― Тогда можно подниматься на борт.
Витт повел Эйлерта и Валя вначале к боцману, потом ― по сходням. Представил капитану и, повинуясь кивку квелла Сланка, первым спустился в ту самую каюту, в которой коротали дни и ночи во время плавания Анналейса, ее сестра и няня.
― До отплытия велели оставаться здесь, ― оповестил Витт. ― Чтобы не путаться под ногами. Когда отчалим ― можно выйти на палубу.
Долго ждать не пришлось. Минуло всего-то полторы хвали, как сходни были убраны, барка отшвартовалась от пристани и, ведомая уверенной рукой и магической силой квелла Сланка, вышла на стремнину.
― Темплары! Капитан приглашает вас отужинать с ним! ― раздался за дверью каюты голос боцмана.
Эйлерт согласно кивнул в ответ на вопросительный взгляд Витта, и тот ответил боцману:
― Скажите капитану, сейчас будем.
Оставив в каюте свои заплечные мешки, они втроем поднялись на палубу рубки, где их встретил вежливыми приветствиями командир судна, маг-закатник.
― Нечасто мне темпларов возить приходится, ― заметил он, не скрывая любопытства. ― О том, куда путь держите, спрашивать не буду. Догадываюсь, что в дела ордена вы меня посвящать не станете. Но на добрую беседу надеюсь. Что нового в Шарсоле?
Эйлерт, которого Витт представил как темплара Ренсли, без надобности рта раскрывать не собирался, но квелл Сланк, услышав имя Ренсли, уставился на сына Дома Ночи с нескрываемым интересом:
― Знакомая фамилия. У вас, темплар, родни в Шарсоле, случаем, не осталось ли?
― Не осталось. ― Эйлерт насторожился. ― А где она вам встречалось?
Квелл Сланк, похоже, сразу пожалел о своем вопросе.
― Уж и не припомню сейчас, ― ответил уклончиво. ― Может, поминал кто в разговоре. Мы ведь у каждой пристани с людьми общаемся, новостями обмениваемся.
― Я буду щедр в своей признательности, если сумеете вспомнить больше, капитан, ― намекнул на вознаграждение Эйлерт.
В груди у него ёкнуло и похолодело: неужели он напал на след своей синеглазки? Вполне ведь могло случиться, что молчуны решили увезти Лейсу из Шарсола тем же способом, каким он сам теперь уезжает! Как же он по ней стосковался! Как хотел обнять, прижать к груди, ощутить снова вкус ее теплых губ…
― Боюсь, не припомню, ― замкнулся закатник и тут же обратился к боцману. ― Ну, где там ужин, рейв Илви? А вы присаживайтесь, темплары, почтенные!
Витт и Валь с удовольствием уселись за стол. Эйлерт тоже неохотно опустился на свой табурет. Со значением посмотрел в глаза Витту, но тот намека не понял и расспрашивать капитана ни о чем не пытался. Вместо этого обсудил с ним новый урожай, поинтересовался, какие грузы везет «Тартаруга». Оказалось, что капитан принял на борт несколько бочек с драконьей требухой и пару ящиков чешуи и клыков.
― Говорят, знатная битва была у Гнездовья, ― мечтательно поблескивая глазами, рассуждал квелл Сланк. ― Не менее двух десятков драконов боевые маги положили! Я-то по молодости против монстров ходил, а в драконоборцы не попал. Может, оно и к лучшему…
Эйлерт прикусил нижнюю губу и с трудом удержался от рвущихся наружу слов. Ох, он бы многое рассказал о том, как выглядит Гнездовье, и каково это ― сражаться с проклятыми тварями, гореть в драконьем огне и терять одного за другим своих друзей! Но скрыть свое настоящее имя было важнее, чем хвалиться победой или жаловаться на потери.
― В этот раз произошло небывалое! ― вместо Эйлерта ответил Витт. ― Больше половины магов живыми из Гнездовья вернулись!
Темплары принялись рассказывать квеллу Сланку то, о чем слышали от обитателей Шарсольской крепости. Капитан охал, вздыхал, восхищался и от всего сердца радовался, что магам-боевикам удалось изгнать крылатых хищников далеко за границы королевства. А Эйлерт без аппетита жевал жестковатый кусок мяса и гадал: мог ли кто-то кроме капитана слышать фамилию Ренсли, и согласятся ли другие члены команды откровенничать с темпларами?
***
Корабельная жизнь показалась Эйлерту зубодробительно скучной. Ночь он провел, как и ожидалось, в маленькой каюте, больше похожей на птичник, чем на жилье. А в первый день плавания маялся, не находя себе места и дела, с утра и почти до полудня. То лежал в подвесной койке, глядя в потолок и в который раз гоняя по кругу невеселые мысли и тоскуя по синеглазке. То сидел на палубе, глядя на пустынные берега.
Темплары, будто пришитые, всюду следовали за ним, но с разговорами не лезли. Из почтения или из опаски досадить важной персоне ― он не знал. Обращаться к Эйлерту на «ты» храмовники согласились, но дружеские отношения сложиться не успели. Это тоже беспокоило сына дома ночи. Если ему придется драться плечом к плечу с Виттом и Валем, то им следует понимать друг друга с полувзгляда!
«Не то дружба, что в словах, а что нажито в боях», ― припомнил Эйлерт очередную мудрость маг-майора Лейка, и вдруг понял, чего ему не хватает: учебного боя! Вот помашут храмовники мечами, погоняют его, а он ― их, глядишь, и знакомство теснее станет.
― Витт, Валь, ― окликнул Эйлерт темпларов. ― Несите мечи. Будем сражаться.
― Сражаться? ― глаза храмовников вспыхнули азартом. ― Это можно! Если капитан разрешит.
― Так спросите! ― сам Эйлерт все еще досадовал на квелла Сланка за скрытность и обращаться к нему с новыми просьбами не хотел.
Квелл Сланк обрадовался предстоящему развлечению не меньше храмовников.
― С радостью посмотрю! ― воскликнул весело. ― Слышал, темплары мечами лихо махать умеют! Только не порубите мне снасти, а то сами чинить будете.
Витт и Валь кивнули: заметано! Вернулись к Эйлерту с докладом. Тот видел, как кивал капитан, а потому, скинув плащ, уже разогревался, размахивая руками, приседая и подпрыгивая. Темплары тоже слегка размялись, натянули на мечи защитные чехлы, чтобы не причинить ненароком серьезных ранений, и встали в боевую стойку.
Эйлерт отсалютовал им свои мечом, который так же завернул в чехол, и сделал первый выпад. Витт легко парировал его и перешел в контратаку. Эйлерт не без труда увернулся от удара, краем глаза заметил движение сбоку, махнул снизу вверх и успешно отбил нападение Валя.
Темплары вначале двигались согласованно, но неторопливо, позволяя сыну дома Ночи следить за каждым из них, но вскоре, убедившись, что Эйлерт ― достаточно опытный боец, стали наращивать темп. Мечи мелькали все быстрее. Все чаще раздавался металлический лязг и скрежет. Уходя от согласованных атак, Эйлерт все время перемещался, то прижимаясь спиной к стенам выступающей над палубой рубки, то уходя к бортам, то запрыгивая на свернутые бухтами тросы.
