– Десантный отряд знает, что я на борту, – предупредил Джордан. – Без меня они не улетят.
– Неужели? – Тротт задрал голову и прислушался к стрекоту вертолетных двигателей. – По-моему, сейчас они как раз улетают!
Все услышали, как вертолет, взревев, поднялся в воздух.
– Слишком поздно, мистер Тэвисток! – Тротт с сожалением покачал головой. – Вы находитесь в другом мире, где возможно все… Если нас спросят, мы ответим, что вас никогда не было на борту «Виллафьорда». А морякам придется попотеть, чтобы доказать обратное! – Тротт снова махнул пистолетом, показывая на один из ящиков: – Он большой. Там хватит места вам обоим. Вас ждет, можно сказать, уютный конец.
«Он пристрелит нас внутри», – догадалась Клеа. А что потом? Понятно что… Ящик сбросят в море. Они с Джорданом утонут вместе, и их трупы будут навечно замурованы в подводном гробу. Вдруг она поняла, что ей трудно дышать. От ужаса она утратила способность думать, действовать.
Когда Джордан заговорил, голос его показался ей до ужаса хладнокровным.
– Вас уже ждут в Неаполе, – сказал он. – Интерпол и итальянская полиция. Неужели вы думаете, что с ними справиться так же легко, как сбросить ящик за борт?
– За много лет мы наладили отличные контакты с полицией и властями Неаполя!
– Вам долго везло, но полоса везения закончилась. Вы хорошо переносите замкнутое пространство? Скоро вы в таком окажетесь. До конца своих дней!
– Хватит болтать! – рявкнул Тротт. – Поставьте ее! И снимите крышку с ящика. – Он схватил лом и по полу подтолкнул его к Джордану. – Быстрее! И чтобы без глупостей!
Джордан поставил Клеа на пол, но она сразу же осела на колени, ноги по-прежнему не слушались ее. Джордан тут же присел напротив, не сводя с нее настойчивого взгляда. Клеа поняла: он пытается что-то ей сказать без слов. Вот Джордан чуть наклонился к ней, и пола его бушлата распахнулась. Клеа заметила наплечную кобуру. У него есть пистолет!
Джордан стоял к Тротту спиной, и тот ничего не видел. Клеа быстро сунула руку под пиджак Джордана, выхватила пистолет из кобуры и прижала к груди.
– Оставьте ее! – приказал Тротт. – И скорее открывайте чертов ящик!
Джордан нагнулся к ней почти вплотную, прижавшись губами почти к самому ее уху.
– Прикройся мной как щитом, – прошептал он. – Целься ему в грудь!
Клеа в ужасе посмотрела на него:
– Нет!
Он больно схватил ее за плечо:
– Делай, как я сказал!
Их взгляды встретились. И то, что она увидела в его глазах, она запомнила на всю жизнь: «Ты должна жить, Клеа. Ради нас обоих…» Он еще раз пожал ей плечо – уже не так сильно. И улыбнулся.
– Давай же, снимай крышку! – пролаял Тротт.
Клеа положила палец на спусковой крючок. Она еще никогда никого не убивала. Если она промахнется, если промахнется хотя бы на чуть-чуть, Тротту хватит времени разрядить в Джордана всю обойму. Она должна попасть! Попасть и убить… Ради него!
Его губы коснулись ее лба, и она впитала их тепло, прекрасно понимая: в следующий раз, когда она коснется этих губ, они могут нести ледяной холод смерти.
– Может, вас поторопить? – Тротт поднял руку с пистолетом и выстрелил.
Клеа почувствовала, как Джордан дернулся от боли, услышала его стон. Он схватился за бедро. Клеа в ужасе смотрела на ярко-красные капли, которые падали на пол. В голове колыхалась какая-то красная пелена. Она прищурилась. Нерешительность как рукой сняло.
Обеими руками подняв пистолет, она прицелилась и выстрелила. Пуля угодила Тротту точно в грудь. Он, пошатываясь, попятился назад. На лице застыло удивление. Шатаясь, как пьяный, он выпустил пистолет, который с грохотом упал на пол. Тротт тоже упал, потянулся к пистолету, но руки его уже не слушались. Некоторое время его пальцы то сжимались, то разжимались, словно пытались добраться до пистолета. Потом он затих.
– Уходи отсюда, – сказал Джордан.
– Я тебя не брошу.
– Я не могу уйти, и точка. Моя нога…
– Молчи! – крикнула Клеа.
Кое-как она встала, доковыляла до Тротта и схватила его пистолет.
– Все равно нам с корабля не выбраться! Они наверняка слышали выстрелы и будут здесь с минуты на минуту, вся шайка. Нам лучше держаться вместе. – На негнущихся ногах она вернулась к нему.
Джордан скорчился на полу в луже собственной крови. Она нежно взяла его лицо в руки и прильнула к нему в страстном поцелуе. Его губы уже коченели. Плача, она села и положила его голову себе на колени. «Все кончено! – подумала она, услышав топот многих ног в коридоре. – Теперь нам остается одно: сражаться до последнего. И надеяться, что смерть наступит быстро».
Она нагнулась к нему и прошептала:
– Я люблю тебя.
Шаги приближались.
Чувствуя странное спокойствие, Клеа подняла пистолет и прицелилась в дверной проем…
И замерла. На нее, удивленно моргая, смотрел человек в морской форме. За ним стояли еще трое – тоже в форме. Одним из них был Ричард Вулф.
Ричард ворвался в отсек и увидел Джордана и лужу крови. Повернувшись, он закричал:
– Верните вертолет немедленно! Пусть пришлют санитарный вертолет!
– Есть, сэр! – Один из моряков подбежал к аппарату внутренней связи.
Клеа по-прежнему крепко сжимала в руке пистолет, правда, в дверь уже не целилась. Пис толет оставался последней материальной привязкой к реальности. Клеа боялась, что если она сейчас его выпустит, то окажется в каком-нибудь параллельном мире…
– Дайте. Я его возьму.
Она, ничего не понимая, в ошеломлении посмотрела на Ричарда. Тот почти ласково улыбнулся ей и протянул руку. Она без звука отдала ему пистолет. Он кивнул и тихо сказал:
– Умница.
Через пятнадцать минут со стоящего рядом корабля ВМС Великобритании прилетел санитарный вертолет. К тому времени у Клеа более или менее восстановилось кровообращение, и она уже могла стоять на ногах, пусть и неуверенно. Голова по-прежнему раскалывалась; один из медиков отвел ее в сторону и попытался осмотреть, но она только отмахнулась. Все ее внимание было сосредоточено на Джордане. Ему поставили капельницу, положили на носилки… Клеа протиснулась в кабину подъемника и вместе с ним поднялась на палубу.
И только когда Джордана понесли к вертолету, а кто-то отвел ее в сторону, она поняла, что его от нее увозят, и ужаснулась. Если она потеряет его из виду сейчас, то больше никогда в жизни не увидит! Вырвавшись, она понеслась к вертолету. Путь ей преградила чья-то сильная рука.
Рука Ричарда Вулфа.
– Пустите! – закричала она, стараясь вырваться.
– Его переправят в больницу. Там о нем позаботятся.
