О да! Нэйт Эйлерт Дьярви Вебранд знал о той особой миссии, которая возлагалась исключительно на сынов и дочерей Ночи.
…у дикарей, что нападали на южные границы, была традиция добивать раненых на поле боя соплеменников копьями. Маги Ночи умели дарить смерть более легкую. Они просто забирали остатки жизненных сил все тем же заклинанием Темной Бездны. И сейчас такой смерти для себя требовал Гломин.
Будь они не в поле, за тысячи хвалей пути от академии, где преподавали сильнейшие целители королевства, а в лучшем столичном госпитале ― за жизнь Гломина еще можно было побороться. Но здесь, на границе, он был обречен. Это понимали все: мор Дэгри. Маг- майор Лейк. Сам Эйлерт.
И все же ― забрать остатки жизни у друга, почти брата…
Эйлерт на миг закрыл глаза. Оживил уснувшее заклятье. Создал всего три щупальца и впился ими в тело Гломина.
Горло. Грудь. Живот ― чуть выше пупка. Рывком вдохнул, втягивая в легкие ― воздух, в ладони ― жизнь закатника.
Гломин счастливо улыбнулся, вздрогнул и затих. Его глаза, устремленные в опустевшее, затянутое дымом небо, остекленели.
Эйлерт запрокинул голову, глядя туда же, в небо, и зарычал… Проклятые крылатые твари! Злобные, словно дархи, и ненасытные, как саранча. Убивающие просто потому, что могут убить. Он отомстит им за друга! Теперь у него, Эйлерта Дьярви Вебранда, к драконам личные счеты!
Чужеродная магия ― магия дома Заката ― обжигала холодом. Острыми ледяными иглами впивалась в жилы. И медленно, неохотно превращалась в собственную силу Эйлерта. В магию дома Ночи.
Когда боль отпустила, Эйлерт резко встал. Стряхнул с пальцев щупальца Бездны и провел над телом мертвого друга ладонью, укрывая его заклятием «Прах и тлен». Оно не требовало больших сил: не так много нужно тому, что и так мертво, чтобы окончательно разрушиться.
― Не смотри! ― отвернулся сам, дернул за плечо, вынуждая отвернуться, мора Дэгри.
Они оба знали, что будет. Вначале тело друга оплывет, как расплавленная свеча. Потом высохнет, станет коричневым, как мумия. А потом рассыплется, раскрошится песком. Падальщикам поживиться будет нечем!
― Ладно. Сыны Ночи! Быстро заканчивайте с ранеными, которым нельзя помочь, ― маг-майор Лейк не стал бросаться ни угрозами, ни заклятиями. ― Остальным ― собрать как можно больше лошадей. Нет смысла оставлять их в укрытии. Верхом доберемся до Гнездовья меньше чем за половину хвали.
13. Эйлерт
Гнездовье. Почти вполовину поредевший отряд магов во весь опор мчался туда, оставив за спиной поле боя, усеянное десятками драконьих туш и холмиками праха, что остались от погибших товарищей.
Потом, позже, на это поле придут другие люди и маги. Разберут, растащат по частям останки драконов. Сделают из драконьих когтей оружие, из чешуи ― непробиваемые латы, из крыльев ― куртки и сапоги: непромокаемые, вечные. Маги-целители из дома Рассвета приготовят из драконьей печени, крови и сердец лечебные эликсиры, а из драконьей желчи выгонят яд, который убивает любых монстров, кроме самих драконов.
Все это будет потом и не коснется тех, кто сейчас погонял лошадей, стремясь добраться до драконьего логова раньше, чем путь им преградит новая стая крылатых тварей.
Отдохнувшие лошади бодро несли своих усталых хозяев. Эйлерт знал: лошади обречены тоже. Часть из них погибнет от когтей драконов. Другая часть ― от рук магов. Ему самому и еще пятерым уцелевшим сынам дома Ночи придется забрать у несчастных животных жизненную силу, чтобы вступить в новое сражение.
О том, как выглядит Гнездовье, известно было мало. За всю памятную историю оттуда вернулось не более десятка магов, и все они оказались немного не в себе. Верить их словам было сложно. Выстраивать на основании их рассказов тактику предстоящего боя ― и вовсе невозможно.
«Доживем ― увидим своими глазами», ― Эйлерт был полон силы: чужой, полученной от Гломина и еще одного мага, потребовавшего легкой смерти. Жаль, передать ее ни Кьярвелу, ни Дэгри он не мог. Это целители из дома Рассвета способны делиться магией, а дети дома Ночи могут только перенаправить поток от одного существа к другому через щупальца бездны.
― Внимание! Приближаемся! ― маг-майор Лейк озвучил то, что остальные заметили сами. ― Лошадей в галоп! Держать строй!
Командир первым дал шенкелей своему коню, и тот, подстегнутый болью, вскинулся, всхрапнул и удвоил скорость.
Остальные лошади тоже перешли на галоп и понесли своих всадников вверх по пологому склону, который, словно стенки гигантского кратера, изгибался широкой дугой. Растительности на склоне не было. Из-под конских копыт взметались в воздух облачка темно-серой пыли.
Над склоном и дальше, за ним, небо оказалось скрыто густой пеленой тумана или пара, который сливался с мрачными осенними облаками и казался почти таким же темным, как бесплодная земля этой местности. Из тумана доносились пронзительные крики и клекот. Теперь уже никто не сомневался, что там, за перевалом, находится Гнездовье.
Десяток вдохов, три десятка ударов сердца, и маги оказались на перевале. Их носов коснулась знакомая горячая кислая вонь. Здесь она была особенно вязкой и липкой: впивалась в кожу, вызывала резь в глазах и в носу, разъедала легкие.
Отряд из двадцати семи магов выстроился в ряд, пытаясь заглянуть вниз, разглядеть хоть что-то сквозь плотную завесу. Мор Дэгри призвал ветер, закрутил его смерчем и уже собирался отпустить, но маг-майор Лейк остановил его повелительным жестом:
― Замри! Нам эта завеса тоже на руку. Можем попытаться подкрасться к гнездам незаметно.
― Но говорят, драконы видят сквозь дым и туман, ― попытался возразить кто-то из закатников.
― Говорят, дархов доят! ― рявкнул командир. ― Спешиться! Коней вести в поводу. Нэйт Вебранд, что говорит тьма Ночи? Есть здесь какие-то пути?
Эйлерт спешился. Прислонился к боку своего коня, закрыл глаза, погружаясь взглядом в глубины изначальной Ночи.
― Вижу пару вытоптанных площадок чуть ниже по склону. Там и там, ― не открывая глаз, он указал прямо на север, а потом ― в строго противоположную сторону. ― До северной около пяти сотен шагов, до южной ― две сотни. Наземные тропы к ним не ведут: драконы прилетают туда по воздуху.
― А еще ниже что-нибудь видишь? ― маг-майор прищурился, будто сам пытался пронзить взглядом туман.
― Ниже ни путей, ни площадей. Только непонятные темные ячейки, в которых ворочаются живые темно-бордовые искры. Похоже на гигантские пчелиные соты, в которых зреют личинки.
― Значит, нам туда, ― командир сделал единственно возможный вывод. ― Эти личинки мы обязаны уничтожить.
