― Думаешь, из вас боевых магов растят, чтобы вы в мире и праздности жили? ― вопросом на вопрос ответила рейва Калвина. ― Нет, Лейса. Мауре рядом с тобой будет опаснее, чем в доме рейвы Тордис! Ты мне сама рассказывала, что молчуны против Совета пойти хотят. Неужто думаешь, Совет такое безнаказно с рук спустит?
Анналейса обхватила себя руками, сжалась, будто внезапно оказалась на ледяном ветру.
― Ты так просто говоришь об этом, няня, ― протянула жалобно. ― За Мауру ты боишься, а меня в самую гущу событий толкаешь?
― Разве ты сама не хочешь, чтобы маги-аристократы хоть немного к простым людям переменились? ― приподняла брови старуха. ― Чтобы магия не только благородным семействам, а каждому человеку доступна стала?
Лицо рейвы сделалось суровым и одновременно ― вдохновенным. Похоже, будь у нее силы, она и сама против Совета отправилась воевать.
Анналейса неуверенно повела плечами. Подобные речи она и от наставников слышала не единожды. Но правда ли жизнь в королевстве станет лучше, если магия всем и каждому доступна окажется? Лейса не знала. Да только и отступать ей было некуда. Теперь, кроме сестры и няни, у нее появились Бася, Нанна и Ювина. Разве решится она подвести подруг, с которыми сблизилась, сроднилась? Ни за что!
А еще…
Лейса положила руку на свой пока что плоский живот.
…Еще для будущего малыша тоже будет лучше, если права простолюдинов на магию признают! Эта мысль пришла ей в голову внезапно и заставила сердце споткнуться, а потом пуститься вскачь.
Да! Тысячу раз ― да! Она станет сражаться за лучшее будущее для своего ребенка!
Рейва Калвина ответа требовать не стала: прочла его по глазам своей воспитанницы. Встала, захлопотала снова по хозяйству, заговорила о делах житейских. Анналейса, немного придя в себя, взялась ей помогать. Так, в хлопотах и беседах, они и дождались возвращения рейвы Тордис и Мауры, накрыли стол, пообедали.
После обеда Анналейса задержалась в доме рейвы Тордис еще на пару хвалей: Маура зазвала ее наверх, в свою комнату, чтобы поделиться своими детскими секретами, обсудить друзей и учебу. Сестрам так хорошо было вместе, что Лейса даже забыла о своих опасениях и убедилась: малышка ее не разлюбила!
Во дворец квеллов Лёре Анналейса возвращалась с легким сердцем и в приподнятом настроении: мир и дружба с самыми дорогими людьми были восстановлены, а что до отъезда ― так, может, рейва Калвина ошибается! Понятно, что перебираться в столицу, где живут члены Совета, однажды придется, но до этого, наверное, еще далеко: может, полгода, а может, и год. Рано ей, Анналейсе, об этом думать!
Подруги уже восседали за накрытым столом, когда Анналейса, умывшись и приодевшись, явилась в малую гостиную, расположенную на втором этаже центральной башни.
― Лейса!
― Подруга!
― Ты где пропадала весь день? Мы беспокоились!
― А наставники только сказали, что дали тебе выходной и отпустили к родне!
Девушки набросились на Лейсу с расспросами, и она принялась подробно и откровенно объяснять, как обрела новый Дар, как оказалась вместе с патроном в Шарсоле, и что ей удалось там разузнать. От подруг у нее тайн не было.
― Мой муж не просто жив. Он ищет меня! ― закончила Лейса восклицанием, в котором смешались вина, отчаяние и маленькая толика радости: Эйлерт ее не забыл, не бросил, вернулся!
― Ты смотри… Не подумала бы, что сын Дома Ночи на такую верность и привязанность способен, ― проворчала Ювина. ― О ночных говорят, что они холодные, как ледышки, и медлительные, как улитки. Как только не засыпают прямо поверх жены?
Анналейса порозовела, припомнив свою первую и единственную брачную ночь. Эйлерт в ту ночь ни сонным, ни вялым не был! Даже сейчас она не отказалась бы повторить то, что было между ними тогда, более месяца назад…
― Не о том речь, ― отпив глоток холодной воды, произнесла она тихо. ― Муж меня найдет непременно. И мне бы теперь понять: что делать, когда мы с ним встретимся? О чем с ним говорить, чего просить или требовать?
Пока Бася, Нанна и Ювина переглядывались и пожимали плечами, раздался голос квеллы Далии.
― Мы постараемся сделать так, чтобы нэйт Ренсли не сумел тебя отыскать, Анналейса. Будет крайне неприятно, если он решит вмешаться в наши планы. На вас, мои дорогие девочки, возложено слишком много надежд. Вы не имеете права подвести молчунов и всех, кто от нас зависит!
― И что вы намерены предпринять? ― первой сообразила, о чем спрашивать, Бастинда.
Квелла Далия приблизилась, отодвинула для себя стул, налила себе в свободную кружку травяного отвара. Потом уселась за стол с девушками ― впервые как с равными!
― В столице что-то назревает. В Домах неспокойно, а члены Совета заливают друг друга сладким медом, хотя обычно редко какая встреча проходила без жарких споров, а иногда и ссор. Все это выглядит подозрительно, но нам ― на руку.
― На руку? ― не поняла Анналейса. ― Почему?
― Если члены Совета разругаются между собой и перейдут к открытой вражде ― это ослабит весь Совет! И тогда нам, молчунам, будет проще добиться своего! ― Квелла Далия улыбнулась, но улыбка ее больше походила на воинственный оскал. ― Завтра, мои дорогие ученицы, мы отправляемся во Фраккан!
― Завтра? ― растерянно переспросила Ювина.
― Уже завтра?! ― подхватила Лейса.
Нанна и Бастинда промолчали, но по их лицам было видно, что потрясены они не меньше.
― Да, в полдень. Ты помнишь пещеры у реки, Анналейса? ― Квелла Далия послала Анналейсе требовательный взор.
Лейса кивнула. Кто ж такое забудет-то?
― Прекрасно! ― наставница довольно хлопнула в ладоши. ― Откроешь туда дорогу Ночи для своей четверки и для нас с квеллом Лёре. Мы с братом будем рядом с вами и в пути, и потом, когда доберемся до Фраккана.
Анналейса закрыла глаза, стиснула салфетку, которую до того теребила в руках. Сделала пару глубоких вдохов. Потом спросила насколько могла смиренно:
― Смогу я еще раз навестить няню с сестрой, чтобы проститься?
― Отправляйся утром, сразу после завтрака, но за хвалю до полудня будь добра вернуться!
― А можно и мы с Лейсой? ― влезла с просьбой неугомонная Бася.
Впрочем, Нанна и Ювина тоже закивали, загомонили:
― И мы хотим к рейве Тордис заглянуть, поблагодарить ее за любовь и ласку! Она к нам всегда добра была!
― Хорошо. Ступайте все. Но не вернетесь вовремя ― пеняйте на себя. ― Квелла Далия отставила почти опустевшую кружку и ушла.
