Она свернула на свою улицу и почувствовала, как затрепыхалось сердце.
Перед ее домом стояли полицейский автомобиль и «скорая». Не успела Тоби подъехать к зданию, как «скорая», сорвавшись с места, с воем и сверканием унеслась прочь. Тоби поставила машину и вбежала в дом.
Стоявший в гостиной полицейский в форме писал что-то в блокноте.
– Что случилось? – спросила Тоби.
Полицейский взглянул на нее.
– Ваше имя, мэм?
– Я здесь живу. А что вы здесь делаете? Где моя мама?
– Ее только что отправили в больницу Спрингер.
– Несчастный случай?
– Нет, – прозвучал голос Джейн.
Тоби обернулась и увидела стоявшую в дверях Джейн.
– Я не могла ее добудиться, – сообщила она. – Вот и вызвала «скорую».
– Не смогли добудиться? Она хоть как-нибудь реагировала?
– Судя по всему, она не могла шевелиться. И говорить.
Джейн с полицейским обменялись взглядами, значение которых Тоби не поняла. Только потом ей пришло в голову: «А откуда здесь полиция?»
Она только попусту теряла время. Тоби развернулась было, собираясь уйти, поехать в больницу вслед за «скорой», но вдруг ее окликнул полицейский:
– Мэм! Если вы немного подождете, с вами побеседуют.
Тоби не обратила внимания на его слова и вышла из дома.
По пути к больнице она успела напридумывать самое худшее. Сердечный приступ. Инсульт. Элен в коме на искусственном дыхании. В окошке регистратуры сидела медсестра из дневной смены.
– Доктор Харпер…
– Где моя мама? Ее привезли на «скорой».
– Она во втором кабинете. Ее сейчас стабилизируют. Подождите, не ходите туда…
Тоби проскочила мимо нее и распахнула дверь кабинета.
Лица Элен не было видно за спинами колдующего над ней медперсонала. Пол Хокинс только что закончил интубацию. Сестра подвешивала к капельнице новую порцию препарата, в руках у другой позвякивали пробирки с кровью.
– Что случилось? – спросила Тоби.
Пол поднял глаза.
– Тоби, подожди в коридоре, ладно?
– Что случилось, в конце концов?
– Остановка дыхания. Сильная брадикардия, но пульс есть…
– Инфаркт?
– На ЭКГ не видно. Ждем результатов анализа на сердечные энзимы.
– Господи, Боже мой… – Тоби протиснулась к матери и взяла ее за руку. – Мама, это я.
Элен глаз не открыла, но шевельнула рукой, словно пытаясь отдернуть ее.
– Мама, все будет хорошо. О тебе позаботятся.
Вторая рука Элен задергалась, забилась на матрасе. Сестра быстро поймала ее запястье и зафиксировала его. Вид этой хрупкой руки, содрогающейся в капкане плотной манжеты, был для Тоби невыносим.
– Неужели обязательно так затягивать? – рявкнула она. – У нее синяк уже…
– Иначе капельница выскочит.
– Но вы ей циркуляцию перекрыли!
– Тоби, – проговорил Пол. – Пожалуйста, подожди за дверью. Мы контролируем ситуацию.
– Мама не знает никого из вас…
– Ты не даешь нам работать. Тебе придется выйти.
Тоби отступила от каталки и заметила, что все смотрят на нее. Она понимала, что Пол прав, она путалась под ногами и мешала им. Когда ей самой приходилось иметь дело с тяжелым больным, она никогда не позволяла членам семьи присутствовать в кабинете. Так же поступал и Пол.
– Я подожду там, – тихо произнесла она и вышла.
В коридоре ее поджидал какой-то человек. Чуть за сорок, на лице ни тени улыбки. Стрижка как у монаха.
– Доктор Харпер?
– Да.
То, как мужчина подошел, как оценивающе посмотрел на нее, подсказало Тоби, что он из полиции. Человек подтвердил это, показав жетон.
– Детектив Альпрен. Можно задать несколько вопросов о вашей матери?
– Это я хочу задать вам несколько вопросов. Откуда взялась полиция у меня в доме? Кто вас туда звал?
– Госпожа Нолан.
– С чего вдруг ей вызывать полицию, если нужна неотложка?
Детектив Альпрен указал на пустой кабинет напротив.
– Пойдемте туда, – предложил он.
Тоби в недоумении последовала за ним. Альпрен закрыл дверь.
– Как давно больна ваша мать? – осведомился он.
– Вы имеете в виду Альцгеймер?
– Я имею в виду нынешнее заболевание. Из-за которого она попала сюда.
Тоби покачала головой.
– Я пока даже не знаю, что с ней…
– У нее были другие хронические заболевания, помимо Альцгеймера?
– А почему вы задаете мне такие вопросы?
– Насколько я понимаю, ваша мать была больна всю последнюю неделю. Постоянная сонливость. Тошнота.
– Она выглядела немного уставшей. Я полагала, что это вирус. Какое-то желудочно-кишечное расстройство…
– Вирус, доктор Харпер? А вот мисс Нолан думает иначе.
Тоби уставилась на него, не понимая, о чем он говорит.
– Что вам сказала Джейн? Вы говорили, она вам звонила…
– Да.
– Я бы хотела с ней поговорить. Где она?
Он пропустил ее вопрос мимо ушей.
– Госпожа Нолан упоминала некоторые травмы. Она сказала, что ваша мать жаловалась на ожоги рук.
– Они давным-давно зажили. Я рассказывала Джейн, как это произошло.
– А синяки на бедре? Они откуда взялись?
– Какие синяки? Я не знаю ни про какие синяки.
– По словам госпожи Нолан, она спрашивала вас об этом два дня назад. И вы не смогли объяснить.
– Что?
– Так вы можете объяснить происхождение этих синяков?
– Я хочу знать, какого дьявола она говорит подобные вещи, – возмутилась Тоби. – Где она?
Альпрен немного помолчал, разглядывая Тоби. Затем покачал головой.
– При данных обстоятельствах, доктор Харпер, – проговорил он, – госпоже Нолан не хотелось бы с вами общаться.
После компьютерной томографии Элен определили в отделение интенсивной терапии, а Тоби разрешили навестить ее. Первое, что она сделала, – откинула простыни и принялась искать синяки. Они действительно были – четыре пятнышка неправильной формы на внешней стороне левого бедра. Тоби недоверчиво смотрела на них, мысленно коря себя за слепоту. Когда и как они появились? Неужели Элен сама ударилась? Или это следы от чьей-то руки, неоднократно щипавшей тонкую кожу? Она набросила одеяло маме на ноги и некоторое время стояла, в немой ярости сжимая боковые поручни кровати, пытаясь не дать гневу затуманить рассудок. Но не могла отделаться от мысли: «Если это дело рук Джейн, я убью ее».
