– Тоби!
Доктор Харпер остановилась – молча, не оборачиваясь.
– Мне нужно с вами поговорить. О том, что произошло сегодня.
– Я уже разговаривала с несколькими полицейскими. Никто из наших сотрудников не видел, как это произошло. Мы нашли его на парковке. Он полз к зданию…
– Вы согласны с доктором Кэри, что смерть наступила в результате кровотечения из аорты?
Она вздохнула и неохотно повернулась к Двораку.
– Так сказал доктор Кэри.
– Что вы помните об операции?
– Там была… дырочка в аорте. Он зашил ее. Но затем увидел, что пуля… прошла сквозь… там был внутренний разрыв. Разрыв аорты. Затем стенка лопнула… – Тоби сглотнула и отвернулась. – Это был кошмар.
Он промолчал.
– Я знала его, – прошептала Тоби. – Я была в его доме. Я встречалась с его женой. О Боже!
Она выскочила из комнаты. Единственно возможное укрытие – кабинет, который врачи использовали для сна. Тоби закрыла дверь и села на кушетку. Рыдая, раскачиваясь взад-вперед. Она даже не услышала стука в дверь.
Дворак тихо вошел в комнату. Он уже снял халат и перчатки и теперь стоял возле кушетки, не зная, что сказать.
– Вы в порядке? – наконец спросил он.
– Нет. Я совсем не в порядке.
– Извините за вопросы. Я должен был их задать.
– Вы говорите об этом так, как будто вам начхать!
– Тоби, мне нужно знать. Мы не можем помочь доктору Брэйсу. Уже не можем. Но можем узнать правду. Мы должны это сделать для него.
Она закрыла лицо руками и попыталась собраться с силами, перестать плакать. Ее слезы казались еще более унизительными, поскольку Дворак стоял рядом, смотрел на нее. Она слышала скрип – это был стул, на который опустился Дэниел. Когда наконец она смогла поднять голову, Тоби обнаружила, что смотрит ему прямо в глаза.
– Я не знал, что вы были знакомы с жертвой, – проговорил он.
– Он не жертва, его звали Роби.
– Хорошо. Роби. – Он помедлил. – Вы были близкими друзьями?
– Нет. Мы не были… близкими друзьями.
– Похоже, вы очень остро это восприняли.
– И вы этого не понимаете, так?
– Не совсем.
Она набрала воздуха в легкие и медленно выдохнула.
– Знаете, такое случается. В большинстве случаев, когда мы теряем пациента, мы справляемся с этим. А потом попадается ребенок. Или кто-то знакомый. И внезапно мы осознаем, что не выдерживаем… – Она вытерла глаза. – Мне нужно возвращаться к работе, там наверняка ждут пациенты…
Дворак схватил ее за руку.
– Тоби, если вам это небезразлично, то я не думаю, что вы могли спасти его. Повреждение аорты было чудовищным.
Она посмотрела на его руку, чувствуя некоторое удивление, что он все еще не отвел ее. Казалось, Дэниел был не меньше ошарашен этим неожиданным прикосновением и тут же отпустил ее запястье. Некоторое время они молчали.
– Это произошло слишком близко. – Обхватив руками плечи, она поняла, что снова смотрит ему в глаза. – Я хожу через эту стоянку каждый вечер. Как и все медсестры. Если это была попытка ограбления, любая из нас может стать легкой добычей.
– Возле больницы Спрингер уже происходили нападения?
– Я знаю только об одном. Несколько лет назад изнасиловали одну из медсестер. Но это ведь не центр Бостона. Здесь так не пекутся о безопасности.
– Чудовища встречаются и в пригородах.
Стук в дверь вспугнул их обоих. Тоби открыла дверь и увидела детектива Шиэна.
– Доктор Харпер, мне нужно задать вам несколько вопросов, – заявил он и вошел, хлопнув дверью. Комната сразу показалась слишком тесной. – Я только что разговаривал с госпожой Брэйс. Она полагает, ее муж мог приехать сюда, чтобы встретиться с вами.
Тоби покачала головой:
– Зачем?
– Это мы и хотим выяснить. Он позвонил ей около половины седьмого и сказал, что едет в больницу Виклин и будет дома поздно.
– Он ездил в Виклин?
– Сейчас мы это проверяем. Мы не знаем только, зачем он потом поехал сюда. А вы знаете?
Она покачала головой.
– Когда вы в последний раз видели доктора Брэйса?
– Вчера вечером.
Шиэн вздернул бровь.
– Он приезжал в Спрингер?
– Нет. Я была у него дома. Он помогал мне найти кое-какие медицинские записи.
– Вы встретились, чтобы взглянуть на медицинские документы?
– Да. – Тоби посмотрела на Дворака. – Это было сразу после нашей с вами встречи. Вы сообщили мне диагноз Ангуса Парментера. Мне стало интересно, страдал ли Гарри Слоткин болезнью Крейцфельда-Якоба. Поэтому мы с Роби смотрели амбулаторную карту Слоткина.
– Какой болезнью? – заинтересовался Шиэн.
– Крейцфельда-Якоба. Это смертельное инфекционное заболевание мозга.
– Ладно. Значит, вы встречались вчера вечером с доктором Брэйсом. А что потом?
– Мы поехали в Казаркин Холм, посмотрели медицинские карты. Затем разъехались по домам.
– Вы никуда не заезжали? Доктор Брэйс не заезжал к вам?
– Нет. Я добралась домой примерно в половине одиннадцатого, одна. После этого он мне не звонил, и я ему тоже не звонила. Поэтому не знаю, по какой причине он хотел встретиться со мной.
Раздался стук. «Сколько еще народу может уместиться в этой комнате?» – удивилась Тоби, открывая дверь. Это была Вэл.
– У нас больной. С левосторонней слабостью и нарушением речи. Давление – двести пятьдесят на сто тридцать. Он во втором кабинете.
Тоби оглянулась на Шиэна.
– Мне нечего больше сказать вам, детектив. А теперь извините, мне нужно работать.
На следующее утро в восемь часов Тоби подъехала к дому, остановила машину рядом с темно-синим «Саабом» Джейн и выключила мотор. Она слишком вымоталась, чтобы выходить из машины и встречаться с Элен прямо сейчас, поэтому она сидела в автомобиле, глядя, как опавшие листья летят по лужайке. Это была одна из худших ночей в ее жизни: сначала смерть Роби, затем череда тяжелых пациентов – инсульт, инфаркт миокарда, эмфизема в последней стадии, настолько критической, что пациенту потребовалась интубация. Вдобавок ко всему общая сутолока – полицейские постоянно бродили туда-сюда со своими дребезжащими рациями. «Прошлой ночью было полнолуние?» – вдруг подумала Тоби. Какое-то безумное смещение планет потопило ее неотложку в хаосе. Да еще этот детектив Шиэн, нападавший на нее при каждой возможности, чтобы задать «всего лишь один» вопрос.
