В целом, попытки "Сынов Аида" подружиться с ткелатами выглядели сомнительно. Парни ходили по границе красной зоны с двумя рюкзаками, и бережно раскладывали на землю какие-то цветные ленты, блестящие погремушки и прочую яркую фигню. Видимо, Харон надеялся, что стратегия подношения даров туземцам должна сработать и вывести его клан на легендарный квест. Однако, судя по тому, что за четверть часа их блужданий ни один мохнатый так и не появился, работала эта затея, мягко говоря, не очень.
Как назло, молодые ходоки постоянно держались вместе, что полностью исключало для меня возможность поговорить с целителем наедине. Второго парня звали максимально сибирским именем Густаво. На вид ему было лет двадцать, и он имел третий уровень, впрочем, как и сам Сыч.
— Все, полетели в Абакан. Достало! — произнес напарник, с силой пнув рюкзак. — Давай остатки просто вытряхнем.
— Не надо! — запротестовал лекарь. — А вдруг Харон прислал кого-то за нами следить? Вот сто пудов сейчас на нас смотрит Свист, а может и сам Локрик.
Так, Свист, это тот, который у меня Афродиту на озере увел, когда мы целовались. Помню, помню. Кажется он какой-то рейнджер, или разведчик. А вот "самого" Локрика я не знаю.
— Гонишь? — расхохотался второй. — Им больше заняться нечем, как нас пасти. Тем более Локрик в командировке в Москве, а настоящий инвиз в нашем клане есть только у него. Хочешь я тебе докажу, что мы здесь одни?
— Как?
— У меня скилл обнаружения маскировки теперь есть! — гордо произнес Густаво. — Смотри!
Он раскинул руки в стороны, а затем его тело на короткое время охватил легкий белесый сполох. Я запоздало сообразил, что меня сейчас спалят поисковым скиллом и вжался поглубже в крону дерева.
— Э-э-э… Не понял? — послышался изумленный голос.
— А я говорил!
— Да заткнись ты! — перебил его Густаво. — Тут вообще что-то другое. Ты когда-нибудь слыхал про моба под названием "Образец шестнадцать тридцать два"?
— Это че? — удивленно произнес Сыч.
— Я хз че, но он сейчас прямо около нас с тобой. Возле той березы.
Оба парня вскинули головы и начали внимательно всматриваться в мою сторону, а я лихорадочно пытался сообразить, что делать дальше.
— Вижу! — заорал Сыч. — Здоровый волосатый монстр! Прямо на дереве.
— Сча я попробую его ваншотнуть ультой, он даже не элитка! — оживился Густаво. — Может чего дропнется интересного. Ты только меня хильни, если я его вдруг сразу не добью. Ладно? Вдвоем всяко справимся.
Нет, не делай этого!!! Не надо…
Густаво сложил руки перед собой, и перед ним на земле появился полупрозрачный серебристый объект, напоминающий десятикратно увеличенный арбалет. Поверх его ложи располагался огромный болт, пару метров длинной. Сам ультимативный скилл кастовался очень долго, секунд десять, и все это время тетива катапульты медленно и угрожающе отъезжала назад.
Твою качель! А вдруг и правда ваншотнет?
Бежать было некуда, а прыгать с дерева на дерево я в этой форме еще не научился. Очень надеюсь, что доспехи Креста выдержат, и это не магический скилл.
Или магический?
Гениальная идея осенила меня в последний момент, когда иллюзорная стрела с громким гудением полетела в мою сторону.
Отражение магии!
Бах!
Я не почувствовал ничего, увидев только перед глазами короткую яркую вспышку, а вот бедному Густаво повезло намного меньше. Двухметровое бревно развернулось в полете и с громким треском влетело в верхнюю половину тела неудачливого ходока, начисто снеся ее к чертям собачьим.
Фаталити!
Укороченное вдвое туловище бессильно рухнуло на землю, а ошалевший Сыч испуганно захлопал глазами, пытаясь понять, что сейчас вообще произошло. Надо отдать ему должное, как целителю: несмотря на некоторую растерянность, он почти сразу начал кастовать воскрешение, при этом со страхом поглядывая в мою сторону.
Нельзя проворонить этот момент!
Каким-то непонятным полупрыжком-полупадением оказываюсь внизу, наплевав на собственное здоровье и бегу в сторону Сыча. Тот видит меня, резко обрывает каст, а дальше делает самую глупую вещь, которую только мог сделать в этой ситуации — кидает в мою сторону яркую белую молнию.
Жаль, что смерть друга ничему его не научила.
Хлоп! Целитель застывает безжизненной статуей из-за отраженного заклинания и бессильно водит глазами по сторонам.
— Р-р-р!
Забрасываю его парализованное тело на плечо и убегаю в кусты. Миссия завершена.
Глава 18
— Отпусти меня! — похищенный целитель пришел в себя и активно заерзал на моем плече, стараясь вырваться.
— Р-р-ра-у! — рявкнул я ему прямо в ухо, отчего пленник мгновенно предпочел заткнуться. Тем не менее, мне удалось заметить, что он пытается втихаря складывать пальцы и что-то там кастовать.
Ладно. Вроде бы мы уже достаточно далеко удалились. Вокруг тихо и спокойно, так что можно начинать разговор. Бережно поставил парня на землю, а затем отменил слияние. Увидев кто перед ним стоит, Сыч замер в ступоре и начал слегка заикаться:
— Во… Ворон?
— А ты догадливый. — пожал я плечами. — Как твои дела?
— Это что вообще сейчас было? Это у тебя скилл такой? А ты знаешь, что Харон тебя везде ищет? Зачем ты Густаво убил? — слова из него посыпались одно за другим, будто из рога изобилия.
— Нам нужно с тобой кое о чем поговорить. — я решил перейти сразу к делу, проигнорировав его вопросы.
— О чем? — забеспокоился он. — Мне надо срочно Густаво поднять сходить!
— Пусть лежит, он нам будет мешать.
— Его надо воскресить! — уперся лекарь. — Харон с меня шкуру спустит, из-за того, что я соклана мертвого бросил.
— Ты никого не бросал, это я тебя сюда притащил. Густаво что, твой хороший друг?
— Не то что бы друг… — замялся Сыч. — Мы с ним обычные штрафники. Нас сюда отправили, чтобы…
— В общем так. — прервал я его словесный поток. — Густаво пусть воскрешается в Абакане самостоятельно. Откуда ему вообще знать, что с тобой произошло? Я немного слышал ваш разговор, и ты упоминал, что твой босс тебя хотел выгнать из клана. Почему? У него так много хороших, и при том ненужных целителей?
— Я не хороший целитель… — на обычно придурковатом лице Сыча появилась гримаса такой неподдельной печали, что мне его стало жалко.
— Кто тебе такое сказал? На Каллахире ты нас отлично лечил, ничуть не хуже Афродиты.
— Это я только на мобах герой. В ПВП у меня все очень плохо. Путаю молитвы и волнуюсь. Харон меня до сих пор на временном контракте держит.
