Она ничего не ответила, лишь удивленно посмотрела на него. Впрочем, что в этом необычного? Ведь еще ночью они обнимались, как настоящие любовники.
Сегодня утром он ведет себя так, будто они едва знакомы.
Сэм понял: заглянув к ней в комнату, подойдя к кровати, он совершил очередную ошибку. Дабы исправить свою оплошность, он в спешном порядке восстановил дистанцию, шагнув назад к двери.
— Не волнуйтесь, они зададут обычные вопросы, — сообщил он. — Но если вам кажется, что необходимо присутствие вашего адвоката…
— Зачем мне может понадобиться адвокат?
— Так, на всякий случай.
— Не нужен мне адвокат. Я ничего плохого не совершала. — Взгляд Нины был прямым и непокорным. Черт, он лишь пытается защитить ее права. Она же неправильно истолковала его предложение, как будто он в чем-то ее обвинял.
Переубеждать ее он не стал — не та ситуация.
— Они ждут нас, — произнес он и вышел из комнаты.
Пока Нина принимала душ, Сэм попытался что-то соорудить на завтрак, однако в его распоряжении был лишь французский батон, хранившийся в холодильнике, и пачка кукурузных хлопьев месячной давности. Съестные припасы в холодильнике и кладовке были вопиюще скудными и наглядно демонстрировали убожество холостяцкой жизни. В общем, гордиться ему было нечем.
Злясь на самого себя, Сэм вышел из дома, чтобы забрать газету. Почтальон оставил ее на обычном месте в дальнем конце подъездной дорожки. Сэм уже почти подошел к дому, когда что-то привлекло его внимание, и он остановился как вкопанный.
На земле был отчетливо виден след.
Или, точнее, следы. Они выделялись на мягкой земле и вели к окну гостиной, после чего терялись среди травы и деревьев. Глубокие и четкие следы мужских ботинок. Размер по меньшей мере одиннадцатый.
Сэм посмотрел на дом и задумался о том, что человек, оставивший ночью эти следы, мог увидеть в окне. Темноту? Или же он разглядел Нину, подвижную мишень, когда она ходила по гостиной?
Сэм Наварро подошел к машине, которую оставил на ночь возле переднего крыльца, и медленно и методично осмотрел ее со всех сторон. Никаких следов тайных действий он не обнаружил.
«Наверно, я становлюсь параноиком. Скорее всего, эти следы ничего не значат».
Он вошел в дом и, заглянув в кухню, увидел, что Нина допивает кофе. Ее лицо раскраснелось, волосы все еще были влажны после душа. Заметив его присутствие, она нахмурилась.
— Что-то не так? — спросила она.
— Нет, все в порядке.
Сэм отнес свою чашку в раковину. Затем выглянул в окно и впервые подумал о том, в каком глухом месте стоит его дом и что опытный стрелок при желании без труда попадет в цель в открытые окна.
Он повернулся к Нине:
— Мне кажется, нам пора ехать.
«Зря я не последовала совету Сэма. Нужно было нанять адвоката».
Эта мысль посетила Нину, когда она уже сидела в одном из кабинетов полицейского участка. Перед ней за столом расположились три детектива из отдела по расследованию убийств. Держались они довольно вежливо, но Нина ощущала их служебное рвение, которое они изо всех сил старались скрыть. Детектив Йетс напоминал ей бойцового пса, которого удерживают на поводке и в строгом ошейнике, правда лишь до поры до времени.
Она посмотрела на Сэма, надеясь на его моральную поддержку. Как оказалось, напрасно. На протяжении всего допроса он даже ни разу не посмотрел в ее сторону. Он стоял возле окна, распрямив плечи и глядя на улицу. Сэм Наварро привез ее сюда и как будто бросил одну. Что тут скажешь, честный полицейский выполняет свой служебный долг. В эти минуты он играет роль копа.
— Я рассказала вам все, что знаю, — ответила она Йетсу. — Мне больше нечего добавить.
— Вы были его невестой. Кому еще об этом знать, как не вам.
— Повторяю, мне ничего не известно. Меня там не было. Вам лучше поговорить с Даниэлой…
— Мы с ней разговаривали. Она подтверждает ваше алиби, — признался Йетс.
— Тогда почему вы задаете мне эти вопросы?
— Потому что убийство не всегда совершается напрямую, — вставил сосед Йетса.
Йетс подался вперед и заодно попытался придать голосу сочувственную интонацию, а лицу — заботливое выражение.
— То, как с вами обошелся ваш жених, наверняка унизило вас и оскорбило. Он бросил вас прямо у алтаря. Ведь все вокруг узнали, что вы оказались ему не нужны.
Нина ничего не ответила.
— Это был мужчина, которого вы любили. Мужчина, которому вы верили. А вышло так, что он долгие дни и даже месяцы обманывал вас. Возможно, он даже смеялся над вами у вас за спиной. Этот мужчина был недостоин такой женщины, как вы. Но вы все равно любили его. А в ответ на любовь получили только страдания.
Нина опустила голову и промолчала.
— Отвечайте, Нина. Неужели вам не хотелось отплатить ему? Хотя бы чуть-чуть?
— Нет, нисколько, — прошептала она.
— Даже когда вы узнали, что он встречается с другой женщиной? Даже когда вы узнали, что это ваша мачеха?
Нина смерила Йетса неприязненным взглядом, но ничего не сказала.
— Но от правды не уйдешь. Мы разговаривали с Даниэлой, и она во всем призналась. Она какое-то время тайно встречалась с Робертом Бледсоу. В те часы, когда вы находились на работе. Вы не знали об этом?
Нина сглотнула застрявший в горле ком и молча покачала головой.
— А я думаю, что вы все-таки знали. Случайно догадались, или же он сам вам сказал.
— Нет.
— И что же вы испытали, какие чувства? Досаду? Боль? Злость?
— Не знаю.
— Вы были злы на него и хотели отплатить ему за неверность? Или найти кого-то, кто мог бы сделать это за вас?
— Я не знаю!
— В это трудно поверить, Нина. Думаете, вам удастся убедить нас в том, что вы ничего не знаете?
— Я не знаю!
— Знаете. Вы…
— Хватит! — вмешался в разговор Сэм. — Что ты, черт побери, себе позволяешь, Йетс?
— Я выполняю мою работу, — отрезал тот.
— Ты же давишь на нее. Допрашиваешь без адвоката.
— А зачем ей адвокат? Она утверждает, что невиновна.
— Она действительно невиновна.
Йетс самодовольно посмотрел на своих коллег из убойного отдела.
— Думаю, ни для кого не секрет, Наварро, что ты больше не занимаешься этим расследованием.
