– Что мы будем делать? – спросила Антия, уже понимая, что он ответит. Ардион нагнулся, поднял с пола случайно уцелевший сердолик, подбросил на ладони.
– Мы должны их освободить, – произнес он. – Отправимся в Тангашент – что еще нам делать?.. Думаю, гривлы не убьют нас вот так сразу, они устроят показательную казнь. Помнишь, они нам это уже обещали.
Он сунул руку в карман, извлек маленький бархатный мешочек, и Антию вдруг кольнуло в затылок разрядом молнии. Там, в мягкой глубине скрывалась вещь непостижимой мощи. Ардион держал на ладони бомбу, которая могла бы уничтожить половину материка.
– Что это? – спросила Антия.
– Сюрприз для гривлов, – улыбнулся Ардион, и она с облегчением поняла: он совершенно спокоен, он точно знает, что надо делать.
Земля содрогнулась, словно издалека сквозь ее толщу пробивалось громадное чудовище в поисках выхода на поверхность. Антия успела представить тупую безглазую морду в складках кожи, и дом затрясся, словно попал в руки играющего ребенка.
– Снова землетрясение, – с каким-то безразличием сказал Ардион и взял Антию за руку. – Нам пора.
Они вынырнули на том самом холме, на котором раньше стоял храм Святой Джават-хи. Сейчас не было ни холма, ни храма, лишь изрытая растрескавшаяся пустошь. Ардион обернулся к развалинам городка, и его тотчас же схватили за руки, ударили в спину и поставили на колени.
Антия завизжала – сразу трое гривлов бросились на нее, смяли, швырнули на землю. «Терпи, девочка», – только и смог подумать Ардион: его легонько, почти играючи кольнули под ребро, и он услышал издевательский голос:
– Не дергайся, владыка.
Красноволосый гривл держал в руках знакомое копье с золотыми бляшками. Антия тотчас же замолчала; гривлы вздернули ее, поднимая на ноги, – она смотрела на красноволосого и копье, и в широко распахнутых глазах плескался ужас.
– Не дергайс-ся. – Гривл оскалился, обнажив бесчисленные зубы-иголки. – Пока ещ-ще рано. Пока ещ-ще не началось.
Ардион не ответил. Осмотрелся – со стороны того, что осталось от города после землетрясения, спешили гривлы и люди, которых подталкивали в спины. На побелевших отчаявшихся лицах он увидел страх, надежду и бесконечную тоску. Надежда рассыпалась в прах – должно быть, никто не думал, что владыка Ашх-Анорна явится спасать старого наставника.
А он явился. Можно было бы создать солнечное перо и подняться в небо прямо сейчас, но Ардион понимал: казнь волшебника и Зендивена будет тем, что он увидит сверху. Гривлы будут умирать – и все равно убьют Лантан-ин-Мана и принца альвини. Разорвут на части последним усилием.
На какой-то момент на пустоши сделалось тихо. Все смотрели на них с Антией, и Ардион думал – был бы он поглупее, ударил бы немедленно. Обратил бы всех этих гривлов в каменные статуи – и в ту же минуту Лантан-ин-Мана и Зендивена растерзали в тюрьме. Сейчас они были живы – скользнув взглядом по течениям магических полей, он выдернул нити волшебника и принца альвини. Живы, их даже почти не били.
Копье снова кольнуло под ребро, боль поплыла серой паутинкой. Гривл снова осклабился – его забавляло все это. Он был уверен, что победил.
– Пош-шли, – распорядился он.
Ардиона поставили на ноги, вновь толкнули в спину – он равнодушно двинулся вперед к городским развалинам. Люди расступались, глядя, как его ведут, словно пойманное животное. Лица дрожали, смешиваясь в грязно-белые мазки на холсте. Кто-то из женщин заплакал, кто-то протянул руку и дотронулся до него, и в ту же минуту в плечо прилетел гнилой помидор и растекся уродливым аксельбантом.
Ничего нового. В толпе всегда будут те, кто захочет угодить хозяевам. Жаль, что они не понимают: ты можешь плясать перед гривлами хоть боком, хоть с подскоком – они все равно сожрут тебя рано или поздно.
Антию вели позади; Ардион обернулся и увидел, что от испуганной девчонки не осталось и следа. За ним шла королева – гордая, сильная, несгибаемая. Он улыбнулся – все правильно. Она всегда была такой. Люди смотрели на них с искренней болью, и гнили больше никто не кидал.
– Солнце! – услышал Ардион, обернулся и увидел, как в толпе мелькнули знакомые рыжие косы Мики. – Солнце снова поднимется над нами!
Один из гривлов завертелся, пытаясь поймать ее, но Мика растворилась среди людей, и все они, мужчины и женщины, молодые и старые, стали поднимать к небу руки с вытянутыми указательными пальцами – древний знак, которым приветствовали ладью Солнечного кормчего, что поднималась в небо, посрамив тьму.
– Солнце! – летело отовсюду. – Солнце!
– Солнце поднимется над нами!
Гривл ударил в лицо какого-то старика, сбил на истоптанную землю – несчастного тотчас же подхватили, втянули в толпу. Теперь люди стояли плечом к плечу, теперь это было не то покорное стадо, которое пригнали сюда, чтобы они увидели посрамление их владыки.
Теперь они готовы были сражаться и умирать.
– Солнце поднимется над нами!
Красноволосый гривл рассмеялся – зачавкал, защелкал.
– Мерз-ское солнце умрет, – пообещал он, и Ардион подумал, что тот готов броситься в пляс от восторга. – Вы его больше не увидите.
Их привели в городскую тюрьму, которая – вот удивительно! – уцелела после землетрясения, там разделили и увели по камерам. Антию потащили куда-то по лестнице, Ардиона повели в подвал: там его встречал здешний начальник из людей – высоченный и тощий, одетый в парадную форму с бесчисленным количеством орденов, он выглядел ошарашенным, словно и представить не мог, что его тюрьма будет когда-нибудь встречать настолько высокого гостя. Ардион вроде бы вспомнил его: генерал Экели Мариндан. Красноволосый втолкнул Ардиона в камеру, прошел следом и, прижав липкие пальцы к его шее, с какой-то сладострастной тоской проговорил:
– Выс-сушить бы тебя прямо сейчас. Но это не так интерес-сно.
Начальник тюрьмы остался в коридоре – Ардион видел, как он трясется от страха. Гривл снова оскалился, клацнул зубами, и камеру окатило такой волной смрада, что глаза заболели. Когда красноволосый вышел из камеры, а замка еще не закрыли, Ардион произнес негромко, но по-хозяйски:
– Господин начальник, зайдите.
Дверь грохнула так, что отдалось по всей тюрьме. Загремели, закрываясь, замки. Ардион огляделся – да, камера была из приличных, из тех, которые отведены для людей с образованием и чинами: здесь была настоящая койка, а не ворох гнилой соломы на полу. Он вновь проверил течения магических полей: Лантан-ин-Ман жив, Зендивен жив, с Антией тоже все в порядке.
Поморщившись, Ардион дотронулся до ребра, в которое его колол красноволосый. Не надо было расстегивать рубашку, чтобы убедиться: сейчас по коже медленно растекается серая паутинка. Ладно, это не то, о чем стоит беспокоиться, – скоро все и так подойдет к концу.
