Клеа и не собиралась сопротивляться; она радовалась его неожиданной атаке, ее будоражил его язык и сильные руки, жадно ласкавшие ее. Она тоже не сумела скрыть, как сильно его желает – как и он. Оба не знали, что делать, и прильнули друг к другу, словно в отчаянии. Их обоих охватило бешеное желание, которое всегда вспыхивало с новой силой, стоило им коснуться друг друга. Так было с самого начала. Так будет всегда. Один взгляд, одно прикосновение – и между ними проскакивает искра.
Его губы скользили по ее щеке, потом поднялись к уху; от его горячего дыхания у нее мурашки побежали по спине.
– Я ясно выразился? – прошептал он.
– Насчет чего? – простонала она.
– Насчет того, что нам все-таки лучше остаться вместе.
Желание оказалось слишком сильным. Клеа с трудом отделилась от него и сделала шаг назад, с трудом сопротивляясь порыву снова прижаться к нему. «Ты и твое дурацкое чувство чести, – думала она, глядя ему в глаза. – Оно тебя погубит! А я не могу тебе противиться».
– Знаешь ли, я ведь не совсем беспомощна, – заметила она.
Он улыбнулся:
– И все-таки придется тебе признать, что и я иногда оказываюсь полезным.
– Иногда, – согласилась она.
– Клеа, я тебе нужен, чтобы победить Ван Уэлдона.
Она покачала головой:
– Я уже пробовала его победить и исчерпала все средства. У меня ничего не осталось!
– Нет, осталось!
– Кинжала нет. У меня нет доказательств. Не понимаю, как еще можно до него добраться.
– Есть способ. – Джордан шагнул к ней. – Через Веронику Кэрнкросс!
– При чем тут Вероника Кэрнкросс?
– Я все пытаюсь сложить цельную картинку. И думаю, что ты права. Возможно, Вероника – ключ ко всему. Я знаю ее много лет. Она любит повеселиться, иногда с ней бывает забавно. Но она азартна. И большая растратчица. За последние несколько лет она задолжала разным людям целое состояние. Она вполне согласилась бы на подобное мошенничество ради спасения своей шкуры!
– Тогда придется выяснить, каким образом она раздобыла копию, – сказала Клеа. – И как ей удалось выкрасть оригинал? «Око Кашмира» принадлежало Ван Уэлдону. Может, она купила кинжал у него? Одолжила?
– Или украла.
Клеа передернуло.
– Чтобы становиться на пути Ван Уэлдона, нужно быть настоящим идиотом!
– И все-таки кинжал каким-то образом перекочевал от Ван Уэлдона в руки Делэнси. Возможно, не без помощи Вероники. Попробуем все выяснить… – Джордан замолчал и задумался. – У них с Оливером в Лондоне есть дом. Они живут в нем по будням. Значит, сейчас они здесь.
Клеа нахмурилась. Ей не понравилось, какой оборот принял их разговор.
– О чем ты вообще думаешь?
Он посмотрел на ее волосы:
– Я думаю, что тебе пора переходить на парики!
Арчи Маклауд повесил трубку и посмотрел на Ричарда Вулфа и Хью Тэвистока.
– Они в Лондоне. Мой сотрудник только что поговорил с сотрудником «Ллойда». Джордан и Клеа Райс сегодня около четырех побывали у него. К сожалению, человек, к которому они обратились, некий Энтони Воксхолл, не был в курсе нашей операции. Об их визите он обмолвился лишь своему непосредственному начальнику. К тому времени, как нам стало о них известно, Джордан и Клеа Райс уже ушли.
– Мы хотя бы знаем, что они еще живы, – заметил Хью. – Или были живы в начале вечера.
Они сидели в библиотеке «Четвинда», которую превратили в импровизированную штаб-квартиру. Хью утром спешно приехал из Лондона, и целый день они втроем ждали сообщений от агентов из полиции. Последние новости оказались неплохими: Джордан успешно добрался до Лондона.
Нельзя сказать, чтобы Ричард удивился. За несколько месяцев, что он знал своего будущего шурина, он научился отдавать должное изобретательности Джордана. В трудную минуту Ричард предпочел бы, чтобы Джордан был на его стороне.
Клеа Райс, похоже, тоже умеет преодолевать трудности. Возможно, вместе им и удастся остаться в живых.
Ричард посмотрел на Хью. Тот выглядел старым и усталым. Беспокойство явственно отражалось на его круглом лице.
– За голову Клеа Райс назначена такая высокая цена, что сюда скоро слетятся все европейские головорезы, – заметил Ричард.
– Лорд Ловат, – обратился к Хью Маклауд, – может привлечь ваших знакомых из разведслужб? Мы непременно должны их найти.
Хью покачал головой:
– Мой Джордан воспитывался в семье разведчика. Много лет он прислушивался и присматривался. Он волей-неволей чему-то научился. Возможно, даже усвоил кое-какие наши приемы. Даже с посторонней помощью найти его будет непросто. Значит, и Ван Уэлдону нелегко будет выследить его.
– Вы не знаете Виктора Ван Уэлдона так, как знаю его я, – возразил Маклауд. – Сейчас он предлагает за голову Клеа Райс огромную сумму, целое состояние. А деньги, как вам известно, – лучший стимул на свете!
– Не деньги, – возразил Ричард, – а страх. Вот что поможет Джордану выжить.
– Чтоб им всем провалиться! – проворчал Хью. – Кстати, а почему нам так мало известно об этом Викторе Ван Уэлдоне? Неужели он настолько недосягаем?
– Боюсь, что да, – вздохнул Маклауд, усаживаясь в кресло у камина. – Виктор Ван Уэлдон всегда действовал на грани законности. Ни разу, правда, не нарушал международное право. По крайней мере, у нас нет никаких доказательств противного. Его охраняет целый полк адвокатов. Он владеет недвижимостью в Гштааде, Брюсселе и, возможно, еще в других местах, о которых нам неизвестно. Он похож на редкую птицу, которую почти никто и никогда не видел, но которая тем не менее вполне жизнеспособна.
– Неужели вы не можете ничего против него накопать?
– Наши источники сообщают, что Ван Уэлдон занимается незаконными поставками оружия. Время от времени приторговывает наркотиками. Но всякий раз, как нам кажется, будто он в наших руках, доказательства рушатся буквально на глазах. Например, умирает ключевой свидетель. Исчезают важные документы… Из-за Ван Уэлдона я поседел раньше времени. Ему много лет удавалось ускользать от меня. Лишь в последнее время я понял, сколько у него высокопоставленных друзей, которые заранее информируют его о каждом моем шаге. Тогда я сменил тактику. Собрал отдельную, независимую группу. Последние полгода мы почти только тем и занимались, что собирали сведения о Ван Уэлдоне, выискивали его ахиллесову пяту. Мы знаем, что он тяжело болен – у него эмфизема легких и сердечная недостаточность. Жить ему осталось недолго. Но прежде, чем он умрет, я хочу, чтобы он предстал и перед земным правосудием.
– Похоже, вы объявили ему священную войну, – заметил Ричард.
– Из-за Ван Уэлдона я потерял… своих людей. – Маклауд посмотрел ему в глаза. – Такое не прощают! Трудно забыть лицо умирающего друга…
