Эйлерт обернулся и, встав у самого края, заглянул в провал. Камни на дне зашевелились, расступились, открывая взволнованному взору наследника четверых мужчин. Ни один из них не шевелился и, кажется, даже не дышал. Земля под безвольными телами стала вспухать, подниматься, заодно выталкивая их наверх.
― Если они погибли… ― Эйлерт не сдержался, произнес эти слова вслух.
― Что? Откажешься от своего слова? ― Каждое слово матери было словно ядовитый плевок в его душу.
― Чтобы уподобиться отцу и дяде? Ни за что!
Эйлерт оглянулся, убедился, что магический вихрь движется прочь от дворца и остатков трибуны, одного за другим перенес своих побратимов к самой стене замка, уложил в ряд и накрыл одним на всех заклятием исцеления, в которое влил так много силы, что едва не сжег саму магическую вязь. Теперь он был уверен, что боевые товарищи дождутся помощи настоящих целителей и обязательно выживут. Вот только одним заклятием в его венце стало меньше…
Наследник выпрямился. Обернулся к матери. Открыл рот, чтобы отдать новый приказ, и в этот миг алая вспышка озарила дворцовую площадь. Раздался оглушительный треск и грохот, от которого заложило уши. Земля под ногами содрогнулась, будто в нее врезалась тяжелая каменная глыба.
― Монстр! ― Эйлерт, глядя поверх головы нэйты Валкасты, схватился за висящий на боку в ножнах меч, словно он чем-то мог помочь. ― Ты зря отказалась уйти, матушка!
19. Анналейса
Похмелье Анналейса Дагейд, точнее, теперь уже нэйта Анналейса Ренсли, умудрилась испытать всего раз в жизни. Впрочем, для неполных девятнадцати лет ― и этого много! Во всяком случае, оказалось достаточно, чтобы Лейса больше никогда не пила больше одной кружки хмельной бракаренсы за вечер.
Тем не менее, утром нового дня она проснулась с тяжелой, будто после вечерней попойки, головой, и смутным, душным ощущением тревоги в груди. Не открывая глаз, принялась припоминать сон, донимавший ее, кажется, всю ночь.
В этом сновидении она стояла на разоренной, развороченной неведомыми силами дворцовой площади, и смотрела, как ее муж, Эйлерт, обнажив меч, в одиночку шагает навстречу чудовищному монстру.
Откуда монстр в центре Фраккана? Куда подевались побратимы мужа и королевская пятерка? Как вышло, что наследник остался один на один с порождением магического завихрения? Ответов сон не давал. Лишь показывал, что сегодня, в эти самые мгновения, пока сама Лейса нежится в постели, ее муж снова рискует жизнью. И на этот раз, похоже, он обречен погибнуть…
― Нет! Не позволю! ― Анналейса откинула тяжелое пуховое одеяло ― жаркое, как печка.
Резко села, жмурясь от слишком яркого света. Такого рано утром не бывает, тем более, когда на дворе ― предзимье.
Глаза, наконец, немного приоткрылись. Лейса огляделась кругом и торопливо прикусила кулак, чтобы не вскрикнуть: она не в Сорлигрене! Тогда где же?! И няни с сестрой рядом нет… Неужели кто-то сумел выкрасть ее, пока она спала?
Стараясь не шуметь, Лейса сползла с высокого ложа. На стуле рядом обнаружила незнакомое, но явно предназначенное для нее теплое платье из мягкой крашеной шерсти, меховую накидку, чулки, сапожки. Кем бы ни были похитители, о ее тепле и комфорте они позаботились!
Лейса быстро и почти беззвучно оделась. Легко и неслышно ступая, пошла к окну ― это в него било всеми своими холодными по осени, но все равно слепящими лучами, полуденное солнце. Неужто она проспала так долго? Это что ж с ней такое случилось?..
В голове закрутились воспоминания: прибытие в небольшой южный городок. Знакомство с патроном, квеллом Лёре. Прогулка в храм Четырех и встреча с мужем, одетым как воин из ордена темпларов.
Вдруг показалось, что это Эйлерт забрал ее в столицу, оставил в храме, а сам отправился к королю… Только откуда она знает о том, что у мужа появилась своя боевая пятерка? И что он ― наследник короля? А сама Лейса, выходит ― будущая королева? И короля Кантора с его магами, и даже церемонию представления Анналейса тоже припомнила. Нащупала венец на голове. Прикусила щеку изнутри. Похоже, она с мужем в столице не первый день.
Память вроде бы прояснилась.
Лейса уже была готова вздохнуть с облегчением, но тревога в сердце усилилась, кольнула серебряным кинжалом. Вспомнился утренний сон: муж, который лишился магии, стоит, подняв меч, а на него движется, сипя, хрипя и хлюпая кровавой слизью, огромный жуткий монстр, очертаниями похожий на человекоподобное существо.
Ох, что же делать? Лейса бросилась к двери: надо найти главу храмовников, поговорить, узнать, не передавал ли для нее Эйлерт что-то на словах? Как надолго он ушел? Почему без нее? Кажется, у мужа и короля сегодня встреча с Советом... Странно, что ее, будущую королеву, на эту встречу не взяли!
Дверь оказалась заперта.
Лейса подергала ее несколько раз. Потом вежливо постучала. Не дождавшись ответа, стала к двери спиной и пару раз стукнула в нее каблучком сапожка. Грохот получился знатный! Двери, сколоченной из толстых прочных досок, ничего не сделалось. И отпирать ее никто так и не явился.
― Ну ладно же! ― Анналейса притопнула и без того ушибленной пяткой, сжала кулачки.
Прошлась по тесной комнатушке. Выпила стакан воды из кувшина, что стоял на подоконнике. На бисквит, что лежал рядом на расписном глиняном блюдце, внимания не обратила: не до еды, когда тут такое!
― Не даете в дверь выйти ― выберусь в окно! ― Она уже было собралась лезть на подоконник, но тут вдруг всплыло в памяти заклятие и движение для открытия другого окна ― на Дорогу Ночи.
Откуда оно было ей известно ― Лейса не помнила.
«Эйлерт научил», ― успокоила себя снова.
Взмахнула рукой таким привычным жестом, будто делала это уже не единожды. Прошептала нужные слова. Вздохнула и шагнула во тьму.
Вышла, как и собиралась, аккурат на дальнем краю дворцовой площади. В сам дворец перенестись даже не пыталась ― слышала где-то, что на дворце защита магическая от таких вот непрошенных гостей. И к стенам дворца переноситься не стала ― решила взглянуть вначале издалека, а там уж решать, куда дальше.
Окинула площадь взглядом и завыла от ужаса, поспешно прикрыв рот ладонью.
Когда-то чистые и ровные белокаменные плиты были расколоты, разворочены и раскиданы неведомой силой. В точности, как в ночном кошмаре!
Среди обломков тут и там лежали человеческие тела. Некоторые ― застывшие на веки вечные, некоторые ― все еще шевелящиеся, дрожащие, стонущие и взывающие о помощи.
А над всем этим хаосом, источающим запах свежепролитой крови, вращалась, гудя и искря, огромная, толстоногая воронка магического завихрения. Она медленно ползла над землей, всасывая в себя тела погибших и раненых, и двигалась как раз в сторону Анналейсы.
