— Нет. Не в порядке, — пробормотала я.
— Мы почти на месте, — обеспокоенно ответил он. — Моя жена работает в доме экономкой, и она подготовила для вас комнату, чтобы вы могли отдохнуть, как только мы приедем. Мистер и миссис Рамсден отсутствуют, поэтому поприветствовать вас предстоит мне и Дженис, моей жене.
Что ж, здесь можно было найти какое-то утешение. У меня было предчувствие, что с Робертом я справлюсь. Другое дело Анна. Что-то в ней заставляло меня нервничать. Мне не нравилось то, как она была расстроена.
Роберту было стыдно за своего сына и за то, что тот сделал. Анна же не стыдилась Каина. Я знала это. Она была расстроена, что его поймали, и в этом была разница между ними. Переживала ли она из-за того, что произошедшее плохо отразится на ее карьере, или из-за того, что Каина собирались посадить, я не могла понять.
Во всяком случае, пока. Время покажет.
— Где Адам? — спросила я, и его имя на моем языке причинило боль.
Сладко-горькую.
Вкус, к которому я уже привыкла.
— Ну как же, ведь он со своей женой.
Они поженились? Так быстро?
Боже, у меня паническая атака?
Как такое вообще возможно?
— Они уже поженились? — прошептала я, уставившись на затылок Линдена широко распахнутыми от шока глазами.
— Да, мисс. Пока вы были в больнице. — Он нахмурился, и в глубине души я заметила его неодобрение, но на переднем плане было достаточно проблем с тем, что я слышала, не говоря уже о чем-то другом. — Отныне они будут жить в доме ее родителей.
Мои глаза расширились еще больше. Видеть их вместе причиняло бы боль, но я хотя бы видела Адама. Я бы заставила его объяснить, что, черт возьми, происходит.
В данный же момент меня охватила дрожь.
— Остановите машину, — выпалила я.
— Почему, мисс?
— Остановите машину! — повторила я. — Меня сейчас вырвет.
Момент был неподходящий. Мы находились в потоке машин. Тем не менее, Линден свернул на обочину, несмотря на сопровождающий наш маневр град гудков, но мне было все равно. Мой слух заглушал стук моего сердца.
Он остановился, и я едва успела открыть дверь, как тут же извергла из себя то немногое, что съела на завтрак.
Когда мое тело вытеснило всю больничную пищу, я внезапно поняла то, что всегда от меня ускользало.
Почему мама так поступила.
Эта боль, эта агония… Я не могла этого вынести. Я не была уверена, что смогу с этим справиться.
Пять месяцев он был для меня всем, а сейчас он стал никем. Как он мог быть кем-то еще? Он был женат. И не на мне.
Меня душили рыдания, когда меня рвало, и когда автомобиль дернулся, я поняла, что Линден вылез из машины.
— Ну, ну, мисс. Мне очень жаль, — пробормотал он, положив руку мне на спину. Затем передал мне бутылку с водой, и я взяла ее и прополоскала рот. Было неловко выплевывать воду, но он только что видел, как меня рвет, да и вкус во рту меня просто убивал, поэтому я выпустила струю как можно более изящно.
Я чувствовала себя ужасно. Словно один большой сопливый кусок отчаяния, и Линден удивил меня, когда обнял и прижал к себе.
Сначала я не поняла, что он делает.
Но прежде чем я успела напрячься, он прошептал:
— Мы с миссис Линден были удивлены этим объявлением. Каждый раз, когда я видел вас двоих вместе, я рассказывал ей об этом. Я никогда не видел двух более влюбленных людей, как вы, — сказал он, покачав головой, и его слова снова вызвали у меня поток слез. Линден похлопал меня по спине. — Вы справитесь с этим, мисс. Вы должны. Но, в то же время, это причинит сильную боль. Миссис Линден, Дженис, поможет вам. Всегда хорошо иметь человека, с которым можно поговорить.
Мои глаза болели от слез, и я знала, что залила ими его водительскую куртку.
— Простите. Вы промокли насквозь, — жалобно прошептала я, ссутулившись, когда пыталась разобраться в своей новой реальности.
— Не волнуйтесь, — пожал он плечами. — Нам всем иногда нужно плечо, на котором можно поплакать.
Мои губы дрожали, и хотя я ревностно хранила свои секреты, не могла удержаться от того, чтобы не сказать. Точно так же, как не могла остановить слезы, чтобы они не заливали мне глаза.
— Это больно.
— Я знаю, — вздохнул он. — Дженис поможет, я обещаю.
— Я не знаю ее, а она не знает меня.
— Лучше поговорить с кем-то, кому ты можешь сказать правду, чем запереть ее внутри. — Он снова пожал плечами.
Я закусила нижнюю губу.
— Верно. Откуда…
— Я видел вас вместе, не часто, но достаточно, — повторил он. — В тот день в Общественном центре, когда мистер Адам вручил вам подарок. Я никогда не видел ничего подобного. Поверьте мне, и Дженис это подтвердит, я не романтик, мисс. Нисколько. Она бы хотела, чтобы я им был. Она была бы счастлива, если бы я каждый день дарил ей цветы и оставлял небольшие записки и, вероятно, мне стоит это делать. Она заслуживает лучшего мужа, лучшего человека рядом с собой, но даже я видел, что между вами было. Даже я не мог не видеть, что вы имели. — Он покачал головой. — Сначала я думал, что сошел с ума, но это было похоже на связь. — Он снова пожал плечами. — Я сказал Дженис, и она тоже подумала, что я сошел с ума. Но я рассказывал ей о вас двоих достаточно, чтобы она поверила. Поэтому, когда мистер Адам переехал и женился на той девушке, Лопес, она была озадачена этим так же, как и я.
— Роберт сказал, что она беременна.
— Это бы объяснило все — они католики, — произнес Линден.
— Действительно? — Я нахмурилась в замешательстве.
— Да. Ревностные.
Как я могла этого не знать?
— Адам никогда не говорил…
Но потребность Роберта в искуплении грехов Каина внезапно стала чертовски понятной.
— Зачем? Это не то, о чем парень говорит со своей возлюбленной, не так ли?
— Я не его возлюбленная, — с горечью сказала я.
— Вы были ею. Но он порядочный человек.
— Адам не думал, что он вам нравится, — сказала я, судорожно сглотнув. — Он не думал, что нравится хоть кому-то.
— Не все из нас были очарованы мистером Каином, но это не то, что вы можете сказать своему боссу, не так ли? Что ты думаешь, будто их ребенок — мстительное исчадье ада. — Линден, поморщившись, сжал мое плечо. — Воистину, единственный способ, которым семья могла бы узнать его истинную сущность, — это то, что случилось с вами. — Он прочистил горло. — Говорят, он удерживал вас под водой. Это правда?
— Сначала я подумал, что это шутка. Как будто они издевались надо мной, и я поняла это. Из-за меня Мария выбыла из команды, так что, думаю, все началось именно тогда. Мария толкнула меня, и я упала. Следующее, что я помню, — мое лицо в воде.
